– Пастор?
Поначалу Фэй даже не поняла, о чем говорит женщина-полицейский. Зачем ей пастор?
– Люди, которые… с которыми случилось то, что с вами, нуждаются в утешении – им нужно с кем-то поговорить.
Фэй подняла глаза и взглянула на нее.
– Люди, у которых убили детей? Вы это имели в виду?
Женщина-полицейский на мгновение заколебалась, но потом произнесла:
– Да.
Движение на постели. Кто-то присел на край кровати. Фэй заставила себя открыть глаза и увидела устремленный на нее взгляд Крис – встревоженный, но полный решимости.
– Я люблю тебя, Фэй, но ты пролежала в этой постели уже две недели. Стоит упомянуть Яка или Жюльенну, как ты начинаешь рыдать. Дальше так продолжаться не может.
Она кивнула в сторону двери.
– Если ты чего-нибудь от меня захочешь, тебе придется встать и прийти ко мне. С этого момента, если ты захочешь есть, – иди в кухню и делай себе еду сама. Сюда, в эту комнату, я не зайду, даже если ты крикнешь мне, что Дензел Вашингтон лежит здесь голый, прикованный к постели
[14].
На следующий день Фэй вышла в кухню в одних трусиках и футболке.
Крис держала в руке чашку кофе, на столе перед ней лежал раскрытый журнал «Вэнити Фэр». Подруга взглянула на Фэй поверх ободка чашки.
– В холодильнике есть завтрак. Сама я по-прежнему придерживаюсь диеты Линдси Лохан
[15].
Фэй выдвинула себе стул и опустилась на него.
– Что за диета?
– Кофе, сигареты и «Постинор». – Крис иронично улыбнулась. – Возьми себе чего-нибудь поесть. Я скоро ухожу на работу. Не хочешь пойти со мной?
Фэй отрицательно покачала головой.
– Тогда оставайся дома. Посмотри кино, поплачь, пожалей себя… Я буду только счастлива, если ты вый-дешь из комнаты. Там начинает нехорошо пахнуть.
Фэй положила ладонь на руку Крис и взглянула ей в глаза.
– Спасибо, – проговорила она. – За всё. А то, что ты… Ну, ты и сама знаешь.
– Не думай об этом. В отеле у Крис ты можешь оставаться, пока не придешь в себя, – при условии, что будешь регулярно принимать душ.
Фэй кивнула. Похоже, сделка на таких условиях ее устраивала.
* * *
Фэй чувствовала себя ужасно. Как с тяжелого похмелья. Когда Крис ушла, она легла на диван, достала мобильный телефон и позвонила Яку. Это она делала каждый день. Разумеется, потому, что ей хотелось поговорить с Жюльенной, но, пожалуй, еще больше потому, что хотелось услышать его голос. С каждым разом в нем все отчетливее звучали нотки раздражения, а разговор получался все более коротким. Словно она говорила с чужим человеком.
– Да, – сухо ответил Як.
– Привет, это я.
– Я так и понял. Жюльенны нет. Они только что уехали в садик.
– Они?
Як откашлялся. Она услышала на заднем плане звуки и голоса.
– Сегодня я не успевал отвезти Жюльенну, так что ее отвезла Ильва.
Фэй не могла поверить своим ушам. Прошло всего две недели, а Як и Ильва уже вовсю играют в дочки-матери! Фэй нашли замену. Как домработнице или няне…
Для Фэй было мучительно не видеть Жюльенну, но до сегодняшнего дня у нее не было сил. Она убеждала себя, что дочери лучше оставаться в привычной обстановке и что ей не полезно видеть мать, раздавленную горем.
– Мне надо зайти забрать вещи, – произнесла Фэй, изо всех сил стараясь говорить обычным голосом. – И я хочу повидать Жюльенну.
– Сейчас не самый удачный момент.
– Для чего?
– Для того, чтобы ты пришла забрать вещи. Дома все вверх тормашками. Мы… я купил дом. Мы как раз переезжаем.
Фэй закрыла глаза, сосредоточившись на дыхании. Только бы не сорваться…
– Куда вы переезжаете?
– В Госхагу. Кстати, неподалеку от Хенрика и Алисы. Это было не запланировано, но мы… в общем, возник прекрасный объект в Хемнет.
Мы. Он говорил о них «мы». Як и Ильва. С две тысячи первого года это означало «Як и Фэй», но теперь он говорит «мы» совсем о другом человеке. Сколько лет Фэй просила его купить дом, говорила, что для Жюльенны так будет лучше, – но он и слышать не желал. Ему нравилось жить поближе к центру и офису. Однако теперь они с Ильвой нашли «прекрасный объект в Хемнет»… Так вот: раз – и готово.
– Пошли мне по почте список вещей, которые тебе нужны, – я отправлю их тебе с курьером.
– Я так и сделаю, – проговорила она, собрав волю в кулак. – Но как быть с Жюльенной? Мне надо общаться с ней.
– Строго говоря, мне кажется, что это может подождать, пока ты не найдешь себе жилье… Ну ладно, можешь приехать на следующее неделе, когда переезд закончится, – великодушно пообещал Як и отключился.
Перед глазами у Фэй встала сцена, как Ильва возится с Жюльенной, одевает ее, обнимает, смотрит вместе с ней мультики, заплетает косички. Она-то уж наверняка умеет плести косичку «рыбий хвост» – в том числе и в обратном варианте, о котором Жюльенна всегда просила, но у Фэй не получалось.
Стоило ей закрыть глаза, как она видела перед собой Яка и Ильву. Ильву с безупречными губами и остроконечными грудями. Как Як входил в нее, как шептал ей, какая она красивая, как кончал, со стоном произнося ее имя…
Главная ирония заключалась в том, что Ильва Лендорф была как раз такой, какой могла бы стать Фэй, если б Як не заявил, что желает иметь жену-домохозяйку, которая всегда под рукой. Что же заставило его изменить свое мнение?
Именно он и сделал ее тем, кем она теперь стала. Фэй и сама уже не знала, кто она. Если не жена Яка Адельхейма – то кто тогда? За годы жизни с Яком она слой за слоем соскоблила с себя все остальное, больше ничего не осталось.
Фэй взяла машину Крис. Руки дрожали так, что она едва могла держать руль. Сегодня она снова увидит Жюльенну. Наконец-то…
На дороге, ведущей на остров Лидингё, в этот час почти не было машин. Солнце светило, легкие облачка проносились по ясному небу. Следуя указателям навигатора, Фэй остановилась перед холмом. На вершине холма красовался каменный дом, похожий на дворец. Прекрасный объект. Как раз такой дом, о каком она сама мечтала.
«Тесла» Яка стояла на дорожке у дома. Несколько мужчин разгружали большие коробки с грузовика.
Нажав на кнопку звонка на воротах, Фэй глянула в камеру – ей пришлось подождать пару секунд, прежде чем ворота открылись. Она заехала на участок и припарковалась позади грузовика.
