– Мы должны хотя бы попытаться. Оставаться в Нюрнберге нельзя ни в коем случае. Это слишком…
Иоганн вдруг замолчал. Снова послышалась музыка, которая так его убаюкала. Поначалу он принял ее за порождение собственного сознания, но теперь стало очевидно, что музыка играла наяву. Флейты, барабаны, колотушки, тихие, но еще вполне различимые… слышен был даже визг волынки. Музыка доносилась не с рыночной площади, а с северо-востока, где располагались ворота Лауфертор. Откуда начиналась дорога на Прагу.
В голове у Фауста зародилась догадка.
– Быстро, за мной! – скомандовал он.
– Что вы задумали? – спросил Вагнер.
Но Иоганн не ответил. Вместо этого он потряс Грету, которая еще крепко спала.
– Просыпайся, девочка моя! Нам придется еще немного пройтись. Совсем чуть-чуть!
– Как… что?.. – пробормотала Грета. Она открыла глаза и растерянно огляделась.
– Поднимай ее и пошли! – велел Иоганн Вагнеру. – Пока еще не поздно!
С этими словами он поспешил к мосту. Карл взвалил на плечи Грету и с трудом поднялся по крутым ступеням. Медленно, спотыкаясь, они двигались на северо-восток, мимо фонтанов, трактиров и небольших площадей, на которых снова появлялся народ. У старинной церкви Святого Эгидия повернули и остановились на широкой, мощенной булыжником улице, которая вела к городским воротам. Музыка между тем становилась все громче, теперь она играла где-то совсем рядом.
И вот Иоганн увидел их.
С десяток флейтистов, несколько барабанщиков и паренек с волынкой играли старинный марш. Никогда еще этот отвратительный визг так не радовал Иоганну слух. После музыкантов следовали шуты в красных нарядах и кувыркались на всякий лад, горбатый карлик жонглировал шарами, на привязи вели настоящего верблюда с Востока. А за ними тянулась вереница пестрых повозок, увешанных всевозможной утварью. Среди повозок гордо вышагивали несколько бродячих проповедников, торгующих реликвиями. Вся процессия радужной, переливчатой на зимнем солнце змеей текла к воротам. И среди них не было видно ни одного ряженого.
– Артисты с площади! – воскликнул Карл в изумлении.
Они с Иоганном с обеих сторон поддерживали Грету. Девочка уже сама держалась на ногах, но еще не вполне соображала.
– Так вот откуда музыка!
Иоганн кивнул.
– Шембартлауф подошел к концу, и они двигаются дальше, в следующий город. Так у них заведено. – Он вздохнул. – Я уже видел их прежде, но в суматохе и думать про них забыл.
Вагнер провожал глазами пеструю и шумную процессию. Один из артистов в красном колпаке насмешливо поклонился им и показал зад, издав при этом весьма непристойный звук. Карл брезгливо отвернулся.
– Зачем мы пришли? – спросил он. – Я уже вдоволь насмотрелся на шутов и ряженых.
– Мы попросимся к ним и вместе покинем город. – Иоганн показал на проповедников в рваных рясах. – Среди этих шарлатанов и бродяг мы не будем бросаться в глаза, и для Греты наверняка найдется местечко в какой-нибудь из повозок. Ждите здесь.
Он направился к одной из повозок и в скором времени вернулся с довольной улыбкой на лице.
– Они возьмут нас, – сообщил доктор. – Хоть до Праги, если пожелаем. Летом там состоится большой спектакль.
– Так просто? – Вагнер уставился на него с разинутым ртом. – Как вам удалось так быстро все уладить? Денег у вас нет, так что…
– Я говорю с ними на одном языке. Перекинулись парой словечек, показал им фокус-другой… – Иоганн усмехнулся. – Мы, артисты, с первого взгляда узнаем друг друга.
– Великий доктор Фаустус и… балаганный артист? – Карл недоверчиво рассмеялся. – Вы серьезно?
Иоганн подмигнул ему здоровым глазом.
– У меня много ипостасей, мальчик мой. Ты не знаешь и половины, и я не скажу тебе, что правда, а что вымысел. Идем, пока они не уехали без нас.
Грету уложили в одной из пестрых повозок. Вагнер присоединился к проповедникам, шедшим впереди, а Фауст, надвинув капюшон на лицо, устроился на козлах. Возница, паренек с красно-рыжими волосами и в красном же колпаке, озорливо ему улыбнулся.
– Что, рыльце в пушку? – спросил он насмешливо. – Ты не первый, кто примыкает к бродячему люду. Что-нибудь умеешь?
– Умею кое-что.
Иоганн улыбнулся и посмотрел в сторону ворот. Решетка была поднята; несколько стражников провожали артистов хмурыми взглядами, словно были рады, что этот сброд наконец-то покидает город. Никто их не остановил и не окликнул.
Когда ворота остались позади, повозки миновали подъемный мост, и музыканты сыграли на прощание последнюю мелодию, Иоганн еще раз оглянулся. У придорожной канавы стоял маленький мальчик и с раскрытым ртом смотрел вслед удаляющейся процессии.
Он стоял как заколдованный, и Иоганн знал причину.
Эпилог
Май, 1513 год от Рождества Христова,
где-то в Брайсгау, недалеко от Швейцарии
– Вот этот волшебный напиток! Нектар, который защитил греческого царя Митридата от змеиного яда, помог Гераклу победить адского пса Цербера и позволил мудрейшему кайзеру Фридриху дожить до ста лет! Всего два геллера, и флакон ваш! А еще за три монеты я предскажу вам будущее. Я, доктор Иоганн Георг Фаустус!
Люди на маленькой площади смотрели на него, разинув рты. Перед ними на козлах повозки стоял человек в черно-синем плаще, усеянном звездами. Его черные глаза сверкали под широкими полями шляпы, и левый смотрел на зрителей особенно зловеще, переливаясь, как черный самоцвет из самых глубин ада.
– Первому, кто купит флакон, я бесплатно составлю гороскоп на целый год! – пообещал доктор и вскинул руки – на правой была черная перчатка. – Подходите, вам нечего бояться! Все, что я предсказываю, сбывается! Во всяком случае, хорошее, – добавил он с усмешкой.
Люди перешептывались и подталкивали друг друга. Они знали этого мрачного человека по слухам и мятым, плохо отпечатанным листкам, что ходили из рук в руки по трактирам. В Базеле доктор взлетел на ле́беде, напоив его прежде своим териаком. Его стараниями в Брауншвейге у богатого крестьянина с повозки исчезли все четыре колеса. А на Востоке у рыцаря на шлеме отросли оленьи рога, и язычники бежали без оглядки.
И вот этот ученый муж появился в их городке, словно посланник из иных миров. Знаменитый доктор Иоганн Георг Фаустус. Он и вправду существовал!
Иоганн усмехнулся, глядя на толпу с высоты повозки. В Брайсгау, близ Альп, публика была особенно благодатна. Возможно, потому, что места эти лежали далеко от больших городов, таких как Франкфурт, Кёльн, Нюрнберг или Аугсбург, где мир менялся с каждым днем.
– Териака осталось совсем немного! – Иоганн возвысил голос и размашистым жестом показал на повозку. – Мой верный помощник, схоласт из Парижского университета, сейчас принесет его вам.
