– Ну, тогда мне надо скорее приниматься за дело, потому что ты воняешь, как мусорный бак в баре.
– Что ж, спасибо за комплимент.
– Во-первых, давай купим тебе нормальный взрослый напиток. Пойдем.
Я стояла бок о бок с Элеком, пока он заказывал напитки в другом баре.
– Хочешь понаблюдать, как я играю в покер, или пойдешь развлекаться со своими игровыми автоматами, как какая-нибудь старушенция?
– Лучше посмотрю, как ты играешь.
Он бросил взгляд на столы для покера, оценивая обстановку.
– Вообще-то, если честно, я не смогу сконцентрироваться в твоем присутствии. Там сейчас одни мужчины собрались. Они все будут на тебя таращиться, а мне не хотелось бы сегодня еще раз встревать в драки. Почему бы нам не разделиться на некоторое время? Ты пойдешь к своим автоматам, а я потом тебя разыщу, как только сыграю несколько партий.
Я указала на автоматы, находившиеся наискосок от нас.
– Тогда я буду ждать тебя там.
Уходя, я думала, как бы поделикатнее спросить его о том, почему его беспокоит отношение ко мне других мужчин. Ну, пристают они ко мне, его-то какое дело? В конце концов, я свободная женщина. Разве он не заявлял, что не мое это дело проявлять заботу о нем? И волновало ли его это, если бы он был здесь с Челси? Мне пришлось, скрипя зубами, выносить его девицу, которая с ним сюсюкала у меня под носом, так почему бы ему не относиться терпимее к мужчинам, которые хотят со мной пофлиртовать?
Я хотела было послать ему сообщение с этими вопросами, но не была уверена, что у него тот же номер телефона, что и семь лет назад. Потом я все же решилась и набрала старый номер, просто для очистки совести – в конце концов, если у него теперь другой номер, так тому и быть.
Грета: Почему тебя волнует, когда другие мужчины проявляют ко мне интерес? Тебе не должно быть до этого никакого дела.
Прошло несколько минут, ответа не было. Ну что ж, и пусть, все равно на душе стало как-то легче, после того как я набрала эти слова.
Я выбрала автомат со «Счастливой семеркой» и устроилась рядом со старушкой с почти синими волосами – видимо, перестаралась с оттеночным шампунем.
Она мне приветливо улыбнулась. На ее губах сверкала яркая ядовито-розовая помада, которой были испачканы и передние зубы.
Я монотонно дергала за рычаг, не заботясь о том, выигрываю что-нибудь или нет.
Неожиданно раздавшийся голос старушки заставил меня вздрогнуть.
– Похоже, мысли у вас заняты чем-то совсем другим, милая.
– Вы так думаете?
– Кто этот парень и чем он занимается?
Я в жизни никогда больше не увижу эту пожилую женщину. Почему бы не излить ей душу?
– Какую версию вы предпочитаете – длинную или короткую?
– Мне девяносто лет, и через пять минут открывается шведский стол. Так что, давайте короткую.
– Ну, хорошо. Я здесь со сводным братом. Семь лет назад мы с ним переспали, а потом он уехал.
– О, запретная любовь… табу… Я это просто обожаю. Продолжайте.
Я рассмеялась.
– Хорошо… ну вот, на самом деле, это первый и последний мужчина, которого я когда-либо любила. Я не знала, что снова доведется с ним встретиться. Его отец умер на прошлой неделе, и он приехал на похороны. Но он был не один. Привез с собой девушку, которую он якобы любит. Я знаю, что она-то его точно любит. Она хороший человек. Ей пришлось уехать в Калифорнию по делам. Ну, и как-то так получилось, что я сейчас тут с ним в казино. Завтра он должен уехать. Скорее всего, я с ним больше никогда не увижусь.
По моей щеке покатилась одинокая слеза.
– Похоже, вы его до сих пор любите.
– Да.
– Ну, значит, в вашем распоряжении есть двадцать четыре часа.
– Нет, я же не могу ему все испортить.
– Он женат?
– Нет.
– Значит, у вас все же есть эти двадцать четыре часа. – Она бросила взгляд на часы и оперлась на ходунки, чтобы встать со стула. Старушка протянула мне руку на прощание.
– Меня зовут Эвелин.
– Приятно познакомиться, Эвелин. А я Грета.
– Грета, милая… судьба дает тебе шанс. Не запори его, – произнесла она и заковыляла прочь, опираясь на ходунки.
Следующие несколько минут я по-прежнему бездумно дергала за рычаги игрального автомата и размышляла над словами Эвелин. Даже если бы Элек не был сейчас с Челси, факт оставался фактом – мы никогда не сможем быть вместе из-за Пилар. Я не могла представить, что могло бы сейчас изменить эту ситуацию.
Тут завибрировал мой телефон. Это был Элек.
Элек: Я знаю, что это не должно меня волновать. Но когда речь идет о тебе, мне не важно, что я должен, правила не имеют значения.
В этот самый момент я и приняла решение. Я не буду сама выступать инициатором отношений между мной и Элеком, но все же откроюсь любым проявлениям чувств с его стороны. Все может случиться. Всегда есть надежда. Потому что я и глазом не успею моргнуть, как мне стукнет девяносто, и я буду ждать, когда откроется шведский стол. Когда наступит это время, мне не хотелось бы о чем-то сожалеть.
Глава 15
На моем игральном автомате вдруг начали мигать огоньки, и раздался оглушительный звон. Несколько семерок выстроились аккуратным рядком. Число начисляемых очков росло и росло. Я осмотрелась вокруг и увидела, что все люди поблизости глазеют на меня. Зрители принялись громко аплодировать.
Сердце мое колотилось как бешеное.
Черт побери! Я выиграла.
Я выиграла!
А, кстати, сколько же я выиграла?
Я все еще этого не знала. Я никак не могла разобраться, как работает эта чертова машина. Она показывала число очков, но никак не сумму в долларах. Когда мелькание огней и грохот прекратились, я вытащила билет и отнесла его в кассу.
– Думаю, я выиграла, но не могу понять сколько.
– Хотите получить расчет?
– М-м-м… Да.
На лице служащего восторга не было заметно.
– И сколько же я выиграла?
– Тысячу.
– Тысячу пенни?
– Нет, тысячу долларов.
Я закрыла рот ладошкой и приглушенно прошептала:
– О, боже!
– Каким купюрами хотите получить – пятидесятидолларовыми или стодолларовыми?
– М-м-м… Стодолларовыми.
Он вручил мне пачку наличных, и я понюхала их, прежде чем бежать к Элеку.
Пробравшись сквозь ярко освещенные помещения, в которых царил хаос, с деньгами, готовыми прожечь дыру в моей сумочке, я, наконец, обнаружила его за одним из покерных столов. Он сидел, погрузившись в глубокое раздумье и почесывая подбородок, даже не подозревая, что я за ним наблюдаю. Его рубашка была расстегнута еще на несколько пуговиц, а рукава закатаны. Волосы выглядели так, словно он их все время ворошил от отчаяния. Он пытался сосредоточиться и все время теребил языком кольцо в губе. Разительный контраст его нового облика приличного парня в очках с татуировками, сплошь покрывавшими его руки, делал его до безумия привлекательным.
