Ёнчжэ, стиснув зубы, гневно смотрел на чёрный мешок, который застёгивали спасатели. Значит, она лежала под водой у подножия острова с сосной… Теперь её тело положат на стол патологоанатома. И тот будет её разделывать. В этот момент им овладело желание схватить Серён и ударить её по щеке, чтобы она сейчас же открыла глаза и пошла в дом, который её отец О Ёнчжэ определил ей местом обитания.
«Слушайте», – обратился к нему Профессионал. Он изучающе смотрел на Ёнчжэ.
Ёнчжэ спросил: «Когда будут результаты экспертизы?»
«Если быстро управятся, то через два дня, а если медленно, то надо ждать неделю. Получив заключение, узнаем, был ли это несчастный случай или убийство, – ответил Профессионал, продолжая смотреть на Ёнчжэ. – А как по-вашему?»
Ёнчжэ не ответил. Профессионал спросил ещё раз.
«Я думаю, есть вероятность, что это убийство, а вы сами как думаете?»
«А вы знали, что девочка утонула? По словам начальника безопасности, он с вами встретился на том месте, где нашли одежду».
«Я просто предположил, что если Серён утонула в озере, то одежда должна была застрять в этом месте».
«А почему именно в озере? Возможны были и другие версии. Например, похищение».
«У вас есть дочь?»
Начинающий, который печатал на ноутбуке, поднял голову и посмотрел на него. А Профессионал переспросил: «Хотите сказать, что это интуиция?»
«Да».
«Поэтому вы хотите сказать, что не пошли на работу с утра, а бродили у озера?»
«Да».
Профессионал кивнул головой.
«Давайте начнём сначала. Во сколько точно девочка вышла из дома?»
«Примерно в 21:40».
«А что она делала до этого?»
«Она спала в своей комнате».
«Хотите сказать, что она спала и ни с того ни с сего вдруг вышла?»
«Нет. Она убежала после того, как проснулась».
«А почему она убежала?»
«Наверно, потому что не хотела исправляться».
«Исправляться? А что это за исправление? Она же спала».
«Когда я вернулся из Сеула после конференции, то увидел, что она спит. Дома всё было в беспорядке, поэтому я её разбудил».
«Вы разбудили её, ударив? Или сперва разбудили, а потом ударили?»
Ёнчжэ скрестил руки на груди и некоторое время смотрел на свои колени – с этого момента надо было говорить, тщательно продумывая свои слова.
«Второе. Я помню, что ударил её по щеке».
«Она убежала только из-за пощёчины? Перед ней же сидел папа, как она могла убежать? Да ещё посреди ночи и на дорогу на набережной?»
«Серён очень боялась розог. А когда она боялась, она становилась агрессивной. Она бросила в меня стеклянный подсвечник с горячим воском и выскочила через окно. Я сразу же бросился за ней, но не нашёл».
«Она так быстро бегала?»
«От дома до главных ворот всего-навсего пятьдесят метров. В то время были открыты только главные ворота, значит, само собой она побежала туда. Я на машине объехал деревню, а потом подъехал к задним воротам, но не нашёл её. Поэтому я решил, что она не выбегала через главные ворота и не побежала в деревню».
«Поэтому вы поехали на набережную? Туда даже мужчины ночью не ходят».
«А вдруг?» – подумал я и поехал, особо не веря. Можно сказать, что я отправился туда, чтобы убедиться, что её там нет. Но неожиданно около водонапорной башни я увидел какое-то движение. Решив, что это Серён, я поехал в ту сторону, но потерял её, поэтому даже проехал до конца дороги, но и там её не было».
«А оттуда вы сразу поехали назад?»
«На обратном пути я остановился у причала. Под дверью была щель, куда может пробраться только такой маленький ребёнок, как Серён. Как вам известно, озеро окружено проволочным забором. К нему никак не пройдёшь, кроме как через это место. Я светил фонариком и старался уговорить её выйти, делая вид, что нашёл её».
«И она вышла?»
«Если бы вышла, то разве нашли бы её на дне озере?»
«Она могла погибнуть и после того, как вышла?»
Ёнчжэ прямо смотрел на Профессионала. Что хочет сказать этот сукин сын?
«Я понял, что её там нет. И решил, что лучше подождать, чтобы она сама вернулась домой».
«Но она не вернулась? А что вы делали дальше?»
«Я заявил в полицию о пропаже ребёнка и организовал поисковые отряды. С помощью местных жителей и собак я обыскал весь лесопарк, всю деревню, ольховую рощу на горе Серёнбон, ферму, причал, даже холмистые берега озера».
«Что-нибудь нашли?»
«Ничего».
«Как же так? Совсем ничего не нашли, а ваша интуиция подсказала, что ребёнок утонул? Объясните, пожалуйста».
«Раз нет на земле, значит, только под водой. Тем более что моя дочь не умеет летать».
Через два часа он покинул участок. В тихую деревню Серён съезжались журналисты. Наступила ночь. Ёнчжэ быстрым шагом миновал репортёров и зашёл на территорию лесопарка. Он хотел отдохнуть, принять душ, выпить рюмочку и лечь спать. Сперва он решил остудить голову, в которой из-за пережитого потрясения кружилось множество разных мыслей, привести их в порядок и понять, что и как делать. Хотя бы голову вернуть в нормальное состояние.
Перед домом номер 102 стоял «матиз». Машина была очень маленькой для такого огромного мужчины, потеющего как свинья. Если бы на ней ездила его жена с этими колючими глазами, тогда было бы ещё более-менее ничего. Ёнчжэ остановился перед машиной. На зеркальце висел светящийся в темноте череп, который улыбался. Где я видел такое сочетание – «матиз» и ухмыляющийся череп? Этот вопрос не давал ему покоя с утра прошлого воскресенья, когда он увидел дерзкого мальчишку.
Мальчишка нагло смотрел на фото Серён в объявлении о пропаже. Когда Ёнчжэ начал наблюдать за ним, он рассердился. Ему не понравился взгляд мальчишки, направленный на Серён. Казалось, будто он увидел задиристого пацана, пристающего к дочери. Кроме того, мальчишка был ровесником Серён и совершенно ему не знакомым, что добавляло к нему ещё больше неприязни. Хотелось пнуть его сзади ногой и сказать, чтобы тот отстал от дочери.
В тот момент появился «матиз», и Ёнчжэ увидел череп. Всё это до странности привлекало его внимание. Возникло ощущение, что «матиз» и череп он уже где-то видел. Причём совсем недавно.
Мальчик назвал огромного мужчину из машины папой. Ёнчжэ стало любопытно. Хотелось узнать, что это за мальчик и каков мужчина, у которого такой сын. Заодно он хотел вспомнить, где он видел «матиз» и этот череп. Поэтому он пытался докопаться до Хёнсу, но оказалось, что это был просто здоровенный мужчина – ни больше и ни меньше. Он и рассердиться-то не мог, когда его оскорбили на глазах у сына. Даже наоборот, испугался, вспотел и не знал, что делать. По натуре он был ничтожным рабом, который всю жизнь пресмыкался и всего боялся. А мальчик отомстил за своего отца. Мяч, брошенный мальчиком, попал прямо в сердце Ёнчжэ.
