Итак, тело Серён нашли. Полиция решает, что главный подозреваемый – Ёнчжэ. Тот признаётся, что избил дочку. Затем выдвигает предположение, что сбежавшую по этой причине Серён кто-то поймал по дороге, изнасиловал и убил, сбросив тело в озеро. В качестве первого подозреваемого он указывает на соседа, с которым имел конфликт. Затем предъявляет леску в качестве доказательства. И рассказывает, что сосед ночью втайне от всех занимается дайвингом, потому и привязал леску к опоре моста, а, значит, он был в ту ночь на причале. Увидав на причале спрятавшуюся Серён, он и совершил это преступление.
Сынхвану стало страшно. Даже голова закружилась. Он представил себе, как Ёнчжэ будет пытаться доказать его вину, используя факт нахождения в озере лески. Сынхван понял, что Ёнчжэ теперь осталось только вызвать полицию.
Еле подняв своё обессиленное тело, он чуть не закричал – за спиной у него стоял О Ёнчжэ.
«Что вы тут делаете?» – спросил он. Сынхван не ответил, потому что не мог выговорить ни слова. Его вены пульсировали, всё тело, казалось, онемело. Хорошо, что он хоть не закричал. Если бы устроили соревнование, кто лучше всех умеет пугать людей, то Ёнчжэ стал бы чемпионом.
«Вы что, ночью рыбачите?»
«Да нет. Ночной досмотр. Из управления приказали».
«А, понятно. Вы даже под водой досматриваете?»
О Ёнчжэ встал перед Сынхваном лицом к лицу.
«Наклонившись, водите в воде рукой. Что можно найти таким образом?»
Сынхван поправил фуражку. Когда испуг прошёл, он сразу почувствовал стыд, смущение и уверенность. О Ёнчжэ следил за ним, чтобы найти повод его разоблачить. Наверно, так. Они не могли встретиться случайно на этом месте.
«Раньше, до того как придумали службу 119, то есть в прошлом веке, были такие люди, которые профессионально занимались подъёмом утопленников, – сказал Сынхван, глядя прямо на Ёнчжэ. Тот засунул руки в карманы брюк и выглядел хладнокровным. – Мы между собой называем таких людей “крокодилами”».
Отец учил Сынхвана: «Когда на тебя нападает разбойник, сразу бросай в него кошелёк и беги. Это самый практичный способ избежать беды». Поэтому Сынхван решил отдать то, что Ёнчжэ хотел заполучить.
«У “крокодилов” было три табу. Первое – не погружаться в дождливую ночь, второе – не нырять выпивши, третье – не трогать стоячий труп».
«Это интересно. Стоячий труп…»
Луна озаряла красноватым светом лоб О Ёнчжэ. Его чёрные глаза смотрели на Сынхвана в упор.
«Это такое табу у людей, которые имеют дело с трупами. Они верят, что если будешь шарить по карманам стоячего трупа, то не проживёшь и двадцати четырёх часов. Говорят, что под водой видели “крокодила”, который стоял под руку с трупом. Иногда говорят, стоячий труп – это дух утопленника, ожидающий человека, чтобы поменяться с ним местами. От такого трупа “крокодилы” всегда ждут беды».
«Ну, и к чему весь этот рассказ?»
«Я сообщаю вам таким образом, что я сын “крокодила”. В ту ночь я в гостиной смотрел бейсбольный матч и пил пиво. Когда матч подходил к концу, зарядил дождь».
Сынхван направился в сторону двери у причала. Ёнчжэ не препятствовал ему и не задавал вопросов. Было видно, что он сейчас гадает, какая связь между леской, Серён и тремя табу «крокодилов». Когда Сынхван прошёл понтонный мост, Ёнчжэ сказал: «У меня к вам один вопрос».
Сынхван обернулся, и Ёнчжэ подошёл и остановился перед ним.
«В ту ночь начальник безопасности случайно сюда не приезжал?»
Вопрос был неожиданным. И где-то даже подозрительным. О чём думает этот человек? Ёнчжэ продолжил: «Например, он мог приехать посмотреть дом…»
«Нет», – ответил Сынхван.
«Тогда, может быть, в наших окрестностях живёт его знакомый?»
«Почему вы спрашиваете?»
«Ну, просто однажды я его видел тут».
«Спросите его сами… Всё пытаетесь что-то разнюхать, а это ведь дело ищеек».
Сынхван отвернулся и ушёл с причала. Рассудительные люди, ударив человека, сразу исчезают с места происшествия. Ёнчжэ не последовал за ним. Сынхван запер дверь на причал снаружи. Ему было всё равно, как оттуда выберется ищейка – выползет через щель или перемахнёт через забор.
Подойдя к башне, Сынхван достал из кармана записную книжку и ручку. Под красноватым лунным светом он начал писать.
Начальник и О Ёнчжэ столкнулись в окрестностях. А когда?
Сынхван пролистал свою записную книжку, куда заносил внезапно пришедшие ему в голову мысли. И подумал, что стоит их упорядочить: записать всё в хронологическом порядке – с пятницы, когда он видел Серён в последний раз, до настоящего момента; разделить то, что он видел сам; то, что он знает; то, что он слышал; и все свои ощущения – до мельчайших деталей. Это нужно было сделать для собственной безопасности и чтобы увидеть всю картину в целом.
«Почему вы вернулись один? – спросила Ынчжу, как только он вошёл в дом. – А где Хёнсу?»
Сынхван остановился в прихожей. Всем своим видом она как бы говорила: не дело, что Сынхван вернулся один. На её лице была улыбка, но глаза не улыбались. Совон стоял у неё за спиной. Пальцами он показал рожки и подмигнул. Похоже, это был сигнал, помогающий понять создавшуюся ситуацию и способы выхода из неё. То есть мама сейчас очень рассержена, так что постарайтесь её не раздражать.
«Да, я задержался на работе».
«Я думала, что вы вместе с Хёнсу. Ни муж, ни вы не отвечали на звонки».
Сынхван удивился, и ему стало неловко. Ынчжу как будто упрекала его, хотя они жили под одной крышей всего двое суток. Он сунул руку в карман брюк. Сотовый был выключен. Он вспомнил, что перед тем, как выйти на набережную, специально его отключил. Телефонный звонок на тёмной дороге – от этого бывает как-то не по себе. А когда он включил сотовый, там было два пропущенных звонка. Оба из дома.
«Ой, телефон был выключен».
«Вы не знаете, где мой муж?»
Видно было, что она не отступит.
«Мама, дядя, наверно, проголодался», – сказал Совон и потянул мать за руку. Она одёрнула руку сына.
«Когда папа придёт, тогда и будем ужинать».
Эти слова Сынхван слышал и вечером предыдущего дня. Он понял, что таким образом Ынчжу хочет, чтобы он привёл её мужа. Было такое ощущение, что они до переезда поссорились. Они даже ни разу не посмотрели друг другу в глаза. Вчера Сынхван вместе с Совоном вынужден был пойти на заправку и привести начальника домой. Ему надо было сходить за ним и теперь, чтобы поужинать.
«Может быть, я пойду поищу?»
После его слов Ынчжу удалилась на кухню.
«Наверно, он сам придёт».
Ынчжу умела хитрить. Прямо не просила, но вертела людьми, как хотела. Сынхван открыл дверь, и Совон быстро выбежал за ним.
