«Я – Ан Сынхван. Я немного опоздал, так уж сложились обстоятельства».
«А я – Чхве Хёнсу».
Начальник протянул руку, Сынхван пожал её. Ладонь начальника была холодной и мокрой. После рукопожатия рука Сынхвана тоже стала мокрой, как кухонное полотенце.
«Я – Чхве Совон».
На этот раз руку протянул мальчик.
«А, ты мой сосед по комнате?»
Сынхван пожал руку Совона и слегка её потряс.
«Да, я ваш сосед по комнате».
Совон краем глаза посмотрел на Ёнчжэ, который выходил на дорогу перед домом, и резким, чётким голосом сказал:
«Соседом моего папы по комнате был питчер Ким Канхён. Вы же слышали о нём? Его прозвали «атомной подлодкой» «Файтерсов». Вы знаете его? Он с моим папой был бэттером со школьной скамьи. В то время питчер Ким Канхён был третьим бьющим, а мой папа – четвёртым».
Как и хотел Совон, Ёнчжэ остановился и посмотрел в их сторону. Совон медленно принял позу питчера. Его поза была точно для броска снизу. Невидимый мяч, который покинул руку Совона, летел в сторону Ёнчжэ. Любой бы догадался, что он направлен ему в сердце.
«Более того, мой отец был самым лучшим кэтчером в команде «Файтерс». Если бы он не повредил плечо, стал бы королём хоумрана».
Совон повернул кепку козырьком назад и поднял подбородок, глядя на Ёнчжэ. Крепко сжатые губы беззвучно говорили: «Вот кто мой папа, а владелец лесопарка – это ерунда».
Ёнчжэ, не шелохнувшись, смотрел на Совона. Выражение лица было странным. Вроде не сердитое, но, с другой стороны, и не добродушное.
«Иди с дядей Сынхваном».
Начальник огромной своей рукой хлопал Совона по плечу.
«А я пойду уведомлю жилконтору и приду».
Совон посмотрел на отца и кивнул. Его лицо было довольным. Сынхвану с первого взгляда очень понравился этот дерзкий мальчик. И он сразу понял, что отец и сын совсем разные. Сынхван не был знатоком в области френологии, но нетрудно было понять, что лица у них, как и формы черепа, совсем разные. Что касается разницы в характерах, то он только что и в этом убедился.
Начальник сел в машину. Сынхван забеспокоился, знает ли он, куда ехать, поэтому громко крикнул: «Поезжайте в сторону задних ворот. Здание перед жилым домом – это охранный пункт, а жилищная контора за ним».
«Матиз» резко исчез из виду. Ёнчжэ стоял на месте в той же позе. Сынхван и Совон вместе пошли по дороге перед домом. Чхве Хёнсу… этого имени Сынхван не помнил, несмотря на то что владелец команды сменился всего несколько лет назад. Если бы Чхве Хёнсу был кэтчером в основном составе, то его имя было бы знакомо. Может быть, он был запасным игроком? Или играл в Малой лиге? О Киме Канхёне Сынхван кое-что слышал. Он был одним из ключевых игроков «Файтерсов» и даже играл за сборную страны. Сынхван подумал, что надо поискать имя Чхве Хёнсу на бейсбольных сайтах, когда будет время. Возможно, найдутся какие-нибудь сведения о нём, раз он со школьной поры был в бэттери вместе с Кимом Канхёном.
Проходя мимо Ёнчжэ, Сынхван краем глаза посмотрел на него. И почувствовал, как по его спине пробежали мурашки. Зрачки Ёнчжэ расширились и глядели на Совона, словно подводный тоннель под башней, который всё поглощает.
Хёнсу глядел в потолок. Из горла вырывалось сиплое дыхание. Когда он проснулся, голос, звавший его по имени, замолк. Но образы из сна быстро не исчезли. Красноватое поле сорго, колышущееся во влажном жарком воздухе. Солёный запах от морского ветра и тумана. Мерцающий за горизонтом свет маяка. До того как эти образы рассеялись, он лежал, моргая. Прошло всего несколько секунд.
