Медицинские исследования сразу же начались, в том числе в Нью-Джерси и Иллинойсе. Позже был создан Центр радиобиологии человека (ЦРЧ), он расположился в 75 милях от Оттавы, в клинике стоимостью в десятки миллионов долларов под названием «Аргоннская национальная лаборатория». Здесь были оборудованы специальные подвалы со свинцовыми стенами, изолированные метровым слоем бетона и трехметровым слоем земли, в которых измерялась радиоактивная нагрузка тел красильщиц циферблатов (количество радия внутри них). Этот исследовательский центр был призван помочь будущим поколениям и назывался «необходимым для обеспечения безопасности нации». «Если мы сможем установить долгосрочные последствия воздействия радия, – сказал один из ученых, – то мы вполне уверены, что сможем предсказать долгосрочные последствия осадков с низким уровнем радиации». Ученые стремились «предоставить миру точные данные о безопасном уровне радиации, изучив организмы всех красильщиц циферблатов, которых удастся найти».
Многие красильщицы циферблатов были все еще живы, хотя в их костях тикала бомба замедленного действия. Доктор Мартланд уже объяснил, почему им удавалось выжить. Было известно, что радий откладывается в костях девушек, с годами вызывая саркомы, однако то, когда именно эти смертельные опухоли начнут свой рост, оставалось загадкой. Радий пока что не выдал всех своих секретов.
Начались активные поиски живых красильщиц циферблатов. «Разыскиваются: женщины, работавшие с радием в бурные двадцатые», – гласили заголовки газет. Были раздобыты архивные данные о трудоустройстве, а также фотографии с тех давних пикников, что устраивали в USRC; корпоративная фотография, сделанная на ступенях Radium Dial, стала бесценным источником информации. Ученые объявили: «Каждая из них для науки на вес золота»; девушек назвали «хранилищем научной информации». Для их поиска были наняты частные детективы.
Те, кого удавалось найти, зачастую выказывали готовность помочь. «Она сказала, что с радостью сделает это (что угодно для науки)», – гласила служебная записка. Те красильщицы, что все еще работали на USRC, принимали участие анонимно из страха потерять свою работу.
Были и такие, кто не хотел ворошить прошлое. «Мисс Анна Каллаган не знает, что у нее отравление радием, и ее родные не хотят, чтобы она узнала», – говорилось в одной служебной записке. Другая женщина не хотела, чтобы у нее измеряли уровень радия, так как ученые «все равно ничего не могли с этим поделать».
Даже родные девушек приняли участие, например, младший брат Грейс Арт. Ученые проверили его, «потому что он проводил с ней столько времени, а она, по сути, была радиоактивной, – говорил его сын. – Полагаю, правительство пыталось понять, отразилось ли это как-то на нем».
Хотя с Артом все оказалось в порядке, это опасение не было надуманным. В записях Свена Кьяера была подробно описана смерть сестры одной красильщицы циферблатов: она, «как сообщалось, умерла от воздействия радиации, хотя никогда не работала на заводе [USRC]». Источником радиационного заражения, судя по всему, стала ее сестра, красильщица, с которой она спала в одной кровати».
Многих девушек, разумеется, уже не было в живых, чтобы помочь с исследованием. Эдна Хассман скончалась 30 марта 1939 года; говорили, что она «до последнего оставалась храброй и в хорошем расположении духа». Она умерла от саркомы бедренной кости, оставив своего мужа Луиса вдовцом в 40 лет.
Альбины Ларис тоже не стало. Она умерла в возрасте 51 года 18 ноября 1946 года тоже от саркомы ноги. На фотографиях, сделанных ближе к концу ее жизни, она улыбалась без какого-либо напряжения на лице. Она скончалась за две недели до 25-й годовщины свадьбы с Джеймсом.
Тем не менее даже покойным красильщицам циферблатов было что рассказать ученым. Доктор Мартланд собрал образцы тканей и фрагменты костей радиевых девушек, когда совершал свои революционные открытия в 1920-х, – и они в итоге попали в его архивы. Среди тех, кто внес свой вклад в мировые знания о радиации, были Сара Майлефер, Элла Экерт, Ирен Ла Порт и многие другие. Исследователи съездили в больницу округа Кук и привезли оттуда ампутированную руку Шарлотты; десятилетия спустя она все еще хранилась в емкости с формальдегидом – настолько невиданными были симптомы у девушки.
В 1963 году, наверняка не без влияния результатов исследований, проведенных на красильщицах циферблатов, президент Кеннеди подписал международный договор об ограничении испытаний ядерного оружия, который запрещал ядерные испытания в атмосфере, космическом пространстве и под водой. Было установлено, что стронций-90 все-таки слишком опасен для человечества. Этот запрет, без всяких сомнений, спас многие жизни – возможно, даже всю человеческую расу.
Атомная энергия осталась частью нашего мира; она присутствует в нашей жизни и сейчас, когда 56 стран используют 240 ядерных реакторов и еще больше по-прежнему стоит на атомных судах и подводных лодках. Тем не менее, благодаря радиевым девушкам, чей опыт напрямую способствовал жесткому урегулированию отраслей промышленности, связанных с радиацией, мы теперь можем в целом безопасно управлять атомной энергией.
Изучение тел красильщиц циферблатов не окончилось, когда угроза ядерной войны миновала. Ведущая фигура в этих исследованиях Робли Эванс «настойчиво утверждал: нашим моральным обязательством перед будущими поколениями является получение максимального количества информации о последствиях радиации». КАЭ с ним согласилась, и, таким образом, в Центре радиобиологии человека за красильщицами циферблатов наблюдали «на протяжении всей их жизни».
Десятилетие за десятилетием радиевые девушки приходили в ЦРЧ для тестирования. Они давали согласие на проведение биопсии костного мозга, анализов крови, рентгеноскопии, физического осмотра; женщин просили ничего не есть перед посещением клиники и приходить в одежде, которую они смогут «без труда снимать и надевать». Им давали заполнять анкеты для оценки их психического и физического здоровья, у них тестировали дыхание, ну и, конечно, исследователи измеряли уровень радиоактивной нагрузки их организмов в замкнутых металлических помещениях под землей. Даже после смерти, при вскрытии, их тела выдавали секреты, которые ученые не могли узнать при их жизни. Тысячи женщин помогли с этим исследованием – они участвовали, когда им было уже по 40, 50, 60 лет и даже больше; их состояние имело неоценимое значение для медицины. Их жертва принесла пользу нам всем и продолжает приносить каждый день нашей жизни.
