Уильям и Эдди. Они внизу, они будут первыми. Куда им двоим против такой толпы, звереющей на глазах?
Наверх доносились отдельные выкрики: «предатели», «убей старика»…
Все ясно. Сперва Лонги, затем настанет черед самой Луизы.
Глава 60
Гай, захватив карту, на автобусе и метро проехал через весь Лондон из Хаммерсмита до Ламберта. В поезде он изучил карту и запомнил маршрут от станции до Джоан-стрит. Луиза говорила название улицы, где жили Лонги, а вот номер дома он запамятовал. Ничего, доберется до нужного места и побродит по округе, понаблюдает. Если вдруг что начнется, сразу станет ясно, какой именно дом выбрали целью.
Сокс преданно бежал рядом, не задерживаясь даже, чтобы обнюхать столбы. Было холодно, но от быстрого шага Гаю стало жарко, и он развязал шарф, оставив концы свободно болтаться на шее. Стояла тишина; машины попадались редко. Мимо прошел случайный прохожий в низко надетой шляпе и с сигаретой во рту. Однако по мере приближения к нужной улице Сокс все сильнее прижимал уши, а у Гая в венах стыла кровь. Воздух дрожал от гневных воплей – яростных, издевательских, – хотя слов было не разобрать. Держась края тротуара, подальше от света уличных фонарей, Гай заглянул за угол.
В отличие от соседних кварталов, здесь горели все огни, и из каждого окна выглядывали люди; некоторые даже вышли на крыльцо поглазеть на огромную толпу, собравшуюся возле дома номер тридцать три. В толпе многие размахивали пустыми бутылками – часть из которых уже разбитыми валялась на тротуаре под ногами, – другие трясли палками, толстыми и тяжелыми. Прямо под фонарем стояла женщина с искаженным ненавистью лицом. Другие женщины яростно вскидывали руки, призывая мужчин войти в дом. Среди них особенно выделялась одна – самая высокая и кричавшая громче и неистовее прочих.
Ужасающее зрелище – словно стая злобных волков дралась за жалкие клочки овечьей шерсти.
Те, кто в доме, обречены.
Гай торопливо побежал обратно, к телефонной будке, которая попалась ему по дороге. Скользкими от пота руками распахнул дверь, схватил телефонную трубку и суетливо защелкал рычагом, требуя телефонистку. Та невозмутимо отозвалась и соединила его с ближайшим полицейским участком. Гай назвал адрес и вкратце описал ситуацию, постаравшись при этом убедить дежурного, что дело и впрямь серьезное.
– Отправьте несколько человек! На машинах. И поскорее!
На всякий случай он указал номер своего значка, чтобы звонок не сочли розыгрышем.
Торопясь обратно на Джоан-стрит, Гай молился, чтобы помощь подоспела вовремя. В тот момент, когда он сворачивал за угол, зазвенело битое стекло: выбили одно из окон. Створки вдруг распахнулись, и оттуда вылетел кувшин, саданув одного из мужчин по голове. Тот вскрикнул от боли, и толпа взревела, словно завели вдруг мощный двигатель. В толпе мелькнул пистолет, грянул выстрел. На миг повисла тишина; женщина из дома напротив, стоявшая на крыльце, проворно спряталась за дверь.
Снова поднялся шум – уже не крики с угрозами, а скорее звериный утробный вой. Мужчины принялись выламывать входную дверь. Гай поднял голову и увидел самое жуткое зрелище на свете. Со второго этажа, прячась за занавеской, выглядывала Луиза. Она попала в ловушку.
Глава 61
Дом был очень маленьким. С первого этажа, где располагались кухня и гостиная, наверх вела лишь короткая лестница в два пролета. У Луизы, Марии и Даниэля было в запасе буквально несколько минут – если Уильяму и Энди удастся хоть немного сдержать натиск нападавших. Телефона в доме не было, звать на помощь соседей бесполезно – звонить им тоже неоткуда, да они и не станут, наверняка решив, что обитатели дома номер тридцать три по Джоан-стрит заслужили свою участь. До сих пор никто из них даже не попытался разогнать толпу.
