– Пойдем в «Дебенхэм и Фрибоди», – настаивал Гай. – Хотя бы попробуем. Вдруг попадем на золотую жилу… или алмазную. – Он усмехнулся. – Никто не узнает.
Мэри растерла сигарету каблуком и поправила шляпку. Одолженная у сестры, та была великовата и постоянно съезжала на лоб, стоило опустить голову, зато красиво сочеталась с темной вуалью, прикрывавшей лицо до кончика носа.
– Хорошо, – сказала Мэри. – Пойдем.
Глава 15
За два часа они обошли в универмаге «Дебенхэм и Фрибоди» каждый уголок. Гай приценился к парочке хрустальных ваз, шелковым галстукам и столовым приборам из чистого серебра. Мэри старательно боролась с искушением под предлогом дела примерить хотя бы одно из роскошных платьев. В животах у обоих заурчало: больше от скуки, нежели от голода, однако теплый суп и рулетики в ближайшем кафе все равно выглядели слишком аппетитно, чтобы перед ними устоять. Пока никто из коллег на глаза не попадался. Интересно, почему: может, те решили попытать счастья в другом месте?
После обеда магазин заполонили секретарши и телефонистки, которые скопились в отделах с парфюмерией и косметикой на первом этаже. Мэри застряла там надолго, сравнивая на руке оттенки вишневой помады, а вот Гаю не терпелось выбраться. Ему было неуютно среди толпы женщин, разглядывавших себя в бесчисленных зеркалах.
– Схожу в галантерейный отдел, – произнес он.
Мэри стерла с запястья темно-фиолетовый мазок.
– Я с тобой.
Среди бесчисленных рулонов ткани на третьем этаже Гаю полегчало: запах хлопка напомнил о родном доме. В дальнем углу зала продавщица раскладывала на длинном столе ярко-зеленое льняное полотно и, мастерски орудуя ножницами, нарезала его на лоскуты. Она выглядела точь-в-точь как женщины, чей расцвет пришелся на довоенную пору: волосы собраны в тугой пучок, на переносице – полукруглые очки, которые в любой момент могут, если надо, опуститься ниже. Гай вдруг понял, как сильно соскучился по матери, хотя видел ее не ранее чем утром.
Продавщица и женщина, покупавшая лен, видимо, обменялись какой-то шуткой, потому что обе захихикали, сворачивая ткань и укладывая ее в темно-коричневый бумажный пакет. И как только женщинам всегда удается найти повод для смеха? Даже если они не знакомы – просто взяли кивнули друг другу, подмигнули и расхохотались. Очередная загадка женского пола – мужчинам никогда не понять всех его секретов.
Мэри стояла возле швейных машинок, перебирала пакеты с иглами, точно искала определенный размер, хотя Гай заметил, как взглядом она то и дело обшаривает зал. Здесь было людно, несколько человек рассматривали катушки с хлопковыми нитками, лоскутные салфетки и цветные ленты.
Гай невольно обратил внимание на одну из посетительниц: та была выше прочих женщин и одета более элегантно. В длинном парчовом пальто и изящной черной шляпке она мало походила на телефонистку. Держалась дама очень уверенно: она медленно расхаживала по отделу, перебирая порой лоскуты образцов, но о помощи не просила. Еще Гай только сейчас заметил, что троица пухленьких продавщиц толпится возле кассы и о чем-то оживленно шепчется, в волнении заламывая руки и беспрестанно помахивая головами. В своих заправленных белых блузках они походили на троицу зябликов, клюющих семена. Далеко не сразу – досадно медленно – Гай понял, что бусинки их глаз нацелены на высокую женщину, бродящую по залу; это она заставляет их трепетать. Кто же она такая? Певица из мюзик-холла, наверное: чувствовалось в ней нечто старомодное, хотя выглядела она молодо, лет на двадцать пять, не более. А может, одна из тех голливудских актрис, о которых так часто пишут в любимых журналах Мэри. Она даже Гаю порой показывала какие-то статьи, но эти глупости были не для него. Он никак не мог уразуметь, зачем людям знать, что актер ест на завтрак и какая у него в доме мебель. Ведь для того чтобы поверить в реальность персонажа на экране, о живом человеке лучше не думать. Да и кому интересна обычная жизнь, когда в фильме этот актер может воплотиться в принца, или убийцу драконов, или даже…
Гая вдруг схватили за руку. Он обернулся и увидел Мэри. Шляпка опять съехала ей на лоб, закрывая глаза. Девушка дышала часто и рвано.
– Что такое? – вполголоса спросил он.
– Там, – сказала Мэри, кивая в сторону длинного стола, где совсем недавно, пару минут назад, лежал зеленый лен.
Продавщица, нацепив очки на нос и позабыв про ножницы в руке, подалась вперед и во все глаза тоже следила за высокой женщиной. Однако Мэри смотрела не на нее. Серый взгляд она нацелила на девушку возле рулонов шелка. Та носила дешевое пальто, застегнутое на все пуговицы, из-под которого выглядывала на удивление широкая юбка. Если бы не впалые щеки, Гай решил бы, что дамочка слишком любит жирные пудинги.
– Ты что-то заметила? – шепнул он.
Мэри качнула головой.
– Что-то не так. Взгляни на юбку, она слишком большая.
Птички у кассы немного угомонились, хотя и не спешили расходиться, только одна, опомнившись, стала пробивать заждавшейся покупательнице товар. Затем высокая женщина, до того ходившая неторопливо, вдруг ускорила шаг и скрылась за углом. Когда она пропала из виду, продавщицы заметно выдохнули. Гай посмотрел на ту, что в очках: та тоже с облегчением перевела дух и принялась убирать стол. Мэри крепко сжала пальцы Гая и снова кинула взгляд на девушку с изможденным лицом: та отошла от стопки шелков и двигалась к дверям, руки держа в карманах, будто что-то прятала.
Гай торопливо, мелкими шажками, двинулся к выходу. Выйти, однако, не успел: путь ему преградила пышная женщина с большой соломенной корзиной; она заняла весь и без того тесный проход между витриной и прилавком. Держа в пальцах пенсне, дама наклонилась к образцам ткани, изучая рисунок.
– Извините… – заговорил Гай, не желая без нужды к ней прикасаться, но надо же было каким-то образом ее отодвинуть, освободить хоть немного места, чтобы протиснуться к выходу.
Краем глаза он заметил, что широкая спина в дешевом пальто уже исчезает в дверях. Полная дама выпрямилась, по-прежнему загораживая проход собою и корзиной.
– Прошу прощения, сэр, – заговорила она строгим тоном, выдающим нетерпимое отношение к обслуживающему классу, – я всего лишь…
– Мои извинения, мадам! – перебил ее Гай, не желая выслушивать, чем она занимается. Ему было все равно. – Мне надо пройти.
Женщина опустила пенсне и глубоко вздохнула. Похоже, она собиралась разразиться тирадой о грубых мужланах, не умеющих вести себя в отделах для женщин. По крайней мере, Гаю именно это прочел в ее глазах, но задерживаться, чтобы услышать все собственными ушами, разумеется, не стал.
Широкая юбка почти исчезла за углом. Гай вдруг увидел, как за ней несется Мэри, а ее шляпка при каждом шаге нелепо подпрыгивает. Будь он Тезеем, немедля поразил бы преградившего ему путь Минотавра собственными очками, но, увы, он не греческий герой. Поэтому Гай повернулся к зверю спиной и пошел искать другой выход из лабиринта, успев вовремя, чтобы услышать, как Мэри провозглашает:
