Первые две коробки он сбрасывает примерно в сотне футов от палатки. Они сделаны из очень плотного картона и крепко обтянуты скотчем. Они подпрыгивают и вращаются так, словно приземлились на луну, — таково следствие высокой скорости. Затем пилот снова разворачивается и кидает еще две коробки, которые падают еще ближе. Одна из них чуть-чуть раскрывается, и часть собачьего корма оказывается на земле. Но я вижу, где это произошло, и обязательно соберу выпавшие гранулы, все до единой. Наконец пилот сбрасывает последнюю коробку и слегка наклоняет самолет в разные стороны, показывая, что он выполнил свою миссию. Я с благодарностью машу ему рукой, понимая, что смогу нормально поесть сегодня, а завтра продолжу свое путешествие, не опасаясь смерти от голода.
Самолет взлетает над озером Матчарак и направляется обратно к реке Ноатак. Сначала он летит достаточно низко, но постепенно набирает высоту. Очень скоро я перестаю слышать гул самолета, но еще долго наблюдаю за ним. И вот он исчезает, оставляя на небе след, но ненадолго. Когда самолет окончательно скрывается за облаками, мне становится очень грустно и одиноко. Я стираю грязь с ботинок и в это время думаю о том, как было бы здорово продлить эту радость — радость от близкого контакта с человеком. Пожалуй, именно сейчас мое путешествие становится осмысленным. То, как я воспринимаю трудности, которые мне приходится претерпевать, значит не меньше, чем сами эти трудности. Я понимаю, что я вновь совершенно один среди этой бесконечной тундры, вдалеке от цивилизации, и ни один человек не придет мне на помощь.
После полудня я кормлю собак. Моя задача — дать им столько пищи, сколько они в состоянии съесть. Дело в том, что такое огромное количество еды мы не сможем унести даже втроем. Кроме того, уничтожая съестные запасы, мы можем вернуть потерянные килограммы и нарастить мышечную массу. Однако слишком сильная прибавка в весе за короткое время тоже не допустима. На что я очень надеюсь (и это вполне реально), так это восстановить запас гликогена. Я практически сразу съедаю полфунта шоколада и шесть булочек. Никакого вкуса я не ощущаю — такое впечатление, что проглотил воздух. Мой желудок напоминает бездонную бочку. Я поглощаю целый галлон макарон с тертым сыром на обед, а на ужин у меня снова шоколад и шесть булочек. Как же это прекрасно — иметь вдоволь пищи и есть столько, сколько захочется. Дома мы постоянно переедаем. Да, мы едим гораздо больше, чем нам необходимо для нормального существования. Но если вы ведете активный образ жизни, каждый день занимаетесь тяжелым физическим трудом, то потребность в энергии, которая поступает в организм с нищей, многократно увеличивается. Соответственно, пищевая ценность ежедневного рациона возрастает с 1500 ккал аж до 8000. Причем есть можно, что угодно. Вот вам и ответ на извечный вопрос: почему одни люди толстые, а другие едят, что захотят и сколько захотят, и при этом остаются стройными, как тростиночки. Надо больше двигаться — вот в чем весь секрет.
Заставить себя встать с насиженного места и пройти двести миль теперь еще сложнее. Да, мне предстоит главное испытание, посложнее, чем суровые морозы и одиночество. Мне нужно бороться с самим собой. Если бы у меня не было выбора, я мог бы целую неделю провести безо всякой пищи. Но сейчас выбор у меня есть: остаться здесь и ждать помощи. Еды хватит дней на тридцать, это абсолютно точно. Да, самый важный вопрос, которым рано или поздно задается любой путешественник, сродни гамлетовскому «Быть или не быть?» — «Остановиться и успокоиться или продолжать путь?» Если я не пойду, то, возможно, у меня будет больше сил и я продержусь дольше. Но вряд ли кто-нибудь придет сюда, к верховьям Ноатака, и поможет мне.
— Ты зашел слишком далеко, — говорю я себе. Мои глаза обращены к линии горизонта. — Ты сошел с ума, если думаешь, что можно встретить здесь человека.
Я был абсолютно уверен, что сюда никто не придет. Поэтому мой единственный шанс выжить — идти вперед. С самого начала я знал, что мне неоткуда будет ждать помощи. Это не Орегон, где каждый час появляются охотники в нейлоновых штанах. Это пустыня, и я в ней совершенно один, как мне и хотелось. Нужно идти вперед.
