– Англичане не запекают йогурт. Мы кладем его в мюсли.
Алессия смеется.
Максим откусывает немного и закрывает глаза, прислушиваясь к ощущениям.
– М-м-м… – Открыв глаза, он восторженно кивает. – Вкусно. Ты действительно умеешь готовить!
Под его теплым взглядом Алессия краснеет.
– Можешь готовить для меня, когда захочешь.
– Я согласна, – шепчет Алессия.
Она с большой охотой будет готовить для Максима.
Мы разговариваем, пьем и едим. Я подливаю Алессии вино и засыпаю ее вопросами. О детстве и школе. О друзьях и родителях. То, что я прочел об Албании, меня увлекло. Сидящая напротив Алессия меня тоже увлекает – она полна жизни, выразительные глаза сияют. Рассказывая о своей родине, девушка бурно жестикулирует.
Она обворожительна.
Машинальным жестом Алессия заправляет выбившуюся прядь волос за ухо.
«Хочу, чтобы эти пальчики ласкали мое тело».
Я предвкушаю, как расплету ее косу и пропущу сквозь пальцы роскошные шелковистые волосы. Приятно видеть Алессию беззаботной и разговорчивой. Судя по румянцу на щеках, причиной этому может быть вино. Я отпиваю итальянское «бароло», которое сотворило с Алессией маленькое чудо.
Насытившись, я отодвигаю тарелку и наполняю бокалы.
– Расскажи, как обычно проходит день в Албании.
– Мой день?
– Да.
– Почти не о чем рассказывать. Я работаю, отец отвозит меня в школу. Дома я помогаю маме. Мою посуду, убираюсь – все то же самое я делала для тебя. – Глаза цвета эспрессо украдкой бросают на меня обезоруживающий и чертовски сексуальный взгляд. – Вот и все.
– Довольно скучно.
Слишком скучно для такой яркой девушки. Подозреваю, ей к тому же было одиноко.
– Так и есть. – Она смеется.
– Я прочел, что Северная Албания довольна консервативна.
– Консервативна. – Нахмурившись, Алессия отпивает глоток вина. – Ты имеешь в виду, у нас сильны традиции?
– Да.
– Там, откуда я родом – да. – Она встает и убирает со стола посуду. – Но Албания меняется. В Тиране…
– Тирана?
– Столица. Современный город. Тирана не так консервативна. – Она ставит тарелки в раковину.
– Ты была там?
– Нет.
– А хочешь побывать?
Алессия садится, склоняет голову набок и задумчиво проводит указательным пальцем по губам. На миг ее глаза затуманиваются.
– Да. Когда-нибудь.
– Ты вообще путешествовала?
– Нет. Только в книгах. – Она лучезарно улыбается. – Я путешествовала по книжным мирам. И по Америке, когда смотрела телевизор.
– Американские программы?
– Да. Фильмы компании «Нетфликс», кабельное телевидение.
– В Албании?
Она смеется.
– Удивлен, что у нас есть телевидение?
– Как же ты оттягивалась дома?
– Оттягивалась?
– Ну, развлекалась…
Алессия выглядит озадаченной.
– Читала. Смотрела телевизор. Училась музыке. Иногда вместе с мамой слушала по радио «Всемирную службу Би-би-си».
– Ты куда-нибудь ходила?
– Нет.
– Никогда?
– Летними вечерами мы порой гуляли по городу. Но всегда только с семьей. Иногда я играла на пианино.
– Давала концерты? Играла для публики?
– Да. В школе и на свадьбах.
– Твои родители должны гордиться тобой.
Алессия мрачнеет.
– Да. Они гордились… гордятся, – поправляет она себя, и ее голос становится глуше и печальней. – Отец любит внимание.
«Черт, она вновь замыкается в себе».
– Ты, должно быть, скучаешь по ним.
– Мама. Я скучаю по маме, – тихо отвечает Алессия и отпивает вино.
«Но не по отцу?»
Ее настроение омрачилось, лучше сменить тему. Но если Алессия сильно скучает по матери, может, она хочет вернуться на родину? Помнится, она как-то сказала: «Мы думали, что едем работать. Искали лучшей жизни. Женщинам в Кукесе приходится несладко. Нас предали…»
Может, именно этого Алессия и хочет – вернуться домой? Я боюсь услышать ответ. И все же спрашиваю:
– Ты хотела бы вернуться?
– Вернуться?
– Домой.
– Нет. Я не могу. Не могу, – испуганно расширив глаза, хрипло шепчет она.
От ее тона у меня на затылке волосы становятся дыбом.
– Почему?
Алессия молчит.
– Потому что у тебя нет паспорта?
– Нет.
– Тогда почему? Тебе там было очень плохо?
Она зажмуривается и опускает голову, словно ей стыдно.
– Нет, потому… потому, что я просватана.
Глава 18
Меня будто под дых ударили.
«Просватана?!»
Что за средневековая дикость?
Алессия встревоженно смотрит на меня. В моей крови бурлит адреналин, я на взводе.
– Просватана? – шепчу я, прекрасно зная, что это такое.
«Вот хрень, она обещана другому мужчине!»
– Да, – опустив голову, еле слышно шепчет Алессия.
«Твою мать, у меня есть соперник!»
– И когда ты собиралась сказать об этом мне?
Она сильно жмурится, словно от боли.
– Алессия, посмотри на меня.
Она закрывает рот ладонью – чтобы подавить рыдания? Не знаю. Сглотнув, она наконец смотрит на меня с неприкрытым отчаянием. Мой гнев испаряется, я в растерянности.
– Сейчас говорю…
«Она не для меня». Меня пронзает боль, глубинная и мучительная. Я словно падаю с небес на землю.
«Какого хрена?!»
Мир рушится. Мои идеи, мои смутные планы – быть с ней… жениться на ней… – пошли прахом.
– Ты его любишь?
Алессия с удивлением откидывается на спинку стула.
– Нет! Я не хочу за него замуж! Поэтому и уехала из Албании.
– Чтобы сбежать от него?
– Да. Я должна была выйти замуж в январе. После дня рождения.
Я бессмысленно таращусь на Алессию. Стены будто смыкаются, мне нужно больше пространства. Я чувствовал себя так же, когда впервые ее встретил. Я задыхаюсь от терзающих меня сомнений. Нужно подумать. Я встаю и быстрым движением провожу по волосам, пытаясь собраться с мыслями. Алессия шарахается от меня и вскидывает руки, словно…
