— Принцесса, дорогая, вы должны сдерживаться, — постоянно предупреждала ее леди Клиффорд.
Да, она должна сдерживаться. Ей еще столькому предстоит научиться, ведь когда-нибудь она станет королевой. У папы с мамой наверняка больше не будет детей. Как могут у них родиться дети, если они ненавидят друг друга и вообще не видятся? Десятилетняя Шарлотта прекрасно понимала, что отношения между родителями играют в ее жизни определяющую роль.
Вот почему Шарлотту так встревожило то, что ей удалось подслушать.
Уж она-то поистине держала ухо востро и смотрела в оба. Леди Клиффорд оторопела бы от ужаса, если б узнала, что удалось обнаружить ее подопечной. Источником новостей являлись газеты: из них можно было узнать много интересного. Приезжая к маме в Блэкхит, Шарлотта попадала в удивительную стихию. Но ведь и мама была удивительной женщиной! В Блэкхите Шарлотте позволяли читать газеты и памфлеты, а также рассматривать карикатуры. Их продавали в лавках, и нередко в центре внимания на страницах газет и памфлетов оказывались отношения принца и принцессы Уэльских. Достопочтенную миссис Фитцгерберт это тоже затрагивало. Шарлотта говорила себе, что не у каждой девочки отец имеет двух жен.
Она привыкла к такой жизни: часть ее проходила в Карлтон-хаусе, где она чувствовала себя наследной принцессой, окруженной роем наставниц и ни на мгновение не забывающей о своем великом предназначении, а часть — в Блэкхите, где все было так эксцентрично... Шарлотта встречалась там со странными людьми, и на несколько часов — а она ездила к матери каждую неделю — могла вкусить свободы. Пылкая мать обожала девочку («Шарлотта, ангел мой, любовь моя, малышка. Ну почему тебя отняли у твоей мамочки?»). Они вместе рыдали, а потом смеялись... да, смеялись они гораздо чаще, и мама учила ее неуважительно относиться к бабушке, которую Шарлотта и без того ненавидела (бабушка нюхала табак еще чаще, чем леди Клиффорд), и к теткам, старым девам, которые то сюсюкали с «милой Шарлотточкой», то критиковали ее манеры, запинки в речи и привычку кособочиться.
Шарлотта с нетерпением ждала каждой поездки в Блэкхит и в то же время жаждала одобрения ослепительного божества, доводившегося ей отцом — а в том, что принц действительно ее отец, сомнений у Шарлотты не было, ибо и окружающие постоянно указывали на их внешнее сходство, да и сама она, поглядевшись в зеркало, понимала, что это правда.
Теперь ей очень хотелось поговорить с приятелями о той перемене в ее жизни, которая — Шарлотта была в этом совершенно уверена! — объяснялась некими переменами во взаимоотношениях отца и матери. Может, Джорджу Кеппелу что-нибудь известно на сей счет? А еще скорее — Минни? Ну да, ведь Минни живет на Тилни-стрит, и принц Уэльский у них частый гость. Поэтому, если что-то затевается, он наверняка захочет обсудить это с миссис Фитцгерберт.
— На свете полно гадких людей, — заявила Шарлотта, — и они пытаются нам навредить.
Хорошенькое личико Минни посерьезнело; лицо Джорджа стало напряженным.
— Да, они пытаются наказать мою маму, — продолжала Шарлотта.
— Но почему? — изумился Джордж.
— Почему? Потому что она принцесса Уэльская, вот почему! А им это не нравится, ведь она немка и совсем не такая, как они... вдобавок она очень много смеется. Ах, жаль, что вы не были в Монтэгю-хаусе. Другого такого места больше нет. Но люди ненавидят маму и хотят ей навредить из-за того, что она на них не похожа.
— А как они ей навредят? — спросил Джордж.
— Вот это я и хочу выяснить, глупыш. Мне нужно это узнать и спасти маму.
Лицо Минни сморщилось: она терпеть не могла неприятностей.
