Взял свой подряд на строительстве Якутско-Охотского телеграфа и Алексей Елисеевич Кулаковский
3
Отец в стихотворении «До рождения проклятый» спрашивает у своей возлюбленной:
— Тогда, значит,
Моя монеточка золотистая,
Моя монеточка серебристая,
Моя копеечка сверкающая,
Вот такого сынка не желаешь ли?
Ум расчетливый,
Смекалка купеческая,
Встречи удачные,
Сделки выгодные,
Торговля большая,
Путешествия дальние,
Знакомства дельные,
Казна золотая…
Такого, пожалуй,
И я желаю.
Возлюбленная отвергла и это предложение, задав резонный вопрос: «А таких бедняков, как мы с тобой, вспомнит ли купец с золотой казной?» Самому Кулаковскому последовать мудрому совету героини стихотворения было труднее, хотя предупреждения, что не всё так гладко на пути промышленника и предпринимателя, были.
Совсем незадолго до публикации стихотворения «До рождения проклятый», в феврале 1908 года, поэт давал разъяснение по иску А. С. Слепцова — опекуна над имуществом и малолетними наследниками внезапно скончавшегося верхоянского купца Н. Б. Васильева, у которого Алексей Елисеевич еще 10 августа 1903 года занимал 200 рублей.
В своем объяснении Кулаковский ответил, что давно уплатил долг, но расписку у Васильева не взял, так как тот был хороший знакомый и он, Кулаковский, был уверен, что Васильев расписку уничтожит сам.
Мирового судью объяснения Алексея Елисеевича не удовлетворили, и он постановил взыскать с того по расписке его от 10 августа 1903 года в пользу Н. Васильева 200 рублей с процентами, от шести процентов годовых с 10 августа 1905 года.
Случай весьма поучительный…
Простодушие и доверчивость Кулаковского в финансовых вопросах были унаследованы Алексеем Елисеевичем из канувшей в прошлое старины родовых отношений и оказывались не применимы в период бурного развития капитализма.
Интересно, что и в перечне необходимых для предпринимателя качеств, составленном отцом и упомянутом в стихотворении «До рождения проклятый», мы не видим хватки и жесткости — самых главных качеств, необходимых для ведения дел в новое время.
Однако если сам Кулаковский и не обладал этими качествами, то необходимость их на втором году своего предпринимательства начинал ощущать и даже по-своему пытался воспитать в себе эти способности…
Косвенное подтверждение этому — подпись, поставленная Кулаковским под публикацией стихотворения «До рождения проклятый».
Понятно, что псевдоним «Акула» сложен из букв имени и фамилии А. КУЛАковский, но, наверное, присутствовало в таком выборе и подсознательное стремление обрести качества, столь необходимые новой «акуле» капитализма, которой воображал себя Кулаковский, и которых в нем как раз и не было…
[63]
Подобно настоящей «акуле предпринимательства», торопящейся выхватить наиболее жирные куски, не завершив строительства больничных зданий в Якутске, 6 марта 1909 года Кулаковский вместе Е. Д. Николаевым и М. С. Шоломовым подписывает контракт с Робертом Юльевичем Зонненбургом на развоз телеграфного груза от Охотска до Юдомо-Крестовской станции.
Поначалу всё складывалось просто отлично.
8 марта 1909 года А. Е. Кулаковский, Е. Д. Николаев и М. С. Шоломов заключили контракт с Г. В. Никифоровым о передаче ему груза на доставку, и 9 марта А. Е. Кулаковский получил 1905 рублей в задаток на доставку груза по контракту от 6 марта 1909 года.
Окрыленный первым успехом — таких денег он и в руках не держал! — Алексей Елисеевич подрядился доставить для телеграфных работ еще и рабочих и заключил контракт с Аммосовым, который должен был подобрать ему двух кузнецов и трех плотников. За это Аммосов получил 575 рублей, а сам Кулаковский от Зонненбурга — 700 рублей в задаток по заключенному контракту на доставку рабочих на станцию Аллахюнская.
И все бы и дальше шло так же успешно, если бы только заключением контрактов ограничивалось дело. Но строительство линии требовало не только подписания соответствующих бумаг, а еще и реального дела, которое надо было совершить в очень жесткие сроки, и вот тут и начались осложнения. Судя по опубликованным Л. Р. Кулаковской документам, коммерческое счастье изменяло подрядчику Алексею Елисеевичу.
Получив аванс от Кулаковского, сбежали с Охотского тракта жители Тааттинского улуса Т. Рудницкий, Дм. Урунский, К. Собакин, Г. Секюянов, В. Рахлеев…
Грузы не завозились или завозились с опозданием…
В деле по развозу телеграфного груза от Охотска до станции Юдомо-Крестовской по Охотско-Якутскому телеграфному пути вшита датированная 2 октября 1909 года копия акта о задержке постройки телеграфной линии вследствие недоставки подрядчиками материалов: «…Подрядчики по доставке грузов Николаев и Шоломов на линии отсутствуют и материалы развозить прекратили. Имеющийся налицо подрядчик Кулаковский от дальнейшей доставки материалов отказался, и нанять у кого-либо из жителей в городе Охотске лошадей не представляется возможным…».
Как считал первый биограф поэта А. И. Софронов, «механик телеграфной линии, рассчитывая на крупную взятку, обложил подрядчиков штрафом на 21 тысячу рублей, из них 7 тысяч рублей штрафа выпало на долю Алексея Елисеевича. Все заработанные им деньги ушли в уплату этого штрафа. Кроме того, ему пришлось продать всю свою живность, а впоследствии, когда он работал учителем, в течение пяти лет вычитали с него треть зарплаты на покрытие оставшегося штрафа»…
Насчет взятки, которую вымогал у Кулаковского механик, вопрос спорный.
Известно, что инженер Р. Ю. Зонненбург от начала до конца строительства контролировал работы на линии. Еще 27 мая он выехал из Якутска и 3 июня прибыл на Алданскую станцию. Строительство первого участка до Алдана завершилось 29 июня, и 6 июля Зонненбург выехал в Юдомский Крест.
То есть Р. Ю. Зонненбург достаточно плотно наблюдал за работами и в случае необходимости вмешивался в их ход, и едва ли механики решились бы, замедляя ход строительства, вымогать взятки, тем более что возникшие по вине неисправных подрядчиков проблемы им самим и приходилось решать, чтобы завершить устройство линии в срок. Кстати сказать, благодаря энергии Р. Ю. Зонненбурга и жесткой дисциплине, введенной им, работы на участке Юдомский Крест — Охотск были закончены с опережением на целый месяц, к 30 октября 1909 года.
Строительство за один сезон столь протяженной телеграфной линии, проходящей к тому же в безлюдной местности по лесам и горам, уже само по себе должно приравниваться к инженерному подвигу.
