— Вы говорите по-английски? — спросил Окорок.
— Никакого английского, — ответил капитан, и Джон Серебряный спокойно перешёл на голландский.
— Вы мой пленник, минхеер. Как ваше имя?
— Ван Моос, член Роттердамской гильдии капитанов. Капитан этого фрегата, именуемого «Оливия». А вы, минхеер, надо думать — пират? — ответил капитан.
— Есть такое дело! — весело кивнул Джон. — Ваш корабль теперь мой трофей.
— Это почему же твой, Окорок? — прозвучал девичий голосок с приятной хрипотцой.
Питер обернулся, запоздало сообразив, что за время схватки он толком и не вспоминал про того корсара, чей бриг болтался у борта «Оливии».
В дверях каюты, загораживая проход маячившим за спиной усталым потным головорезам, стояла, коротко стриженная рыжая девица в лёгкой кирасе и с кривой турецкой саблей, одетая в облегающие панталоны и белую рубашку, оттеняющую бронзовый загар.
По правую руку от неё возвышалась громадная фигура, почти заслонившая собой дверной проём. Великан был крупнее любого из бойцов Джона; его абсолютно лысую голову украшал цветастый шарф, в ухе висела серьга, какая кому-то менее внушительному сошла бы за браслет.
От внимания Питера не укрылось, что эта гора мяса взирает на девчонку прямо-таки с подобострастным обожанием. Хотя, наверное, он один заметил это, ибо все прочие смотрели лишь на гостью с открытыми ртами.
Единственным, кто не удивился появлению женщины среди корсаров, оказался капитан Джон.
— Потому, Бетти, — невозмутимо заявил он, — что если бы не я и не мои ребята, то вас бы перерезали или выкинули за борт, за исключением тебя. Впрочем, думаю, ты бы предпочла прыгнуть сама...
— Ты, Окорок, говори да не заговаривайся, — пробурчал здоровяк. — Мы, если хочешь знать, уже половину команды закрыли в трюме и справились бы и без тебя.
Корсары понимающе переглядывались, уже сообразив, кто стоит перед ними. Да и сам Блейк тоже пусть и краем уха, но слышал про отчаянную — и как он втайне думал — слегка сумасшедшую дочку знаменитого в прошлом корсара Шарпа, получившего королевское прощение за войну с французами и обосновавшегося в Англии. А вот она и её брат Блайз с чего-то решили вернуться в края, где прошла лихая и не очень добродетельная молодость их папаши...
— Эх, Тыква, вижу, служба на моём корабле не пошла тебе впрок, — между тем насмешливо покачал Джон головой. — Как был хвастуном, так им и остался... И как тебя леди Бет терпит?
— Старина, — презрительно бросила леди Шарп, опираясь на саблю. — Может, хватит задевать моих людей, а решим вопрос как подобает вольным добытчикам?
— Это чего? На саблях, что ли, красавица? — вступил в диалог Харвуд. — Не боишься, что личико попортишь?
— Своё побереги, Кристофер, — хмыкнула она в ответ. — Марсель Бешеный вот тоже, помнится, насчёт моих ушей что-то толковал, а под конец очень просил не отрезать кое-что своё, поважнее, — она очаровательно улыбнулась. — Я не про то, чтобы поножовщину устраивать, а просто сесть и поделить по правде и справедливости, как обычно в консорте делят. Ну что — по рукам?
— Во-первых, мадам, — заявил, высунувшись в первый ряд, Жакоб-Пастух. — Что-то не припомню, чтобы у нас с вами был какой-то консорт. По крайней мере о котором нас, команду, оповестили бы капитан с квартирмейстером, — внушительно добавил он. — Во-вторых, делить по справедливости или делить по правде — это большая разница!
Матросы засмеялись, Питер тоже — за компанию. Девушка его, надо сказать, очень занимала.
— Ну так вот я и предлагаю консорт заключить, — не полезла леди Бет за словом в карман. — Так как, Джон, пойдём, потолкуем?
Тут корпус трофейного фрегата дрогнул ...
— Похоже, твою «Ласточку» голландцы попортили сильнее, чем я думал? — обратился Джон к Беатрис, на лице которой появилось страдальческое выражение. — Так что как бы не пришлось тебе ещё заплатить нам за доставку на берег...
— Окорок, — сказала она, справившись с собой. — Я ведь не шучу и не просто так... У меня есть кое-что тебе предложить... по вашему делу...
— Это ты о чём? — насторожился Джон.
— А то не понимаешь? — многозначительно произнесла она, сжав губы.
В задних рядах кто-то отпустил солёную шутку, что, конечно, у Беатрис имеется чего предложить капитану «Обручённого», но стоит оно от силы гинею — и то лишь с учётом свежести и качества товара.
Однако Джон Серебряный был не склонен шутить.
— Ну так и быть — поговорим, — согласился он.
Послышался топот ног по трапу, и, распихав всех локтями, появилось три встревоженных моряка — из команды леди Шарп.
— Беда, кэп! — обратился старший из них к девушке. — Амба нашей «Ласточке», пластырь не завести...
— Хорошо, Стабс, — сглотнув комок в горле, ответила она. — Перегружай всё что сможешь на трофей... Что поделать — судьба! — И бросила в спину ринувшемуся исполнять приказание подчинённому: — Порох не забудь вытащить из крюйт-камеры! Где такой добрый «голубой» порох
[19] тут найдём? Зря, что ли, я тому испанцу золотом переплачивала? Уведите! — ткнула она в капитана «Оливии», словно только что увидела и повторила Джону: — Поговорим...
* * *
— Миледи, — сказал Кристофер, когда все прочие покинули каюту, и дверь закрылась. — Согласно уставу, который подписали все, кто служит на «Обручённом с удачей», право на захваченное судно имеет только команда. Так что заранее предупреждаю — до чего бы вы тут с Серебряным не договорились, всё равно придётся это утверждать на сходке...
— Джон, — обратилась мрачная Беатрис к Серебряному. — Может, сперва выпьем? За упокой погибших да за мою «Ласточку»?
Взломав капитанский буфет кортиком, Джон достал бутыль бургундского и посуду.
Три бокала были налиты и выпиты молча.
— Ну теперь о делах, — вытерев губы рукавом, резко сказала леди. — Как насчёт того, чтобы груз тебе, а корабль мне?
— Корабль он тоже чего-то стоит... — Кристофер поигрывал мушкетной пулей, перекатывая её на широкой ладони. — А что за груз на этом плавучем сундуке, мы пока не знаем...
— Ладно — груз и всё прочее добро вроде винного погребка здешнего капитана, для начала.
— А потом? Ты ведь говорила, что у тебя ко мне какое-то деловое... кхм, смею надеяться, — осклабился Джон, — предложение?
— Сперва насчёт посудины...
— Считай, что я согласен, думаю, ребята не будут особо ругаться.
— Ну а раз так, тогда я помогу тебе найти Город Потерянных Кораблей... — как ни в чём не бывало сообщила Беатрис.
