«Это почему же?»
«Ну, как я сказал, это просто совет. Вы же чужак в этих местах. А тут ещё и старое дело».
В совете полицейского было нечто, вызывающее беспокойство. Складывалось впечатление: чуть что, виноват будет «дядя из соседнего дома». В этот момент он нашёл ответ на вопрос, который задавал себе в течение двух дней: что было бы, если бы он заявил тогда в полицию и рассказал о том, что действительно видел? Только из-за того, что он чужак, «дядя из соседнего дома», и из-за неприятной истории в прошлом его уже полчаса промучили бесконечными вопросами. Ничего хорошего не будет, если он изменит свои показания.
На улице повсюду висели объявления о пропаже Серён. Сынхван, чтобы не видеть её фотографию, шёл опустив голову. Его никак не оставляли две противоречивые мысли. Кто ещё мог убить спавшую в своей комнате девочку и выбросить её в озеро, если не отец? А может быть, это был просто воришка, который хотел обокрасть отца, но превратился в убийцу, когда неожиданно проснулся ребёнок? С другой стороны, стал бы убийца специально тащить девочку до озера и бросать её там в воду? Тогда, может быть, это старик Лим, обиженный на босса за его ужасный характер? Но как-то в лесу Сынхван видел старика вместе с Серён. Старик подравнивал ветки деревьев, а Серён сидела у его ног и что-то ему рассказывала. Тот долго слушал, потом снял перчатку и дал её девочке. А она вытерла ею слёзы, высморкалась, икнула и вернула старику. Он надел перчатку обратно на руку и продолжил работать секатором. Вряд ли мужчина, который может надеть, не брезгуя, перчатку с соплями ребёнка, стал бы убивать.
Когда Сынхван вошёл в лесопарк, он остановился. У доски объявлений стоял незнакомый мальчик. Большой палец он засунул за ремень джинсов и смотрел на доску, немного отведя назад плечи. Сынхван решил, что мальчик смотрит на фотографию Серён, потому что там больше не было ничего такого, что могло бы привлечь его внимание. Кроме объявления о пропаже было только ещё одно – о вакансии на должность охранника квартир. На противоположной стороне дороги, скрестив на груди руки, стоял О Ёнчжэ. Мальчик всматривался в Серён, а О Ёнчжэ взглядом сверлил спину мальчика. Сынхван наблюдал за этим на расстоянии десяти шагов.
«Мальчик! – нарушил тишину О Ёнчжэ. Мальчик вполоборота посмотрел на него. – Что ты здесь делаешь? Кажется, ты не живёшь в лесопарке».
Мальчик повернулся теперь лицом и встал прямо напротив Ёнчжэ.
«Сюда нельзя заходить посторонним. Хотелось бы, чтобы ты сейчас же ушёл».
Их взгляды встретились. Между ними как бы сгущался туман. Сынхван вынул сигарету, но убрал её назад в пачку, потому что побоялся, что щелчок зажигалки всё испортит. Ему очень хотелось увидеть, как отреагирует мальчик на эту грубость.
«Мой отец начальник службы безопасности дамбы Серён, и я тут не посторонний», – ответил мальчик.
Как и предположил Сынхван, он был сыном нового начальника. Мальчик был обычным городским парнем. На его голове чуть набекрень была надета бейсбольная кепка. Белая футболка и джинсы. Стройное тело, которое могло принадлежать и мальчику, и девочке.
«А вы кто такой?» – спокойным тоном спросил мальчик. Выражение его лица было хладнокровным. Он учился в пятом классе, значит, ему максимум двенадцать лет, а он ничуть не уступал в словесной дуэли мужчине, который был ровесником его отца. Такое выражение лица может быть только врождённым. У него была врождённая храбрость. На лице О Ёнчжэ было написано: «Ничего себе!» Конечно, Сынхван не мог видеть его взгляда, но можно было догадаться, как он смотрел на мальчика.
«Ты очень милый мальчик».
На эти издевательские слова мальчик с достоинством ответил:
«А мне говорили, что слово «милый» можно применить разве что к уткам».
«И что за великий человек сказал такое?»
В этот момент, словно отвечая на вопрос Ёнчжэ, со стороны задних ворот появился «матиз». Мальчик оглянулся и увидел машину. Ёнчжэ тоже смотрел на неё. Сынхван шагнул в сторону мальчика. «Матиз» остановился рядом с Ёнчжэ. Из машины вышел мужчина. Он был такого огромного роста и телосложения, что казалось, будто он вышел не из машины, а просто снял с себя жилет. Мальчик крикнул мужчине: «Папа!»
Волосы у него были коротко подстрижены, как у спортсмена, а лицо – красноватым. Плечи походили на огромные валуны. Сынхван подумал, что, наверно, он бывший спортсмен. Да другого и быть не могло.
«Ты видел того дядю?» – спросил мальчик. Новый начальник в три шага подошёл к мальчику.
«Ещё нет».
Начальник посмотрел на объявление о пропаже ребёнка и быстро отвернулся в сторону Сынхвана. Сынхван слегка поклонился и хотел представиться, но Ёнчжэ опередил его. Он тоже перешёл через дорогу.
«Я О Ёнчжэ, хозяин этого лесопарка».
Начальник не сказал ни слова. Странно, но его лицо было очень напряжённым. Затем он с трудом произнёс: «А, да», и его красное лицо побледнело. Взгляд блуждал, как у курьера, который не может найти нужный дом. Он посмотрел на Совона, Сынхвана, уличный фонарь, забор, лес, ворота, небо и опять на Совона.
«Недавно я видел грузовик с вещами. Ваши, наверно?» – спросил Ёнчжэ, но начальник не ответил.
«Папа, что с тобой?» – было написано на лице Совона. Теперь жало Ёнчжэ было направлено на Сынхвана.
«Может быть, вы объясните, кто этот мужчина?»
Сынхван прямо посмотрел на Ёнчжэ. Ему очень хотелось угадать, что задумал Ёнчжэ. Чего он хочет добиться, обидев ребёнка и начальника? Сынхван решил спросить прямо: «Зачем вы это спрашиваете?»
Брови Ёнчжэ шевельнулись.
«Получается, что я, владелец этого дома, не знаю, кто переезжает в мой дом».
«Идите на пост охраны и спросите, там же сидят люди, которые должны вам докладывать».
«Слушай, молодой человек…»
«Я новый начальник службы безопасности дамбы», – сказал новый начальник. Его голос был нетвёрдым, словно говорил человек, который только что проснулся.
«Сегодня я переезжаю в сто второй дом».
«Вы уведомили о переезде жилконтору?» – спросил Ёнчжэ.
Взгляд начальника опять был направлен непонятно куда. Его глаза подрагивали от волнения. Лицо было по-прежнему бледным, пот выступил на висках и капал на землю. Было такое ощущение, словно тает мороженое в форме лица. Сынхван подумал, что, может быть, ему нездоровится. А если это не связано со здоровьем, то вероятно, у него слишком застенчивый характер. В глазах мальчика различные чувства сменялись одно за другим. Гнев, расстройство, обида. Наверно, он был уверен, что отец возьмёт сейчас за шиворот этого наглого дядю и встряхнёт его так, что у того глаза выскочат из глазных впадин. Начальник опять долго медлил с ответом и еле-еле произнёс: «Как только закончим переезд, я уведомлю».
«Нет, уведомите сейчас. Надо решить вопросы с пропусками и проблему с парковкой».
Ёнчжэ внимательно посмотрел на «матиз» и пошёл в сторону дома. Взгляд начальника обратился к Сынхвану. Выражение лица говорило: «А это кто?»
