Ее размышления прервали звуки из кухни, где возилась Керстин, готовившая ужин. Сегодня вечером она опять взяла дело в свои руки, и Фэй предполагала, что та приготовит одно из ее любимых блюд. Скорее всего, голубцы.
Жюльенна уже поужинала перед сном, и Керстин хотела, чтобы они с Фэй могли спокойно поговорить, сидя за столом вдвоем. Еще раньше вечером, войдя в дом, Фэй почувствовала себя как сдутый шарик. Обычно Керстин удавалось ее подбодрить, но сегодня вечером, похоже, ее ждет поражение. Фэй чувствовала, как сомнения раздирают ее, липнут к телу клейкой смолой.
Жюльенна тревожно заворочалась во сне. Нечасто они спали в одной постели, но сегодня Фэй хотела, чтобы дочь была рядом. Она поужинает с Керстин, поговорит о том, что случилось, а потом осторожно ляжет в постель рядом с Жюльенной и заснет, слушая ее дыхание. Она смотрела на дочь, мирно спавшую в белой ночной рубашке с единорогом, потом осторожно положила свободную руку ей на грудь и ощутила биение сердца. Тук. Тук-тук. Тук-тук. Постепенно ее собственное сердце подстроилось и начало биться в том же ритме. От этого мысли в голове прояснились. В кухне Керстин гремела кастрюлями и сковородками. Запах еды достиг спальни, и Фэй услышала, как у нее урчит в животе. Она снова прислушалась к ритмичному сердцебиению дочери. Тук. Тук-тук. Тук-тук. Отчаяние и фрустрация после неудачных встреч потихоньку отступили. Пока не все пропало. Самая важная встреча впереди. И Фэй намерена выйти победительницей.
* * *
Она шагала по булыжной мостовой в сторону Бласиехольмена, осознавая, что нервничает. Встреча с Иреной Арнель – решающая. Через свою инвесторскую компанию «Арнель инвест» Ирена владела долей в трех крупнейших сетях универмагов в Швеции. Она могла не только инвестировать в «Ревендж», но и вывести продукцию на рынок через эти универмаги. Уже с самого начала Фэй знала, что от Ирены зависит, станет ли «Ревендж» успешным предприятием или останется одной из тысяч бесплодных попыток сделать бизнес на косметике и парфюмерии.
На самом деле, безумная идея – пытаться пробиться на этот рынок, один из самых сложных. Особенно для такого человека, как Фэй, не имеющего никакого опыта, которому не на что опереться в данной отрасли.
Хотя встречи с Луизой Видерстрём и Софией Дюваль не дали желаемого результата, успех Фэй в тысячи раз больше зависел от Ирены Арнель. При ее поддержке все становилось достижимым. В том числе и на международном рынке.
Фэй так подробно изучила биографию Ирены, что знала о ней все. Она выросла в Гётеборге в состоятельной семье, училась в Оксфорде и Йельском университете. Щедро выделяла средства на деятельность женских организаций и поддерживала женщин-предпринимательниц. Обладала огромной сетью связей, протянувшейся по всей Европе и до Штатов. То, что Фэй вообще удалось получить аудиенцию, объяснялось, по всей видимости, тем, что Ирене было любопытно взглянуть на нее после всего, что писалось в газетах об их с Яком разводе.
Как бы то ни было, встреча назначена. Фэй было совершенно все равно, как и почему. Остальное зависит только от нее.
Фирма «Арнель инвест» располагалась на пятом этаже роскошного дома девятнадцатого века с потрясающим видом на воду. Фэй налили чашку кофе и провели в маленький конференц-зал.
Вокруг стола стояло шесть стульев. Фэй осталась стоять, не решив, куда следует сесть. Вступление она запланировала дерзкое. Осталось посмотреть, как отреагирует Ирена Арнель. Есть риск, что она сочтет это проявлением непрофессионализма. Однако встреча с Софией наглядно показала ей – нельзя позволять просто задвинуть себя. Ей нужно начать с фейерверка и потребовать к себе внимания, а не дожидаться вежливо, пока ей его окажут.
