– Само собой.
– Мы по-прежнему не нашли Жюльенну, но есть несколько обстоятельств, которые мы воспринимаем как повод для серьезной тревоги.
Фэй закрыла глаза и сглотнула.
– Она… вы думаете, с ней что-то случилось?
– Если быть до конца честной, то мы ничего пока не знаем. Но кровь на полу в прихожей принадлежит человеку. Эксперты сравнят ее с образцами ДНК, взятыми с ее зубной щетки и щетки для волос.
– Боже мой… я…
– Ваш бывший муж Як ничего не может объяснить. В его рассказе все не вяжется. Он утверждает, что не помнит, что делал вчера.
– Но это же невозможно… чтобы он что-то сделал с Жюльенной… Вы ошибаетесь. Ее похитил кто-то другой. Як любит ее, и у него не было причин…
– А кто это мог бы быть?
Фэй молчала. Женщина-полицейский подалась вперед и положила руку ей на колено.
– По данным навигатора в его мобильном телефоне, ночью он ездил на машине.
– В каком смысле?
– Он ездил в Йончепинг. В багажнике машины обнаружены следы крови. Мы сравним их с кровью на полу в прихожей.
– Прекратите… пожалуйста… я не вынесу… – Фэй замотала головой.
– Соберитесь. Понимаю, вам сейчас тяжело, но вы должны помочь нам, если хотите, чтобы мы нашли Жюльенну.
Фэй медленно кивнула, наконец подняла голову и встретилась глазами с женщиной-полицейским.
– Наши коллеги из полиции Йончепинга обследуют места, где Як находился этой ночью. Мы изучили содержимое ваших компьютеров, и мне хотелось бы услышать ваши объяснения по поводу того, что это такое.
Некоторое время Ивонна листала документы в папке, которую держала на коленях, потом достала один лист. Это было письмо, которое Фэй послала Ильве. Фэй уже открыла рот, чтобы ответить, но Ивонна опередила ее, дав лист ей в руки.
– На этом снимке изображены вы?
Бросив взгляд на снимок, Фэй молча кивнула.
– Вы послали это сожительнице Яка Ильве Лендорф?
Фэй снова кивнула.
– Зачем вы это сделали?
– Потому что она отняла у меня мужа. Я только хотела…
– У вас с Яком сейчас есть отношения?
– В смысле?
– Вы с Яком занимались сексом после развода?
– Да. Хотя с тех пор, как он обнаружил, что я послала это Ильве, – нет. После этого… он меня возненавидел.
– По словам Яка, ваши отношения продолжались.
– Это полный абсурд. Несколько недель назад он ввалился ко мне в офис и устроил скандал. Охранникам пришлось вывести его вон. Но наша ссора касалась нас двоих, Жюльенна тут ни при чем. Уверена – он не мог причинить ей вреда. – Она потрясла головой.
– Знаете, что еще мы обнаружили? Что вы через иностранное инвестиционное предприятие выкупили контрольный пакет акций в «Компэр». В той фирме, которую основал Як и из которой его теперь попросили. Яку об этом было известно?
Фэй нервно забарабанила пальцами по столу. Взгляд Ивонны Ингварссон трудно было интерпретировать.
– Мы вас ни в чем не подозреваем, – продолжала Ивонна. – Но нам важно это знать, чтобы восстановить ход событий.
Фэй медленно кивнула.
– Як бросил меня ради Ильвы. Я застала их в нашей спальне… Я хотела заставить их почувствовать ту же боль, что я испытала тогда. Меня унизили, я лишилась всего. Конечно же, я мечтала отомстить. И сделала все, что могла, чтобы раздавить Яка. И по праву. А он ненавидел меня – и тоже по праву. Но все это не имеет никакого отношения к Жюльенне, и я не понимаю, где она может быть… И почему вы думаете, что он что-то с ней сделал.
Она заломила руки, лежавшие на коленях.
Ивонна не ответила на ее вопрос. Вместо этого она внимательно посмотрела на Фэй и спросила:
– Повреждения у вас на лице. Каково их происхождение? Это Як?
Фэй протянула руку к щеке, но скорчилась от боли. Затем нехотя кивнула.
– Як должен был остаться с дочерью, когда я уехала на деловую встречу в Вестерос. Но я чувствовала себя неуверенно – я сделала это больше по просьбе Жюльенны. Як был… он так злился. В последнее время он посылал мне ужасные эсэмэски. Угрожал мне, когда выпьет. Это так не похоже на него… Он пришел злой и ударил меня по лицу. Но потом успокоился. Мы поговорили, все было мирно. На Жюльенну Як никогда не поднял бы руку – он злился только на меня; я наверняка сказала что-то не то, от чего он завелся. Я никогда не оставила бы его наедине с Жюльенной, если б могла подозревать, что…
Голос Фэй оборвался.
В дверь постучали. Вошел полицейский, представился, попросил разрешения поговорить с коллегой, и Ивонна вышла следом за ним в коридор. Несколько минут спустя она вернулась с чашкой кофе, которую поставила на маленький столик рядом с Фэй.
– Продолжайте.
– Вы узнали что-нибудь новое о Жюльенне? Нашли ее?
– Нет.
– Вы не могли бы рассказать мне, что узнали? Я имею право знать. Речь идет о моей дочери.
Женщина-полицейский посмотрела на Фэй пустым взглядом.
– Мы полагаем, что Жюльенна не могла пережить такую большую потерю крови.
– Что вы говорите? – крикнула Фэй. – Моя дочь не могла умереть!
Ивонна Ингварссон молча положила руку на плечо Фэй. Несказанные слова эхом звучали в комнате.
Вместо того чтобы вернуться домой, Фэй воспользовалась запасным ключом от квартиры Керстин и перебралась туда. Все газеты наперебой кричали об исчезновении Жюльенны. Полиция проследила машину Яка до лесного массива около Йончепинга. Там находилась небольшая гавань. На следующий день на одной из яхт нашли небольшое количество крови. Но тела так и не обнаружили.
Из газет Фэй узнала об основной версии полиции – «бывший муж и миллионер», как они называли Яка, сбросил тело Жюльенны в озеро Веттерн. Водолазы обыскивали дно, но территория оказалась слишком большой. Жюльенну не нашли.
Неделю спустя, когда все доказательства указывали на Яка и вечерние газеты через свой источник в полиции узнали, что кровь обнаружена не только в квартире, но также в машине и на яхте, имя Яка было названо. Журналисты сгрудились толпой рядом с виллой на Лидингё, где он проживал вместе с Ильвой.
Ивонна Ингварссон навестила Фэй и сообщила, что они не потеряли надежду найти Жюльенну живой, однако большинство фактов указывает на то, что она мертва. Фэй предложили встретиться с психологом и побеседовать с пастором. Но она от всего отказалась. Заперлась в квартире Керстин, наблюдая из окна, как толпа журналистов у ее дома с каждым днем редеет. Раны и синяки на лице начали заживать – она тщательно обрабатывала их. Не хотелось, чтобы на лице остались шрамы. Помимо всего прочего, Яку вменялось в вину и избиение Фэй.
