С точки зрения правительства США, это была единая серия «индейских войн». Апачи и сиу так не считали. В 1850-е они просто мало знали друг о друге. Что касается США, для индейцев это был всего лишь один из противников, и, скажем, войны с традиционными врагами вроде пауни до поры до времени оставались для сиу куда более важны.
Ситуация начала меняться в 1860-х – и именно в это время великий знахарь Сидящий Бык вышел на историческую сцену. Но что значило быть индейским знахарем?
Путешествия связанных
Слово «знахарь», которым обычно обозначают служителей традиционных индейских культов, аналогично английскому термину «medicine man». Термин этот в целом корректный, но и русское, и в особенности английское понятие слегка вводят в заблуждение. Они создают впечатление, что главным занятием знахарей было врачевание, хотя в действительности это не совсем так. Поэтому в научной литературе иногда пишут о североамериканском шаманизме. Это определение точнее, но, конечно, слово «шаман» имеет не американское, а азиатское происхождение и может использоваться в разговоре об индейцах с большими оговорками. Между тем у индейцев было множество видов знахарей со своими названиями, и никакой путаницы между ними не возникало.
Сравнительно простой пример тут дают племена оджибве с Великих озер. Оджибве – довольно развитое племя, находившееся в XVIII‒XIX веках в своего рода переходной фазе: земледелия как такового у них еще не было, но существовала традиция ежегодного сбора дикого риса. Вряд ли это значит, что они могли начать его выращивать. Рисоводство – трудоемкий процесс, требующий довольно сложной организации общества, и оджибве оно было в те времена, скорее всего, не по плечу. Но дикий рис, прочее собирательство, охота и рыбная ловля делали их жизнь благополучной и позволяли развить сложную культовую схему.
У оджибве было две большие категории знахарей. Первая, вабено (переводится как «люди зари», «восточные люди»), занималась тем, что европейцы могли бы назвать магией: наделяла охотников удачей или совершала привороты. Кроме того, вабено умели проводить ритуалы с огнем, который, по воспоминаниям индейцев тех лет, знахарей не обжигал. Другая категория шаманов, джессакиды («раскрывающие сокрытые истины»), в основном занималась предсказаниями будущего и медициной.
И те и другие были связаны с большим знахарским обществом Мидевивин – тайным союзом, объединяющим членов разных племен. Далеко не все члены Мидевивин принадлежали к джессакидам или вабено. Для вступления в союз достаточно было желания и своего рода взноса, подарка. По свидетельству исследователя XIX века Уолтера Хоффмана, в оджибвейском племени меномини, состоявшем примерно из полутора тысяч человек, членов Мидевивин было около ста. При этом джессакид среди них было только пятеро, а вабено – двое. Но и все остальные члены общества тоже могли вместе проводить ритуалы и даже передавали друг другу тайные знания при помощи особых рисунков на бересте
[142].
У сиу знахари были еще более разнообразны – целых семь разновидностей. Во-первых, конечно, лекари. Часть их способностей мы бы сегодня сочли вполне рациональными, потому что лечили они в основном травами. Во-вторых, колдуны-вапийа, похожие на джессакид. Вапийа умели высасывать болезнь из тела. Это было распространенной практикой у индейских племен: знахарь делал надрез на коже пациента и при помощи специальной трубочки высасывал из него посторонний предмет, якобы вызвавший болезнь. Предмет (его знахарь заблаговременно прятал во рту) потом демонстрировался окружающим – это мог быть комок перьев, маленький камушек или что-то в этом роде. Было ли это жульничеством? Возможно, до какой-то степени, но в ранний период такие практики воспринимались скорее как ритуалы, чем как фокусы
[143]. Впрочем, иногда индейские заклинатели использовали и приемы из циркового репертуара. Скажем, у пайютов, живущих на западе Соединенных Штатов, в исцелении принимал участие не только знахарь, но и двое помощников: красавица танцовщица и переводчик, который громко выкрикивал для публики все, что целитель шептал ему на ухо. Чем не представление?
Третьей группой знахарей сиу были ювипи, мастера довольно необычных обрядов, носивших такое же название. Заклинателя связывали по рукам и ногам веревками и сыромятными ремнями (у некоторых культур связывали еще и пальцы). В таком виде его помещали в специально подготовленную хижину, где собирались люди, нуждающиеся в помощи. Они пели и молились, рассевшись по кругу, а знахарь отвечал на их вопросы. Физическая скованность – метафора свободы в мире духов: пусть здесь тебе не слишком удобно, зато там ничто не ограничивает. В конце ритуала ювипи легко освобождался от пут, как Гарри Гудини, и это, вероятно, способствовало привлекательности подобных ритуалов. Сходные практики были и у оджибвейских джессакидов, но те при помощи связывания только предсказывали будущее, а для исцеления использовали другие ритуалы. Ювипи сиу могли связанными и предсказывать, и лечить
[144].
Как лечить, если не можешь пошевелиться? Отправившись в мистическое путешествие следом за душой больного. Очень многие индейские племена предполагали, что дух умирающего покидает тело, но остается где-то недалеко. Иногда знахари приходили к выводу, что душа еще в нашем мире, спряталась в каком-то предмете неподалеку от лагеря. В этом случае все племя отправлялось на поиски необычных предметов в надежде вернуть умирающего к жизни. Но порой знахарь вынужден был отправиться на поиски души гораздо дальше.
В мир мертвых
Некоторое представление о загробных странствиях знахаря может дать распространенный в Северной Америке миф. Его рассказывают и зуни на юге Соединенных Штатов, и чероки на востоке, и даже тлинкиты на севере, на территории современной Канады. Имена героев могут меняться, некоторые сюжетные коллизии тоже, так что исследователи называют эту историю «миф об индейском Орфее». Она действительно похожа на греческую историю об Орфее, хотя никакой связи между ними, конечно, нет. В общих чертах миф такой.
