* * *
Год спустя, в канун Нового года, мы с Элеком поженились. На церемонии присутствовало лишь ограниченное число гостей. Мои волосы были уложены в высокую прическу. Элеку это особенно нравилось.
Нам не нужна была пышная свадьба, мы просто хотели узаконить наши отношения. Поэтому выбрали предновогодний день, чтобы быть верными традиции.
После бракосочетания мы поужинали в кафе «У Чарли», а потом присоединились к толпе на Таймс-сквер.
Когда хрустальный шар спустился, Элек подхватил меня на руки и страстно поцеловал, словно компенсируя упущенную пять лет назад возможность.
Когда он отпустил меня, я прошептала ему на ухо кое-какую новость, которая привела его в полное изумление.
Уже позже, ночью, он положил руку на мой живот и съязвил в присущей ему манере, что мы сейчас представляем любимый сюжет всяческих реалити-шоу на телевидении: он – приемный сын своего брата, обрюхативший свою сводную сестру.
Эпилог
Заключительная глава: Роман об истинной любви
– Это вы отец ребенка О’Рурка?
В груди у меня появилось незнакомое щемящее чувство, когда медсестра произнесла это пока необычное для меня слово.
– Да. Это я. Я его отец.
Отец.
Вся моя жизнь определялась стремлением быть полной противоположностью своего отца. Даже в мыслях я не мог примерить на себя эту роль. Я всегда был сыном: приемным сыном, никудышным сыном, отвергнутым сыном. Но теперь я сам стал отцом. Наступила моя очередь выполнять отцовские обязанности.
– Предъявите удостоверение личности, пожалуйста.
Подняв руку, я показал пластмассовый браслет на запястье. Мне хотелось носить его всю жизнь. Даже если бы в руке развилась гангрена, я бы ни за что на свете не дал ее отрезать.
– Идите за мной, – произнесла медсестра.
Я не смог присутствовать на родах. Я гостил у матери в Калифорнии, когда позвонила Грета и сообщила, что у нее начали отходить воды. Она была еще на тридцать четвертой неделе беременности, поэтому я считал, что успею съездить в Калифорнию ненадолго, ведь в ближайшем будущем у меня будет мало свободного времени.
Я тут же побросал свои вещи в чемодан и рванул в аэропорт, как только узнал, что у нее начались роды.
А потом мне позвонила Сулли и сообщила, что Грету увезли на «Скорой помощи» и собираются делать кесарево сечение. Я страшно запаниковал, потому что еще даже не доехал до аэропорта. И уже понимал, что не успею попасть в Нью-Йорк вовремя. На меня навалилось ужасающее ощущение бессилия. В тот момент я начал молиться впервые в жизни. Удивительно – вы можете провести всю жизнь, гадая, существует ли Бог, но в момент кризиса вы всегда взываете к нему о помощи, словно никогда не сомневались в его существовании.
Перед самой посадкой на самолет мне пришло сообщение от Сулли. Это была фотография моего новорожденного сына.
Моего сына.
Я застыл как вкопанный посреди зала и стоял, озираясь по сторонам. Мне казалось, что все должны знать, что это самый важный момент в истории вселенной. В сообщении говорилось, что малыша забрали в отделение интенсивной терапии новорожденных, но в целом с ним было все в порядке. Как и с Гретой. Все было просто прекрасно.
Благодарю тебя, Боже. Клянусь, я больше никогда не подведу тебя.
На моих глазах навернулись слезы, и я не отрывал взгляда от фотографии, когда шел на посадку и занимал свое место в самолете. Кажется, я смотрел на малыша все шесть часов полета.
Когда я, наконец, добрался до госпиталя, Грета еще спала, и я не хотел будить ее. Но ни минуты не мог ждать, чтобы не увидеть сына.
Медсестра проводила меня в палату, где младенец спал в инкубаторе.
Фотография вызвала у меня бурю эмоций, но они не шли ни в какое сравнение с тем, что я испытал, когда увидел его своими глазами. Я стоял и смотрел, как поднимается и опускается его крошечная грудка.
– Видите – он может сам дышать, и все жизненные показатели в полном порядке. Просто ему придется побыть здесь пять-шесть дней.
– А можно взять его на руки?
– Конечно. Но попрошу вас вымыть руки антибактериальным мылом и надеть маску.
Я побежал к раковине, вымыл руки и надел бумажную маску.
Медсестра достала малыша и вручила его мне. Его теплое тельце было завернуто в пеленку, и он был легким как перышко. Внезапно меня охватил страх. Как защитить такое беззащитное существо? Ведь страшно даже везти его домой по городу. Он был таким хрупким, но это крохотное создание теперь было центром мироздания, единственным, что для меня имело значение в этом мире. Невольно вспомнилось выражение: весь мир в твоих ладонях.
Я подумал, что хорошо бы перевезти его домой в каком-нибудь закрытом сверхпрочном контейнере, в котором можно было бы дышать. Мне хотелось защитить его от всех невзгод этого безумного мира.
Глядя на маленькое личико сына, я вдруг осознал, что все несчастья, все испытания, через которые мне пришлось пройти в жизни, были предопределены. Если бы моя жизнь сложилась по-другому, это крохотное существо никогда не появилось бы на свет.
У моего сына был нос, как у Рэнди, а значит, как и у Патрика. Мне стало даже жутковато. Со своими светлыми волосами он даже больше был похож на них, чем я. По иронии судьбы, через всю ненависть, которую породила эта печальная история, проросла любовь, проявившись в этом поразительном сходстве.
У меня мороз пошел по коже, когда я вдруг осознал: ведь сегодня 22-е число – день, когда родился Рэнди. Они с моим малышом появились на свет в один день, но меня это больше не беспокоило.
– Привет, приятель. Это я, твой папа. Поздоровайся с папой. Только не просыпайся. Не бойся, я буду здесь, с тобой. Тебе от меня не удастся избавиться очень долгое время.
Веки малютки дрогнули, и он начал извиваться в моих руках.
Он разомкнул крохотный кулачок, и я наблюдал, как тоненькие пальчики обхватили мой мизинец. Боже, откуда же я черпал писательское вдохновение до его появления на свет? Теперь я твердо знал: отныне источником моего творчества будет мой сын.
Сейчас как никогда самое важное – избавиться от остатков ненависти, порожденной моим прошлым. Для нее больше не будет места в моем сердце. Оно целиком будет принадлежать сыну. Именно тогда, держа сынишку в руках, я понял, что по-настоящему простил Патрика и Рэнди. Они преподнесли мне уроки жизни, благодаря которым я понял, как не должен вести себя отец. Я сделаю все, чтобы исправить их ошибки, и подарю своему сыну столько любви, что ему девать ее будет некуда.
Может показаться странным, но я про себя поблагодарил Рэнди за то, что он дал мне. При жизни он привел меня к моей истинной любви, а после смерти – позволил снова ее обрести.