Господи, неужели Гай не получил сообщение? И никто из соседей не вызовет полицию?
Нет, конечно, не вызовет… Точно так же, как в ее детстве никто не вызывал полицию в Пибоди-эстейт. Какой бы кошмар ни творился вокруг, никто не хотел появления служак в синих мундирах. Если требовалось кого-то наказать, это делали своими руками – чисто и действенно. Без суда, присяжных и лишней волокиты.
Мария рыдала: негромко, без надежды на утешение. Даниэль, притихнув, свернулся клубочком у нее на руках.
У Луизы перед глазами пронеслась вся жизнь. Она успела подумать о матери, о Митфордах, даже о дяде Стивене. Что они будут делать, когда узнают о ее участи?
Внизу раздавались крики, грохот, который мог значить что угодно – например, что человека швыряют на пол и лупят головой о стену. Однако поделать женщины ничего не могли, оставалось только одно – сидеть и ждать.
Гай замер. Он видел, как мужчины вваливаются в дом, а женщины подбадривают бандитов воплями. Луиза пропала из окна, и Гай вдруг, взревев от ярости, ринулся вперед. Сокс, прижимая уши, скачками понесся рядом. Он почти добежал до дома – кое-кто из женщин повернулся к нему, мелькнуло серебристое лезвие ножа, – но тут взвыли сирены. Нападавшие поняли, что у них в запасе считаные секунды, и повалили из дома. Дорогу к отступлению им перекрыли разом три полицейских автомобиля, загородившие улицу с обоих концов. Из машин выскочили полицейские и погнались за беглецами.
Гай вбежал в дом. Щеку обошло болью, кто-то из женщин его пнул… Он даже не заметил. Сейчас важно было только одно – поскорей добраться до Луизы и Даниэля. Вокруг царили крики, неразбериха, шум. Гай продирался к лестнице. Мужчина на площадке второго этажа испуганно обернулся и попытался пролезть мимо Гая к выходу, однако тот заступил ему дорогу и от души саданул в челюсть, приятно хрустнувшую под кулаком. Мужчина упал и покатился по ступеням, цепляясь ногами за рваный ковер.
– Взять его, – велел Гай, не оглядываясь.
Он смотрел только вперед – на единственную дверь, за которой ждала Луиза.
Сокс, услыхав команду, скачком подлетел к бандиту и с утробным рычанием оскалил зубы. Гай взялся за дверную ручку, а в дом тем временем ворвались четверо полицейских и скрутили мужчину. Сокс повернулся, прыжками взлетел по лестнице и проскользнул мимо Гая в узкий зазор между стеной и дверью.
Мария с Луизой глядели друг на друга, навострив уши, словно кошки, сторожащие мышь. Вдалеке раздался вой полицейской сирены; он становился все громче и громче.
Потом по лестнице прогрохотали тяжелые шаги. Луиза сидела на полу, прижимаясь спиной к комоду, а ногами изо всех сил упираясь в кровать. В глазах темнело, она еле сдерживала крик. Сколько человек там, снаружи?.. Где-то внизу залаял пес, дверь вдруг дернулась. Луиза уперлась спиной, не давая ее открыть.
И вдруг донеслось:
– Даниэль там, у вас? Пустите меня, я не с ними. Пустите, говорю!
И все же Луиза не верила.
Прогремел крик: «Полиция!» – и шум заметно стих: толпа разбегалась.
Давление на дверь ослабло, в коридоре раздались шаги, потом какой-то грохот, от которого вздрогнул весь дом. Луиза вскочила, чтобы захлопнуть приоткрывшуюся дверь, когда кто-то снова позвал Даниэля. И этот голос был ей знаком!
