И вот уже через две недели, 12 марта 1907 года, вооруженный документами, Кулаковский участвует в торгах по строительству зданий Якутской гражданской больницы.
Торги Алексей Елисеевич выиграл и 26 мая 1907 года заключил с Якутским областным управлением контракт на подряд по строительству трех деревянных зданий Якутской гражданской больницы: для врача, для хирургических больных и для сифилитиков.
Всё было у новоявленного подрядчика Алексея Елисеевича: и обширные связи в чиновничьем мире Якутска, и образованность, и предпринимательский дух, но сам он записал пословицу — Уу хонор сиригэр уу хонор! — о воде, что задерживается там, где она и раньше задерживалась… И русскую пословицу, гласящую, что деньги идут к деньгам, вспомнил Алексей Елисеевич, когда, заключив контракт, увидел, что оборотных средств для занятий предпринимательством у него недостает.
29 мая 1907 года Кулаковский обратился к якутскому губернатору о выдаче ему если не всего задатка, то хотя бы половины или трети без залога. По закону он имел право получить треть подрядной суммы, но, как мы говорили, для получения суммы из задатков нужно было внести залог на такую же сумму.
28 мая 1907 года к прошению якутскому губернатору выдать задаток 500 рублей за постройку Якутской гражданской больницы Кулаковский приложил ручательную подписку купца Аверенского на 500 рублей и удостоверение о правоспособности последнего.
Однако этот залог не был принят и, вспоминая об успешном опыте, связанном с доставкой чая в Оймякон, 12 апреля 1907 года Кулаковский написал заявление якутскому окружному исправнику по поводу заключения контракта с ним на доставку ольско-колымского груза. Для этого ему пришлось заложить свое имущество — 50 голов скота и лошадей и 1500 возов сена, — которым он поручался за сохранность казенных грузов.
В результате летом 1907 года Кулаковский снова везет картофель в Оймякон и проводит здесь лето, работая писарем в Оймяконо-Борогонском наслеге Баягантайского улуса.
И, как минувшим летом, результат поездки можно было считать вполне успешным в финансовом отношении, но тех денег, которых хватало расплатиться с долгами за калым, оказалось недостаточно, чтобы заткнуть дыры в принятом на себя строительстве больницы, которое в отсутствие Кулаковского, естественно, не продвигалось вперед.
Нет смысла рассказывать, где и как просчитался Алексей Елисеевич с подрядом на строительство больничных зданий, тем более что, увлекшись новым грандиозным проектом — строительством телеграфной линии на Охотск, он поспешил передать незавершенные работы другому подрядчику.
8 апреля 1909 года Кулаковский доверил Н. В. Винокурову достроить больничное здание и получить за него из казны деньги.
Н. В. Винокуров дом для сифилитиков достроил и 11 июня 1909 года получил 130 рублей, но от дальнейшего производства работ комиссия его отстранила. Не очень ясно почему, но в результате 23 августа 1910 года Винокуров подал иск о взыскании с Кулаковского 647 рублей 46 копеек.
Как Винокуров умудрился насчитать столько задолженности на Кулаковском, тоже не понятно, но судя по тому, что Кулаковский всячески уклонялся от участия в судебном споре — «Ответчик инородец А. Е. Кулаковский, долго скрывавшийся на Бодайбинских приисках, ныне возвратился в г. Якутск и вскоре намеревается выехать в Охотск, где опять будет уклоняться от явки в камеру Вашу, для дачи объяснений»… — юридическая правота была на стороне Винокурова.
Впрочем, тогда уже не один только Винокуров пытался стребовать с Кулаковского деньги, которых у того не было…
Глава пятая
ПЕРВЫЙ ПСЕВДОНИМ
Дотекла она
До бабушки океанихи,
До великой ледовитой воды,
У которой
Конца и края никто не знал,
Другого берега никто не видал,
Середины заледенелой никто не зрел,
Дна коснуться никто не смел…
А. Е. Кулаковский. Дары реки
[61]
«Как будто 40-градусные морозы переместились из сферы климата в социальную жизнь и сковали ее, убили ее нежные ростки, заставили более устойчивое спрятаться, зарыться глубже в снег и ждать, томительно долго ждать великих дней, лучших времен.
Черные дни мучительной страды
Идут и идут один за другим.
Тьмы без просвета, гнет без пощады…
И трудно в нависшей над страной, над областью морозного тумана реакции разглядеть очертания вероятного будущего».
Так в номере за 10 августа 1908 года в передовой статье «Мертвые дни» писала газета «Якутская жизнь».
1
Любопытно сопоставить статью «Мертвые дни» с напечатанным в той же газете еще 1 мая 1908 года стихотворением Алексея Елисеевича Кулаковского «До рождения проклятый».
Начинается рассказ о ночи зачатия героя почти эпическим зачином:
В прошедшие времена,
В старые годы,
В давние дни,
Имеющий благие намерения,
Имеющий добрые мысли
С лицом светло-медным,
Серебряноволосый,
Мой почтенный родитель,
Имеющая жалостливое сердце,
Имеющая милостивую душу,
С лицом золотистым,
Серебряноволосая,
Почтенная родительница моя
Возрастом они были молоды,
Здоровьем они были крепки,
Телом они были упруги,
В мышцах играла сила, —
Вот когда все это было
[62].
Но постепенно, как это и случается в стихах Кулаковского, лиризм начинает размывать размеренное эпическое движение:
На девяти железных запорах,
На восьми деревянных засовах,
На семи дубовых задвижках
Черно-темная долгая ночь
Загнала их в дом,
Принудила лечь,
Заставила спать.
Пространство стихотворения, в котором всё еще присутствуют богини Иэйиэхсит и Айыысыт, постепенно наполняется страстными голосами любовников:
— Звонкоголосая милая пташечка,
Говорливая милая ласточка,
Мой трепещущий жавороночек,
У солнечного улуса
У верхних сил
Кого желаешь — мальчика или девочку? —
Сейчас проси…
— Ой, ой,
Господин мой, дружочек мой!
Ты отец,
Ты главный творец,
Главное слово будет пусть за тобой,
Артельщик мой дорогой,
Ой, ой!..
— Сладкая подружка моя,
Если ты мне доверяешь,
Я знаю,
Чего я желаю…
И далее начинается перебор вариантов.
