– Черт возьми! Ты что же, думаешь, я собираюсь тебя ударить?! – Я невольно отступаю, ужаснувшись ее реакции.
Еще один фрагмент пазла занимает свое место. Неудивительно, что Алессия старается оказаться вне зоны досягаемости. Убил бы мудака, который ее довел!
– Он бил тебя? Скажи!
Она опускает взгляд. Видимо, от стыда. Или же испытывая непонятную преданность тому засранцу из захолустного городка, который посмел претендовать на мою девушку.
«Твою мать!»
Я в ярости сжимаю кулаки. Алессия сидит тихо, склонив голову и замкнувшись в себе.
«Успокойся, приятель», – мысленно твержу я и, глубоко вздохнув, опускаю руки.
– Прости.
Алессия тут же вскидывает голову и смотрит на меня чистым, искренним взглядом.
– Ты ничего плохого не сделал.
Даже сейчас она думает обо мне.
Между нами несколько шагов – слишком большое расстояние. Алессия с беспокойством смотрит, как я подхожу и осторожно сажусь на корточки рядом с ней.
– Я не хотел тебя пугать. Меня потрясло, что где-то там у меня есть… соперник в борьбе за твои чувства.
Она часто моргает, ее щеки розовеют.
– У тебя нет соперников…
У меня перехватывает дыхание, в груди разливается тепло, смывая адреналин. Это лучшее из всего, что я слышал от нее до сих пор.
– Ты не сама выбрала того мужчину?
– Нет, его выбрал отец.
Я беру ее руку и целую.
– Я не могу вернуться. Я опозорила отца. Если я вернусь, меня силой выдадут замуж.
– Твой… жених… ты его знаешь?
– Да.
– Ты его не любишь?
– Нет.
Резкий короткий ответ говорит мне все, что я хочу знать. Наверное, тот мужчина стар. Или некрасив. Или и то и другое. Или он бил ее.
Представлять эту девушку с кем-то другим, с тем, кто плохо с ней обращался, больно. Я зарываюсь лицом в ее душистые волосы, радуясь, что она здесь, со мной.
– Грустно, что в твоей жизни случилось столько дерьма, – шепчу я.
Она поднимает голову и проводит указательным пальцем по моим губам.
– Это плохое слово.
– Так и есть. Плохое слово для плохой ситуации. Но теперь ты в безопасности. Я с тобой.
Я нежно ее целую и вспыхиваю, словно хворост от искры. Алессия закрывает глаза и запрокидывает голову, подставляя губы. Сиплый меланхоличный фальцет Ру Икса проникновенно выводит песню о любви. Как никогда кстати.
– Потанцуй со мной, – хрипло прошу я.
Крепче прижав к себе ахнувшую Алессию, я начинаю покачиваться. В конце концов ее пальцы ложатся мне на плечи, и мы медленно двигаемся под неспешный и соблазнительный ритм романтической песни. Скользнув по плечам, пальцы Алессии вплетаются в мои волосы. Она трется носом о мою грудь.
– Я никогда так не танцевала.
Моя рука сползает по ее спине вниз.
– Я никогда не танцевал с тобой.
Другой рукой я нежно тяну Алессию за косу, чтобы добраться до губ, и целую, длительно и неспешно. Сняв с косы резинку, я со стоном наблюдаю, как Алессия трясет головой, и непослушная грива волос падает ей на спину. Я хочу больше. Гораздо больше. Я хочу снова сделать Алессию своей. Она со мной, а не с каким-то жестоким мудаком из богом забытого городка чужой страны.
– Идем в постель.
– Я должна вымыть посуду.
«Что?!»
– К черту посуду.
Она хмурится.
– Но…
– Не надо ее мыть. Оставь.
«Если я женюсь на ней, она никогда больше не будет мыть посуду», – мелькает мысль.
– Займись со мной любовью, Алессия.
На ее губах расцветает застенчивая манящая улыбка.
Наши тела сливаются. Мои ладони обнимают голову Алессии, пока я медленно наслаждаюсь каждым дюймом ее восхитительного тела, мягкого, сильного и прекрасного. Я целую Алессию, вкладывая в поцелуй сердце и душу. Со мной никогда такого не было. Каждое движение нас сближает. Алессия обхватывает меня ногами, а руками гладит по спине, ноготками рисуя знаки страсти на моей коже. Я вглядываюсь в ее отрешенное лицо. Широко распахнутые глаза темнеют. Я хочу ее видеть. Всю целиком.
– Мне нужно видеть тебя, – говорю я, перекатываясь на спину.
Она лежит на мне, тяжело дыша и не зная, что делать дальше. Я подталкиваю ее ноги, чтобы они оказались по обеим сторонам моего тела, и сажусь. Алессия цепляется за мои плечи, а я беру ее лицо в ладони и целую. Моя рука ласкает ее грудь, теребит сосок, а губы скользят по шее. Откинув голову, Алессия сладко стонет от наслаждения. Мой член отвечает на это пульсацией.
«О да…»
– Давай-ка попробуем вот что, – шепчу я в ее приятно пахнущее плечо.
Обняв Алессию за талию, я приподнимаю ее и медленно насаживаю на свой член. Какая она узкая и влажная…
Алессия хватает ртом воздух, в распахнутых глазах светится желание. Она стонет, и мои губы берут в плен ее рот, мои пальцы зарываются в ее волосы…
Когда я прерываю поцелуй, Алессия тяжело дышит.
– Все хорошо?
– Да, – яростно качнув головой, шепчет она.
Я не сразу понимаю, что она перешла на албанские жесты. Держа ее за руки, я медленно откидываюсь на спину и гляжу на сидящую на мне девушку. Девушку, которую я люблю.
По ее плечам беспорядочно разметались волосы. Наклонившись, она гладит мою грудь.
«Да, приласкай меня…»
Ее пальцы и ладони скользят по волоскам, задевают соски, которые тут же твердеют. Я стону от наслаждения, а она прикусывает нижнюю губу, пряча победную улыбку.
– Вот так, красавица моя, я люблю твои прикосновения, – шепчу я и мысленно добавляю: – Я люблю тебя.
Она наклоняется и целует меня.
– Мне нравится к тебе прикасаться, – тихо и застенчиво признается она.
– Возьми меня.
Алессия замирает, не понимая, что делать. Давая ей подсказку, я приподнимаю бедра. Алессия громко вскрикивает от наслаждения, и я едва не кончаю. Покачнувшись, она упирается руками в мою грудь.
– Двигайся, – взяв ее за бедра, выдыхаю я. – Вот так. – Я приподнимаю и опускаю ее.
Алессия хватает ртом воздух, но, вцепившись в мои плечи, начинает двигаться.
– Да, вот так… – Закрыв глаза, я наслаждаюсь ощущениями.
Алессия вновь вскрикивает.
«Черт. Нужно держаться подольше».
Алессия двигается. Поначалу медленно и неуверенно, а постепенно входит в определенный ритм. Дождавшись, когда она приподнимется, я толкаю свои бедра вверх, и она вновь кричит от наслаждения, будя во мне ответные чувства.