Столько же времени ушло на то, чтобы понять, что он лежит на полу в гостиной. Без подушки и без одеяла. Всё тело было мокрым от пота, поясница болела. Но неприятнее всего было состояние левой руки: она расслабленно лежала на полу и не слушалась. Хёнсу попробовал крепко сжать кулак, но рука осталась неподвижной. Пальцы, словно лучи мёртвой морской звезды, прилипли к полу. Обессиленная рука совсем ничего не ощущала.
Хёнсу сел. Рука, висевшая как плеть, поднялась вместе с телом. Он почувствовал, что пот высох. Такие нехорошие симптомы говорили только об одном: Воротила вернулся.
Воротила не появлялся целых шесть лет, с тех пор как он ушёл из бейсбола. В отличие от прошлого Воротилы, нынешний долго не возвращался. Впервые он дал о себе знать после сна.
Дома никого не было. На обеденном столе был накрыт завтрак. Рядом со столом валялись вещи, которые вчера они не успели привести в порядок. Это маленькое помещение размером с панцирь черепахи Сынхван называл гостиной. Ванная находилась тут же, в самом углу.
Хёнсу повернул кран и сделал воду погорячее. Затем он снял рубашку, сел на край ванны и направил струю душа себе на левую руку. Никто его не толкал, но сидеть устойчиво было очень трудно. Тело клонилось вперёд. Голова дрожала, нос был заложен, во всём теле было ощущение холода, ибо он, напившись до беспамятства, уснул на холодном полу. Ынчжу даже не укрыла его одеялом. Конечно, он сам напросился. Если бы Ынчжу дала ему оправдаться, он мог бы убедить её, что у него был очень трудный день.
Уже до приезда на озеро Серёнхо Хёнсу был сам не свой. Вся его бравада и уверенность, что он будет счастливо жить здесь, у озера, исчезли с восходом солнца. Прошлой ночью под воздействием алкоголя поверить в это было легко. Теперь же он думал, что переезд на Серёнхо его убьёт. Было такое ощущение, что он едет не по скоростной трассе, а прыгает с моста, накинув петлю себе на шею. Когда он доехал до места назначения, он совсем обессилел. Сынхвана дома не было, он даже на сотовый не отвечал. Ждать его не было времени, так как нельзя было задерживать грузчиков, и он сам открыл дверь. Затем Хёнсу, сославшись на то, что отправляется на поиски Сынхвана, ушёл из дома. Лучше шататься в незнакомом месте, чем терпеть нервные срывы Ынчжу.
У заднего входа в лесопарк он увидел объявление о пропавшем ребёнке. Девочка на фото и та, которую он помнил, сильно отличались друг от друга, но он сразу её узнал. «Узнать» – это было слово, означающее для него «шок». Как будто в этот момент кто-то вырвался из его памяти наружу в реальность и предстал перед ним. Более того, девочка оказалась дочерью владельца лесопарка. Когда он увидел отца ребёнка на дороге у доски объявлений, его шок перерос в панику. Этот мужчина жил в соседнем доме!
Он не поехал в управление лесопарком, а сразу направился к задним воротам: у него не было никакого желания уведомлять о переезде на территорию, которая принадлежит этому человеку. Ему очень хотелось куда-нибудь сбежать. В этот момент с ним заговорил брелок в виде черепа, висящий на зеркальце. Он спросил голосом Совона: «Папа, куда ты едешь?»
Куда еду? Ехать некуда. И ему ничего не оставалось, как повернуть на машине у развязки и вернуться в лесопарк.
Как прошёл этот день? Хёнсу вспомнил, что Ынчжу дала ему записку и деньги. В записке были перечислены питьевая вода, пакеты для мусора, молоко, лампочки, верёвка для сушки белья. По тропинке он поднялся на заправочную станцию, о которой ему рассказал Сынхван. Он не помнил, как вернулся назад. Помнил только, что за ним пришли Совон и Сынхван и что они вместе сидели на смотровой площадке. Так же смутно он помнил, что Сынхван и Совон помогали ему подняться на ноги.