Шарлотта внезапно ополчилась на Минни, ведь Минни являлась ее полной противоположностью: хорошенькая, миниатюрная, хрупкая, Минни была надежно защищена любовью своей дорогой мамочки, которая на самом деле вовсе и не мать ей, а миссис Фитцгерберт. Миссис Фитцгерберт удочерила Минни, но ей, вполне возможно, не разрешат больше быть опекуншей этой девчонки!
— Если б ты не была глухой, как пень, ты бы все давно разузнала. Наверняка они об этом говорили.
— Но Шарлотта, я ничего не слышала!
— Ну, еще бы, дуреха! Ты ничего не замечаешь. Ты слушаешь только свою дорогую мамочку, которая тебя успокаивает и уверяет, что никому не отдаст.
Шарлотта раскраснелась, длинные светло-каштановые волосы упали ей на лицо; она была не на шутку встревожена.
— Минни не дуреха, Шарлотта! — возмущенно воскликнул Джордж.
Ну вот! Даже Джордж, всегда плясавший под ее дудку — и тот на стороне Минни! Шарлотта так разозлилась на хорошенькую малышку, что схватила ее за ухо и сильно ущипнула. Минни закричала. Шарлотта тут же устыдилась своей вспышки.
— Но тебе ведь не больно! Или... б-больно? Бедняжка Минни, какая же я гадкая! Говорю о дурных людях, а сама такая же п-плохая. — Шарлотта поцеловала Минни. — Я чудовище. Милая, милая Минни! Дай-ка мне поглядеть на твое ушко! Ой, какое оно красное. Вот тебе мое ухо... Ну что, что тебе подарить, Минни? Чего ты хочешь больше всего на свете? Минни, дорогая, я вовсе не хотела щипать тебя, но ты должна попытаться выяснить, что затевается. Это очень важно.
— Не беспокойся, Шарлотта, — пробормотала Минни.
Раскаивающаяся Шарлотта была совершенно очаровательной, поэтому ради того, чтобы привести юную принцессу в покаянное расположение духа, можно было немного и помучиться.
— Мне уже не больно. А подслушать, о чем они говорят... что ж, я попытаюсь. Обязательно попытаюсь!
Джордж смотрел на них довольно возмущенно.
«Он любит Минни, — подумала Шарлотта, ощутив легкий укол ревности. — Все любят Минни. Наверное, потому что она такая добрая и хорошенькая».
— Я хочу выяснить, что происходит, почему мне теперь не позволяют ездить в Монтэгю-хаус, и что по этому поводу думает принц Уэльский.
— Он об этом Минни не скажет.
— Ну, разумеется, нет, болван! Но ведь они при ней разговаривают! Минни нужно лишь сделать вид, что она не слушает, а самой подслушать!
— Это нечестно.
— Ах, не корчи из себя святошу, Джордж Кеппел! Дверь открылась, и в комнату вошли две дамы — леди Клиффорд и миссис Фитцгерберт.
Взор ореховых глаз леди Клиффорд немедленно устремился на воспитанницу, на лбу залегла легкая морщинка.
«Должно быть, у меня опять неопрятный вид», — решила Шарлотта.
Леди Клиффорд была сущим драконом, но при этом побаивалась Шарлотту.
«Впрочем, так и должно быть, когда люди прислуживают будущей королеве, — сказала себе принцесса. — Она обязана приучить меня к дисциплине, однако не дай Бог нанести мне какое-нибудь оскорбление, я же потом, заполучив трон, это припомню — и ей, и ее семейству».
Бедная леди Клиффорд... Тюрбан на ее голове съехал набекрень. Ну почему она носит это безобразное старье? На дряблых щеках слишком много румян, они подчеркивают морщины. А в руке — табакерка, без которой леди Клиффорд просто не может жить. До чего ж эта старуха пристрастилась к табаку! Она его обожает почти так же, как бабушка-королева. Бабушку тоже зовут Шарлотта, а мама прозвала ее Старой Бегумой
[2]
.
