Хозяйка бара звонит за стойкой в колокольчик.
– Закрываемся, джентльмены, закрываемся, – объявляет она.
– Ну что, ко мне? – спрашиваю я, и Том с Джо соглашаются и одновременно опрокидывают недопитые пинты. – Ты сам-то дойдешь? – спрашиваю я Тома.
– Кончай уже. Сюда-то я дошел?
– Значит, ответ положительный.
– Да я в апреле бегу эти хреновы пять километров, ты, слабак!
Я почтительно отступаю и поднимаю руки. Вечно я забываю, что физически Том полностью оправился.
На улице солнечно, а мороз покусывает щеки. Алессия спешит по набережной Челси, дыхание облачками пара вырывается из ее рта. На тротуарах тут и там горки снега и льда, хотя проезжую часть уже посыпали песком. Машины и автобусы вернулись на улицы города, и Лондон вновь стал самим собой. Поезд, на котором Алессия обычно приезжает по утрам, задержался, она немного опаздывает. Но она бы и пешком пришла из Брентфорда, лишь бы увидеть его.
Алессия радостно улыбается. Наконец-то перед ней дверь в квартиру Мистера, самое любимое место в мире. Она вставляет ключ в замочную скважину и внутренне сжимается, ожидая предупредительного писка сигнализации, однако квартира встречает ее тишиной. Закрыв дверь, Алессия удивленно принюхивается – пахнет перегаром.
Сморщив нос от неприятного запаха, она снимает ботинки и босиком идет на кухню. Стол и столешницы заставлены рядами пустых пивных бутылок и грязными коробками из-под пиццы.
Заметив у холодильника симпатичного молодого человека, который пьет апельсиновый сок прямо из пакета, Алессия вздрагивает. У парня очень смуглая кожа, длинные, в странных узелках волосы, а одет он в одни трусы. Девушка смотрит на него, раскрыв от изумления рот. Темнокожий поворачивается, и его лицо озаряет белозубая улыбка.
– О, привет! – радостно восклицает он, пожирая Алессию взглядом.
Она краснеет и, пробормотав что-то в ответ, спешит в чуланчик-прачечную.
«Кто это?»
Алессия с трудом снимает куртку, вынимает из пакета свою униформу – халат и шарф – и надевает кроссовки.
Потом, собравшись с духом, выглядывает из прачечной. Мистер в черной футболке и разорванных джинсах стоит возле холодильника и пьет апельсиновый сок из того же пакета, что и незнакомец.
– Я тут перепугал твою босоногую помощницу. Ты ее уже распробовал? Горячая штучка.
– Отвали, Джо. Конечно, она испугалась. Иди оденься, эксгибиционист хренов.
– Ой, прощенья просим, ваша милость.
Незнакомец дергает себя за волосы и дурашливо кланяется.
– Отвали, сказал же, – беззлобно отвечает Мистер, отпивая еще глоток сока. – Помойся в моей ванной.
Темноволосый хохочет и, обернувшись, замечает Алессию. Он улыбается ей и машет, и Мистер поворачивается в ту же сторону. Его глаза приветливо зажигаются, на лицо ложится слабая улыбка. Больше не спрячешься – Алессия выходит из укрытия.
– Джо, это Алессия. Алессия – это Джо.
В голосе хозяина явственно звучит предупреждение, но Алессия не догадывается, кому оно адресовано – ей или Джо.
– Доброе утро, Алессия. Прошу простить мой утренний недотуалет.
Джо театрально кланяется. Когда он выпрямляется, в его темных глазах поблескивают хитрые искорки. У гостя такое же худощавое и натренированное тело, как у Мистера. Видны все мышцы живота.
– Доброе утро, – шепчет она.
Мистер бросает на Джо грозный взгляд. Тот весело подмигивает Алессии и выходит из кухни, насвистывая развеселый мотивчик.
– Прошу прощения. – Мистер поднимает на Алессию изумрудные глаза. – Как поживаешь?
Алессия заливается краской, и ее сердце едва не выпрыгивает из груди. Любой его вопрос о ней мгновенно поднимает ей настроение.
– Спасибо, все хорошо.
– Я рад, что ты добралась. Поезд пришел вовремя?
– Немного опоздал.
– Доброе утро.
Мужчина с огненно-рыжей шевелюрой ковыляет к ним. На новом госте тоже лишь трусы и ехидная ухмылка на губах.
– Святый боже, – едва слышно бормочет Мистер, запуская руки в растрепанные волосы.
Алессия рассматривает вновь прибывшего. Высокий, привлекательный, руки и ноги бледные, а левая сторона покрыта ужасными красными шрамами, пересекающими ногу и бок, будто рельсы на железнодорожной развилке.
Он ловит взгляд Алессии, направленный на шрамы.
– Память о войне…
– Мне очень жаль, – тихо отвечает девушка и опускает глаза в пол, мечтая, чтобы тот разверзся и поглотил ее.
– Том, сварить тебе кофе? – спрашивает Мистер.
Алессии вдруг кажется, что он пытается разрядить возникшее напряжение.
– Именно кофе мне и не хватает. Надо же как-то лечить это отстойное похмелье.
Алессия убегает в прачечную и включает утюг. По крайней мере, здесь ее не видно, и она не оскорбит своим присутствием никого из друзей Мистера.
Алессия торопится исчезнуть в чуланчике, и я смотрю ей вслед – темная коса качается, будто маятник, и поглаживает ее по талии.
– Кто эта красотка?
– Моя горничная.
Том сладострастно-одобрительно кивает. Хорошо, что Алессия скрылась в своем уголке, подальше от назойливых взглядов Тома и Джо. Странно… Неприятно видеть, как они смотрят на Алессию. Во мне вдруг просыпается инстинкт собственника. Я не хочу, чтобы мои друзья глазели на эту девушку – непонятное и непривычное ощущение. Она моя. В смысле, она моя служащая.
«Ты теперь граф Треветик. Девушка должна получать зарплату, официально».
Черт!
Она почти что моя служащая. Надо разобраться с ее бумагами, и чем скорее, тем лучше. Не дожидаясь, пока Оливер или налоговая возьмутся за меня всерьез.
– А что с Кристиной? – спрашивает Том, потирая щеку. – Старушка мне нравилась.
– Кристина вернулась в Польшу. А теперь иди оденься, ходишь тут голышом при дамах, – рычу я.
– При дамах?
Однако заметив, что я не шучу, Том меняется в лице и послушно кивает.
– Прости, старина. Уже иду. Мне кофе с молоком, без сахара.
Он поспешно отступает из кухни в спальню для гостей. Я молча корю себя за глупость: надо же было пригласить парней на ночь в тот день, когда Алессия приходит убираться. Все, это в последний раз, больше я так не попадусь.
Алессии удалось прятаться от мужчин почти все утро. Наконец они ушли, и девушка с облегчением вздохнула. А ведь некоторое время она даже подумывала, не спрятаться ли в запретную комнату. Но Кристина ясно сказала: не входить ни в коем случае.
Алессия убрала одеяла с дивана в гостиной и сменила постель в комнате для гостей. В хозяйской спальне сегодня порядок, и она с радостью отметила, что в корзине для мусора нет ни одного использованного презерватива. Быть может, он выбрасывает их как-то иначе? Неприятная мысль… Алессия входит в гардеробную, чтобы разложить по полкам выглаженное белье и собрать грязные вещи. Прошло всего два или три дня, а в шкафу опять бардак.
