Об этой вакансии ей рассказала одна из близких подруг; у Кэтрин, заводной и общительной девушки, было много друзей. Позже она вспоминала: «Одна моя подруга рассказала мне про “студию часов”, где цифры и стрелки на циферблатах раскрашивали светящейся в темноте краской. Она объяснила, что работа интересная и куда более престижная, чем обычные заводские должности». И такое простое описание звучало невероятно привлекательно – в конце концов, это была даже не фабрика, а «студия». Для Кэтрин, девушки «с очень богатым воображением», это место казалось одним из тех, где может произойти что угодно. Оно определенно было лучше ее предыдущей работы, на которой она упаковывала товар в универмаге. У Кэтрин были куда более далекоидущие амбиции.
Этой привлекательной четырнадцатилетней девушке через пять недель исполнялось пятнадцать. Ростом метр шестьдесят с небольшим, она была «очень красивой маленькой блондинкой» с горящими голубыми глазами, модной короткой стрижкой и тонкими чертами лица. Хотя она и окончила только начальную школу – а «на этом все образование девушек из семей рабочих в те дни и заканчивалось», – она все равно была чрезвычайно умной. «Всю свою жизнь, – позже написал журнал Popular Science, – [Кэтрин] Шааб… лелеяла желание стать писателем». Она определенно была пробивной: позже она написала, что, когда подруга рассказала ей про вакансию в студии часов, она «направилась прямиком к начальнику – мистеру Савою – и попросила работу».
Так она и очутилась у ворот фабрики на Третьей улице, постучалась и получила доступ к месту, где хотели работать многие молодые девушки. Она ощутила чуть ли не благоговейный трепет, когда ее повели по студии, чтобы познакомить с женщиной-бригадиром, Анной Руни, и она видела, как красильщицы прилежно выполняют свою работу. Эти девушки сидели рядами, одетые в свою обычную одежду, и с молниеносной скоростью разрисовывали циферблаты. Движения их рук были неуловимы. Перед каждой стоял деревянный ящик с бумажными циферблатами – белые цифры на черном фоне, готовые к тому, чтобы их раскрасили, – однако не циферблаты привлекли внимание Кэтрин, а тот материал, который использовали женщины. Это был радий.
Радий. Все знали, что это удивительный элемент. Кэтрин много читала про него в журналах и газетах, в статьях всячески превозносились его свойства и рекламировались новые продукты из радия в продаже – но они все были слишком дорогими для девочки столь скромного происхождения, как Кэтрин. Прежде ей никогда не доводилось видеть его вблизи. Это было самое ценное вещество на земле, продававшееся по цене в 120 000 долларов за грамм (2 200 000 долларов в пересчете на современные деньги). К ее восторгу, в реальности он оказался еще более прекрасным, чем она себе его воображала.
У каждой красильщицы был собственный запас. Девушки сами смешивали себе краску, помещая щепотку радиевой пудры в небольшой белый сосуд, а затем добавляя туда каплю воды и немного гуммиарабика в качестве клеящего вещества: в результате получалась зеленовато-белая светящаяся краска с торговым названием Undark. Мелкая желтая пудра содержала лишь микроскопическое количество радия; она смешивалась с сульфидом цинка, в результате реакции радия с которым появлялось яркое свечение. От этого эффекта дух захватывало.
Кэтрин видела, что порошок этот повсюду – вся студия была усыпана пылью. Казалось, она зависала небольшими клубами в воздухе, оседая на плечах и волосах работающих красильщиц. К изумлению, сами девушки начинали от нее сверкать.
Кэтрин, как и многие до нее, была очарована увиденным. И не только из-за сияния – всемогущая репутация радия делала свое дело. Чуть ли не сразу новый элемент окрестили «величайшим открытием в истории». Когда на рубеже веков ученые обнаружили, что радий способен уничтожать ткани человеческого тела, его тут же стали применять в борьбе с раковыми опухолями, и он давал исключительные результаты. Этому спасающему жизни и, как предполагалось, наделяющему здоровьем элементу стали находить все новые и новые применения. На протяжении всей жизни Кэтрин радий был изумительной панацеей, с помощью которой лечили не только рак, но и поллиноз, подагру, запоры… В общем, все на свете. Аптекари продавали радиоактивные повязки и таблетки; для тех, кто мог себе это позволить, открывались радиевые клиники и спа-салоны.
Люди провозглашали, что появление радия было предсказано в Библии: «взойдет Солнце правды и исцеление в лучах Его, и вы выйдете и взыграете, как тельцы упитанные». Также утверждалось, что радий способен восстановить жизненные силы пожилым людям, делая «стариков молодыми». Один энтузиаст написал: «Порой я чуть ли не ощущаю искры в своем теле».
Радий сиял, «словно добродетель в грешном мире». Его привлекательностью поспешили воспользоваться предприниматели. Кэтрин видела рекламные объявления о продаже одного из самых успешных продуктов: сосуда, стенки которого были покрыты радием, чтобы налитая в него вода становилась радиоактивной: обеспеченные покупатели пили ее в качестве тонизирующего средства, а рекомендованная дозировка составляла от пяти до семи стаканов в день. Стоимость таких изделий, однако, начиналась от 200 долларов (3700 долларов в пересчете на современные деньги), так что Кэтрин они были далеко не по карману. Радиевую воду пили богатые и знаменитые, а не девушки-рабочие из Ньюарка.
Тем не менее это не мешало ей ощущать причастность к всестороннему вторжению радия в американскую жизнь. Это было безумие, по-другому не описать. Радий прозвали «жидким солнцем», и он освещал не только больницы и гостиные богачей Америки, но и ее театры, концертные залы, гастрономы и даже книжные полки. Его взахлеб расхваливали в карикатурах и романах, и Кэтрин, любившая петь и играть на пианино, наверняка была знакома с песней «Радиевый танец», ставшей большим хитом после появления в мюзикле «Пиф! Паф! Пуф!». В продаже были радиевые бандажи и нижнее белье, радиевое масло, радиевое молоко, радиевая зубная паста (гарантировавшая более яркую улыбку после каждой чистки зубов) и даже всевозможная радиевая косметика – кремы для лица, мыло, губная помада, пудра. Были и более прозаичные продукты: «Радиевый спрей, – гласило одно из рекламных объявлений, – быстро убьет всех мух, комаров, тараканов. Ему нет равных в уходе за мебелью, керамикой, плиткой. Безопасен для людей и прост в использовании».
Далеко не все из этих товаров действительно содержали радий – он был слишком редким и дорогим, – однако это не мешало производителям заявлять, что он входит в состав их продукции, – всем хотелось заполучить свой кусочек радиевого пирога.
И теперь, к радости Кэтрин, благодаря новой работе она получила главное место за столом. Она с упоением смотрела на происходящее перед ней. Затем, однако, к ее разочарованию, мисс Руни провела ее в комнату, расположенную отдельно от главной студии, вдали от радия и светящихся девушек. В тот день Кэтрин не было суждено раскрашивать циферблаты – равно как и на следующий день, как бы ей ни хотелось поскорее присоединиться к чарующим художницам в другом помещении.
