Он покосился на Вагнера. Тот сидел, насупившись, на козлах: наверное, думал, что Иоганн все еще сердится на него из-за того юнца в Гамбурге. Фауст тогда действительно пришел в ярость. Такие авантюры могли стоить головы им обоим! Ему было все равно, кого любил Вагнер, – мужчин, девушек, да хоть бы и овец. Но он не имел права подвергать их опасности. Особенно теперь, когда у Иоганна впервые за долгое время вновь появилась цель. Он должен был встретиться с Генрихом Агриппой и поговорить о его «Оккультной философии», об этом шедевре, который открыл ему глаза! Если кто и знал что-то о созвездиях и пророчествах, то это Агриппа. Быть может, Иоганн наконец-то выяснит, в чем состоит тайна его рождения…
И возможно, что-то разузнает о Тонио дель Моравиа и Жиле де Ре.
Как так вышло, что воришка в Гамбурге наткнулся на его нож? Простое ли это совпадение? Все эти годы Иоганн хранил его, хоть и не знал почему. Этот нож приносил ему одни лишь несчастья – и вместе с тем напоминал ему о том, какую вину он взвалил на себя. Иоганн не осмелился выбросить его: казалось, тогда сбудется наконец давнее проклятие. Нож лежал на самом дне сундука – и вот снова попался ему на глаза… Когда Иоганн поднял его с настила, он взглянул на инициалы.
G d R
Жиль де Ре…
Из зарослей вереска вспорхнула стая ворон и ядовитым черным облаком заполонила небо. Птицы подняли крик, и внезапно Иоганн снова услышал это имя.
Чильд Рэ… Жиль де Ре… Чильд Рэ…
Проклятое имя! И почему он не мог выбросить его из головы?! Столько лет оно преследовало его! Казалось, это имя тесно переплелось с его судьбой, как и Тонио, и все, что происходило с той встречи в Книтлингене.
На сей раз артисты не давали представлений и потому продвигались быстрее. На севере Германии преобладали болотистые края и верещатники. Вокруг простирались пустынные, безрадостные пейзажи – ни возвышенностей, ни долин, ни озер. Ветер взметал песок, в котором росла лишь трава и нередко увязали колеса, так что путникам приходилось выталкивать повозку, как из снега. Далее путь их пролегал вдоль рек, и дороги стали получше. В каждом графстве, в любом мелком поместье, которое они пересекали, им приходилось платить за право проезда. Вся Германия была подобна затертому покрывалу, сшитому из множества мелких лоскутков, и не распадалось оно лишь по воле кайзера, недосягаемого, как луна.
Скоро они достигли долины Рейна, и пейзаж стал более живописным. Появились первые виноградники, и наконец, через одиннадцать дней пути, перед ними протянулась широкая лента Рейна, на берегах которого и располагался Кёльн.
До сих пор Иоганн обходил стороной этот город, один из самых крупных в Германии. Приор кёльнского монастыря доминиканцев, назначенный папским инквизитором, был крайне суров в отношении предполагаемых еретиков. Кроме того, Кёльн слыл излюбленным местом у паломников, здесь содержалось бесчисленное множество святынь, но особое место занимали мощи трех святых царей. Магов и хиромантов здесь не жаловали. Но и в Кёльне были наслышаны о легендарном докторе Фаусте. Когда Иоганн назвал свое имя у городских ворот, стражники посовещались и в конце концов, задобренные парой бутылочек териака, пропустили их. Сатана лежала в повозке. Им и так едва удалось получить разрешение на пребывание в городе, и собака размером с теленка могла все испортить. К тому же Сатана все больше припадала на правую ногу. Иоганн был не на шутку встревожен.
На северо-востоке высилась башня недостроенного собора – чуда, над которым жители трудились вот уже двести пятьдесят лет и до сих пор не могли закончить работу. Казалось, город состоял из одних лишь церквей, и едва ли не в каждой содержались какие-нибудь реликвии. На оживленных улицах то и дело навстречу попадались паломники с посохами и в простых одеяниях. После Рима и Сантьяго-де-Компостела Кёльн был самым известным местом паломничества в западном мире. Но город был также оплотом знаний – здесь находился один из крупнейших университетов Германии. Альберт Великий, которого Иоганн почитал с детских лет, изучал здесь теологию и принял духовный сан.
– И где вы собираетесь искать этого Агриппу? – спросил Вагнер.
Они ехали по тесным немощеным улочкам к Рейну. Иоганн уже простил Карлу его авантюру в Гамбурге. Правда, он не стал говорить ему, для чего хотел встретиться с Агриппой. Сказал только, что ему интересно провести время за ученой беседой.
– Ну, Генрих Агриппа Неттесхаймский не последний человек в Кёльне, – ответил Иоганн. – Стражники не задаром получили свой териак. Они сказали мне, где он живет. Где-то рядом с сенным рынком, у сестры, которая заменяет ему и кухарку. Уже недалеко.
Они свернули в узкий проулок и приблизились к двухэтажному дому, небольшому, но вполне опрятному. Иоганн ощутил, как в душе нарастает тревога. Что, если Агриппа его не примет? Все-таки в глазах многих ученых Фауст был обыкновенным шарлатаном. Или же Агриппа ничем не сможет ему помочь? Вся его затея, этот стремительный отъезд из Гамбурга и надежда, что великий ученый поможет ему разузнать что-то о своем рождении, – все это вдруг показалось ему ужасно наивным. На что он, в конце концов, надеялся? Но теперь раздумывать было поздно.
– Жди здесь, – сказал Иоганн Вагнеру.
Он спрыгнул с повозки, подошел к дому и потянул за шнур колокольчика. Через некоторое время ему открыла молодая полная женщина в чепце и фартуке, взглянувшая на Иоганна приветливо, хоть и с некоторой холодностью. Очевидно, она привыкла спроваживать просителей.
Иоганн прокашлялся.
– Мое имя доктор Иоганн Георг Фауст. Я разыскиваю прославленного ученого Генриха Корнелиуса Агриппу Неттесхаймского. Вы не знаете, где я могу найти его?
– Мой брат еще в университете, – сдержанно ответила женщина. – Он должен скоро вернуться. Вам лучше подождать снаружи.
Не успел Иоганн ничего сказать, как женщина уже закрыла дверь. Нахмуренный, он вернулся к Вагнеру, который разгонял любопытных мальчишек. Начало было не самое обнадеживающее.
В скором времени вокруг них собралась изрядная толпа. Фауст был в своем знаменитом черно-синем плаще и шляпе, а повозка, расписанная странными рунами, довершила остальное. Должно быть, по городу уже разнесся слух, что великий маг и чернокнижник дожидается перед домом Агриппы.
– Это доктор Фауст, маг и некромант, – шептал престарелый крестьянин своей жене. – Чернокнижник и заклинатель демонов! Я про него слышал. В Шпейере он запустил на луну двух телят, и те по сей день там пасутся.
– Господи помилуй! – старуха покачала головой. – Уж коли два мага сходятся вместе, жди беды!
Толпа роптала, кое-кто дергал навес, чтобы посмотреть, какие дьявольские вещицы скрывались в повозке. Вагнер соскочил с козел и пытался отогнать самых дерзких. Но никто и не думал уходить – напротив, собиралось все больше народу, люди кричали и ругались, трясли повозку. Толпа наводнила проулок, так что теперь невозможно было пройти. Иоганн тревожно огляделся. Еще немного, и явятся стражники, что явно не сыграет ему на руку – ведь его и без того считали смутьяном. Может, натравить на них Сатану и припугнуть? Но тогда они еще больше взбеленятся.