Фэй почувствовала, как по спине стекает пот, и начала делать как раз то, чего делать не следовало, – колебаться и сомневаться. В самой себе и во всей своей идее.
Ирена вошла в конференц-зал в костюме цвета морской волны, из-под которого виднелась кремовая блузка – Фэй подозревала, что это блузка с завязывающимся воротничком от «Vesna W». Сама она страстно о такой мечтала, но не могла себе позволить, пока не скопит стартовый капитал. Костюм от Стеллы Маккартни, который был на ней сейчас, Фэй одолжила у Крис. Всего пару месяцев назад она даже близко не влезла бы в эти брюки, но сейчас костюм сидел, словно сшитый на заказ. О его цене она даже не решилась спросить подругу.
Ирена поставила на стол чашку с кофе – такую же, как у Фэй, – и протянула руку.
– Ирена, – нейтрально представилась она. – У нас десять минут, потом меня ждут другие дела.
Ножки стольев заскрежетали по полу, когда две женщины сели друг напротив друга.
Фэй сделала глубокий вдох, чтобы справиться с нервозностью. Напомнила себе, зачем она все это делает. Вызвала в памяти ягодицы Яка, движущиеся между ног у Ильвы – в их доме, в их постели.
– Сколько раз в вашей жизни вас обманывали мужчины? – спросила Фэй и заставила себя спокойно взглянуть в глаза Ирене.
Образ Яка все еще стоял перед глазами. Пульс замедлился. Неуверенность пропала. Первый залп был выпущен.
На мгновение Ирена растерялась, однако быстро взяла себя в руки. Удивление на ее лице сменилось недовольством.
– Этот вопрос я считаю слишком личным, чтобы отвечать на него в данной ситуации.
Казалось, она вот-вот встанет и уйдет.
Фэй не сводила с нее глаз, не давая себе запаниковать от первой реакции Ирены. Ее задача была – вызвать шок, и теперь она могла не сомневаться, что завладела вниманием инвесторши. Фэй подалась вперед, сложив руки на столе.
– Ответ на этот вопрос – основа всей моей бизнес-концепции, – проговорила Фэй. – Но обратите внимание, я не спросила, были ли вы обмануты. Я считаю за данность, что с вами это случалось. Но почему это считается таким постыдным, что вы реагируете таким образом? Ведь не вы что-то сделали не так.
Ирена выпрямилась и тоже подалась вперед. Видно было, что она заинтересована, но слегка потрясена. И, похоже, приняла какое-то решение.
– Дважды.
На мгновение черты ее лица разгладились, но она тут же взяла себя в руки. За окнами на Страндвеген зло гудели машины.
Фэй кивнула.
– И вы в этом не одиноки. Практически каждая женщина хоть однажды была обманута мужчиной – вне зависимости от социального статуса. И тем не менее стыд почему-то испытываем мы. И ломаем голову, что мы сделали не так. Почему?
– Не знаю. А вы знаете?
В Ирене явно пробудился интерес. Дверь приоткрылась – Фэй оставалось лишь проникнуть внутрь, чтобы остаться.
– У меня было немало оснований об этом подумать, – проговорила она. – Весьма унизительно, когда тебя выбросили и заменили другой. Иногда потому, что наши мужчины встретили ту, с которой мечтают прожить остаток своих дней, а иногда – потому, что им захотелось потрахаться по пьянке в номере отеля на конференции в Эребру. Любовь, дети, все то время, что мы на них потратили, вся та работа, которую мы проделали, – все может быть отброшено в один момент ради совокупления на гостиничной койке. Нас легко можно заменить. И они даже не испытывают раскаяния. У них не хватает ума стыдиться. Кажется, они имеют право вытирать об нас ноги. У них есть незримая сеть связей, куда нас не пускают. Где они дают друг другу привилегии, которых мы лишены. Потому что нас считают второстепенными, неполноценными.
