– Неужели?
– Да.
– И что у вас добывают?
– Krom. Как по-английски?
– Хром?
Она пожимает плечами.
– Я не знаю английского слова.
– Похоже, мне пора покупать англо-албанский словарь, – шутит Максим. – Пошли, спустимся в деревню. Там и пообедаем.
– В деревню? – озадаченно переспрашивает она.
Пока они шли, Алессия не заметила ни одного строения.
– Называется Треветик. Маленькая деревушка за холмом. Туда часто наведываются туристы.
Алессия идет рядом с Максимом, приноровившись к его шагу.
– Фотографии у тебя в квартире… ты здесь снимал?
– Пейзажи? Да, здесь. – Максим сияет. – А ты все замечаешь, – добавляет он, и Алессия догадывается, что ему это приятно.
Она смущенно улыбается, и он берет ее за руку в перчатке.
Тропинка выводит их на проселочную дорогу, узкую, без тротуаров. Живые изгороди по обе стороны высокие, а сбоку обрезаны, чтобы не мешать транспорту и пешеходам. Кусты чертополоха и другой зелени аккуратно подстрижены, тут и там виднеются кучки снега. Дорога ведет прямо, затем сворачивает, и впереди показывается деревушка Треветик. Алессия восхищенно разглядывает каменные и побеленные дома, каких раньше вблизи и не видела. Домишки, конечно, маленькие, старые, и все же очаровательные. Повсюду чистота и порядок, мусора нет – ни бумажки. В родном городе Алессии свалки устраивают даже на улицах, и почти все здания строят из бетона.
Вдоль бухты тянется набережная. У пирса пришвартованы рыболовные суда. На набережной расположились магазинчики модной одежды, небольшая художественная галерея и два паба. Один называется «Водопой», а другой – «Двуглавый орел». На вывеске Алессия почти сразу узнает щит со знакомым рисунком.
– Смотри! – восклицает она и показывает вверх: – Твоя татуировка.
Максим ей подмигивает.
– Есть хочешь?
– Да, – неожиданно соглашается она. – Мы долго сюда шли.
– Доброго дня, милорд. – Пожилой человек в черном шейном платке, зеленом сюртуке и плоской шапочке выходит из паба «Двуглавый орел». По пятам за ним трусит лохматый пес неизвестной породы в красном пальто, на котором золотыми буквами вышито имя: Борис.
– Здравствуйте, отец Тревин. – Максим пожимает ему руку.
– Как справляетесь, молодой человек? – Мужчина дружески хлопает Максима по руке.
– Спасибо, хорошо.
– Рад слышать. А кто эта прелестная юная леди?
– Отец Тревин, викарий, разрешите представить вам Алессию Демачи, моего… друга из-за границы.
– Добрый день, дорогая.
– Добрый день, – отвечает Алессия, пожимая протянутую ей руку.
Она не ожидала, что кто-нибудь захочет с ней познакомиться и просто поговорить.
– Как вам нравится в Корнуолле?
– Здесь очень красиво.
Тревин добродушно улыбается Алессии и поворачивается к Максиму.
– Полагаю, нам не стоит и надеяться увидеть вас в церкви завтра, на воскресной службе?
– Посмотрим, отец Тревин.
– Мы должны подавать пример, сын мой. Помни об этом.
– Я помню, – со вздохом отвечает Максим.
– Прохладно сегодня! – деликатно сетует отец Тревин.
– И правда.
Тревин свистом подзывает Бориса, который терпеливо ждал, пока хозяину надоест обмениваться любезностями, и напоминает:
– На случай, если вы забыли, напоминаю: служба ровно в десять утра.
Поклонившись, он уходит по дороге вперед.
– Викарий – это такой священник? – уточняет Алессия, когда Максим открывает дверь паба.
– Да. А ты религиозна? – спрашивает он, несказанно удивляя девушку.
– Не…
– Добрый день, милорд, – прерывает их разговор крупный мужчина с рыжими волосами и ярко-красным лицом.
Он стоит за весьма внушительных размеров барной стойкой, над которой свисают с потолка декоративные кувшины и кружки-пинты. У противоположной стены в очаге горит полено, деревянные скамьи с высокими спинками расположились по обе стороны от длинного ряда столов. Свободных мест почти нет. Как отличить туристов от жителей Корнуолла, Алессия не знает.
С потолка свисают рыбацкие веревки, снасти и сети. В пабе тепло и уютно. За столиком в углу Алессия замечает парочку, слившуюся в поцелуе. Она смущенно отворачивается и потом держится как можно ближе к мистеру Максиму.
– Привет, Яго, – здороваюсь я с барменом. – Столик на двоих. Ланч.
– Меган вас усадит.
Яго показывает на дальний угол.
– Меган?
«Черт».
Бросив задумчивый взгляд на Алессию, я спрашиваю:
– Ты точно проголодалась?
– Да, – отвечает она.
– Пива? – предлагает Яго, с признательностью глядя на Алессию.
– Да, спасибо.
Я стараюсь не буравить его взглядом.
– А для дамы?
– Что ты будешь пить? – спрашиваю я.
Алессия стягивает шапку, выпуская на волю копну темных волос. Ее раскрасневшиеся на ветру щеки алеют.
– Можно мне того пива, которое было вчера? – спрашивает она.
Темноглазая девушка с распущенными шелковистыми волосами, ниспадающими до самой талии, – экзотическое явление для наших мест. Я поражен в самое сердце. Окончательно и бесповоротно. У меня даже нет сил сердиться на Яго, который пялится на Алессию, как приклеенный.
– Даме полпинты светлого эля, – заказываю я, не глядя на бармена.
– Что-то не так? – спрашивает Алессия, расстегивая теплый жакет от «Барбура», который мы позаимствовали у Марианны.
Я захлопываю открытый в восхищении рот и качаю головой. Алессия смущенно улыбается.
– Привет, Максим. Или мне теперь называть тебя милордом?
«Черт».
Передо мной стоит Меган, мрачнее тучи.
– Столик на двоих? – сладким голоском спрашивает она.
– Да, спасибо. Как поживаешь?
– Прекрасно, – ядовито улыбается она, и у меня в голове будто звучит голос отца. «Никогда не трахай местных девчонок, мальчик мой».
Я пропускаю Алессию вперед, и мы идем за Меган. Она приводит нас за столик в углу у окна, из которого видно набережную. Это лучший столик во всем пабе.
– Нравится? – спрашиваю я Алессию, избегая смотреть на Меган.
– Да, очень, – отвечает Алессия, удивленно поглядывая на мрачную официантку.
