Крис обняла его.
– И теперь… ты оставишь меня? Если ты это сделаешь, я тебя пойму.
В глазах у нее был такой страх, что по спине у Фэй заструился холодный пот.
Но Юхан засмеялся и покачал головой. Смех его звучал чуть надтреснуто, но все же это был смех.
– Боже, дорогая моя! Нужно нечто куда более весомое, чем рак, чтобы заставить меня бросить тебя. В жизни не встречал человека, с которым я был бы так счастлив, как с тобой.
– Но я, возможно, умру… Более вероятно, что я умру, нежели выживу.
Юхан задумчиво кивнул.
– Может быть. Тогда последним, что ты увидишь, будет моя физиономия.
Вокруг них шумели дети, полные надежд на будущее, у которых впереди было множество радостных и горестных моментов, триумфов и ошибок. У Крис должно было оставаться в запасе много ошибок – она всегда была чемпионом по ошибкам. Всегда утверждала, что именно плохие решения делают жизнь увлекательной.
Фэй отвернулась, чтобы подруга не видела ее слез. Боковым зрением она отметила, что Крис прислонилась к Юхану, рассказывая ему, как обстоят дела. Несмотря на ужасное содержание, это был самый прекрасный разговор, какой Фэй доводилось слышать. И Крис радовалась, как ребенок, стоило Юхану открыть рот. На мгновение Фэй задумалась о том, как отреагировал бы Як, если б она рассказала ему нечто подобное. Як не любил болезней и слабостей. Он слинял бы после первой фразы.
Фэй поднялась со скамейки, чтобы оставить их вдвоем, но Юхан попросил ее остаться. Затем обернулся к Крис.
– Теперь, когда ты мне все сказала, я тоже хочу тебе кое-что сказать – давно хотел, но не решался. И пусть Фэй останется, потому что вдруг ты захочешь бросить меня после этого, и тогда мне понадобится человек, который сможет обнять и утешить…
Крис заволновалась, а Фэй и вовсе вышла из себя. Момент явно неподходящий, чтобы признаться в измене или что он там задумал рассказать. Она уже готовилась схватить Крис за руку и увести прочь. Но Юхан запустил руку в карман и что-то достал, а потом встал на колено перед Крис и взял ее за обе руки. Что-то блеснуло в его пальцах, и сердце у Фэй отчаянно застучало. Она покосилась на Крис, которая по-прежнему ничего не понимала. Гнев улегся так же быстро, как и вскипел; по всему телу у Фэй побежали мурашки. Юхан не сводил глаз с Крис, стоя на коленях на асфальте школьного двора. Ученики уловили, как собачонки, унюхавшие печеньку: что-то затевается – и сгрудились вокруг небольшими группками.
Но для Юхана существовали в этот момент только они с Крис. Он откашлялся и произнес:
– Крис, ты самая потрясающая женщина из всех, кого мне довелось встречать в жизни; ты самый добрый и самый умный человек из всех, с кем я когда-либо общался. Я люблю тебя – с первой секунды, как увидел. Если бы ты не стала следить за мной до самой Фашты, я уже на следующий день пришел бы в твой салон и попросил сделать мне «ирокез» или что-нибудь еще. Это кольцо… – он поднял вверх сверкающее колечко, – я купил на четвертый день после нашей встречи и с тех пор всегда носил с собой. Не хотел показаться сумасшедшим, достав его слишком рано, хотя мне с самого начала все было ясно. Теперь получилось, что я проносил его с собой слишком долго. Поэтому хочу спросить тебя: готова ли ты носить его на пальце? То есть – согласна ли ты выйти за меня замуж?
Ученики, стоявшие вокруг них, радостно завопили. Кто-то засвистел в два пальца. Какая-то девчонка крикнула звонким голосом:
– Давай же, скажи «да»! Юхан – супер! Он самый лучший учитель!
Крис приложила ладони ко рту, и Юхан явно занервничал. Сглотнув, она протянула вперед руку – по щекам у нее текли слезы – и прошептала:
– Ясное дело, я согласна.
Ученики возликовали.
Юхан усмехнулся, глядя на них, и поднял вверх большой палец; его радостно подбадривали криками и аплодисментами. Немного неловко он надел кольцо на палец Крис.
– Я обожаю тебя, – пробормотала она, подняла его с колен и поцеловала.
Найдя на улице Йотгатан скромное кафе под названием «Мюгген», Фэй взяла себе кофе, открыла компьютер и подключилась к Wi-Fi. Она заранее загрузила анонимизатор VPN, скрывавший IP-адрес, чтобы ее невозможно было отследить. Вставив в компьютер флэшку, на которую она перекачала все, что нашла в аккаунте Яка, Фэй пробежала глазами материалы. Все было разложено по полочкам, четко структурировано – мечта голодного репортера.
Фэй выбрала молодую журналистку в «Дагенс индустри» по имени Магдалена Юнссон. Присмотрела ее уже давно. Та была умна, точна и хорошо писала.
«Если тебя это заинтересовало, у меня есть кое-что еще», – написала Фэй и нажала «отправить». Все так просто…
Она уже собиралась встать и уйти, когда в компьютере звякнуло и в папке «Входящие» появилось новое сообщение:
«Мы можем встретиться лично?»
Фэй задумалась. Она знала, что у журналистов есть правило – защищать свой источник и что это для них свято. Вместе с тем, все мы люди. Лишнее слово, сказанное по пьянке, украденный мобильный телефон, доверительный разговор с бойфрендом – и ее анонимность будет раскрыта. На такой риск она пока не могла пойти.
«Нет. Но скажи, если хочешь получить еще».
Ответ пришел мгновенно:
«О’кей, спасибо! Наши эксперты должны проверить подлинность, проверка может занять несколько дней, но это невероятно – если все это правда».
«Это правда», – написала Фэй, закрыла ноутбук и вышла из кафе.
* * *
На первой полосе деловой газеты «Дагенс индустри» красовался заголовок: «Генеральный директор “Компэр” Як Адельхейм призывал своих сотрудников обманывать пожилых и слабых». Под рубрикой приводились кадры из видеозаписи, которую Фэй переслала Магдалене Юнссон.
Стоя возле кухонного островка, Фэй отпила глоток кофе. История о том, как Як Адельхейм, гендиректор фирмы, только что зарегистрировавшейся на бирже с рекордными цифрами, призывал своих сотрудников лгать старикам, чтобы отобрать у них деньги, была разнесена на четыре полосы. Все то, что Фэй собрала из его почты и переслала Магдалене Юнссон, было превращено в броские заголовки. Самым весомым компрометирующим материалом стала видеозапись, сделанная мобильным телефоном в самом начале восхождения «Компэр» к успеху, когда Як на совещании четко инструктировал своих сотрудников продавать старикам все, что можно, прибегая для этого ко всем доступным средствам. Всё – ради прибыли. Всё – ради результата. Запись продолжалась десять минут – она разбивала в пух и прах имидж Яка как руководителя предприятия. Запись была той бомбой, которую Фэй в первую очередь надеялась найти в его аккаунте. Все остальное служило скорее украшениями на торте. Одной записи должно хватить, чтобы утопить бывшего и навредить «Компэр». Фэй видела это видео раньше и рассчитывала, что у Яка хватило наглости его сохранить.
Теперь оставалось выяснить, сколь велик нанесенный ею урон. Она опасалась, что этого может оказаться недостаточно. Мир так циничен… СМИ, общественность, деловой мир весьма капризны. А жажда наживы правит везде и во всем. Единственное, что она могла сделать, – это создать некие предпосылки для скандала.