Ноатак, последний рубеж
11 мая 2007 года
Сегодня я трогаюсь в путь с неподъемным грузом за плечами. Я запихнул в рюкзак огромное количество еды, поэтому кое-что из экипировки пришлось вытащить и нести отдельно. С одного боку я привязываю палатку, с другого — брезент и подушку с завернутой в них пилой. Сверху я прикрепляю зимние штаны, парку и ружье. Рюкзак настолько тяжел, что его невозможно поднять с земли. Я иду на небольшую хитрость: сажусь на траву и перетягиваю его ремнями, а затем, напрягая пресс, встаю на четвереньки. При этом нужно быть осторожным, чтобы не травмироваться и не потянуть мышцы. Затем я прислоняю колени к груди, благодаря чему мои ступни оказываются на земле, и, оттолкнувшись обеими руками, постепенно начинаю принимать вертикальное положение. При этом, чтобы не потерять равновесия, я что есть силы упираюсь в землю ногами. Наконец я полностью выпрямляюсь, и вся тяжесть приходится только на ноги. Слава Богу, они у меня достаточно сильные. Часть еды я доверяю собакам. Джимми с Уиллом тащат на себе по двадцать пять фунтов каждый, однако это нисколько не портит им настроения. Они ведут себя так, словно никакого груза, в общем-то, и нет. Правда, бежать с такой же скоростью, как раньше, они не могут и частенько задевают друг друга. Из-за этого тюки на их спинах немного сдвигаются, но они не обращают на это внимания и бегут как ни в чем не бывало. Я не приложу ума, как объяснить им, что беззаботно резвиться, как они привыкли, у них пока не получится.
По утрам, перед тем как тронуться в путь, я очень люблю побездельничать и посвятить некоторое время самому себе. Я пью кофе, готовлю овсянку, пишу и размышляю о днях прошедших и днях грядущих, о своей жизни и о близких людях, которые ждут меня дома. Еще я читаю книгу, которую взял с собой, — это «Человек-невидимка» Герберта Уэллса. Интересно, почему главный герой решает остаться среди людей, хотя у него есть возможность уйти от них навсегда? Зачем ему нужно слышать голоса? Почему он не хочет жить в деревне один? Он ищет дружеского общения, но при этом не может признаться в том, что он невидим. Чтобы никто не разгадал его секрет, он вынужден носить маску. Он скрывает свою невидимость, потому что хочет, чтобы люди приняли его. Не знаю, почему жители города так сильно боятся человека-невидимку Ведь он не сделал им ничего плохого. Интересно, почему же он начинает сходить с ума? Есть люди закрытые, которые мечтают уйти в себя, скрыться от общества. Люди открытые, экстраверты, не могут представить, как они будут жить в одиночестве. Пожалуй, человек-невидимка относится к категории последних. Именно эта невозможность быть увиденным и превратила его в безумного убийцу. Иногда я думаю, что мы все рождаемся спокойными и немного замкнутыми в себе, но недостаток общения с природой делает нас слишком агрессивными. В современной жизни мы забываем о том, что действительно важно и уделяем чересчур много внимания мелочам, которые нас сильно расстраивают.
Я скучаю по дому, но покину Аляску только в том случае, если моей жизни или жизни собак будет грозить реальная опасность. Аляска стала моим вторым домом. Второго такого края в мире не найдется. Для меня истинное удовольствие путешествовать по нему, преодолевать трудности, выживать. Здесь нет следов, по которым я могу идти, нет ни одного населенного пункта с бакалейной лавкой, где можно было бы купить еду. Сейчас я в основном готовлю и пишу внутри палатки, но когда станет теплее, непременно буду делать это на природе, около костра, созерцая пылающий огонь, северное небо и скалы. Думаю, что, только оказавшись в сложных обстоятельствах, можно научиться по-настоящему радоваться жизни. Если мне хорошо здесь, в таких некомфортных условиях, то как же прекрасно я буду чувствовать себя дома. В пьесе под названием «Проклятье голодающего класса» есть одна очень яркая фраза: «Чтобы вернуться к реальной жизни, нужно сперва поспать на досках». Кроме того, вы наносите серьезный удар по вашему самолюбию и гордости. Когда вы преодолеваете трудности, этим чувствам просто нет места, иначе они только помешают вам выжить.
