Книга Горечь войны, страница 130. Автор книги Найл Фергюсон

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Горечь войны»

Cтраница 130

В первом случае выплаты не нарушат коренным образом обычный порядок торговли. Общая их сумма будет примерно эквивалентна той сумме, которая в любом случае ушла бы из страны и была бы инвестирована за рубежом, даже если бы не было репараций. Во втором случае сумма эта будет настолько велика, что ее невозможно будет выплатить без… широкомасштабной стимуляции экспорта… [что] неминуемо скажется на экспорте из других стран… Конечно, репарации, которые получит наша страна, будут смягчать ущерб для нашего экспорта. Но репарации, которые пойдут другим странам, этого делать не будут.

В связи с этим Кейнс считал, что необходимо “забрать всю собственность, которая может быть передана сразу же или в течение трех лет, взыскав эту контрибуцию беспощадно и в полном объеме, чтобы надолго полностью сокрушить германские международные амбиции и международную кредитоспособность, однако после этого… в последующие годы ограничиваться только небольшой данью” 12. При этом он опасался, что бюджетный кризис в Германии способен привести к открытому отказу от выплаты долга или к распаду рейха 13. Короче говоря, Кейнс считал слишком крупные репарации опасными еще до своего прибытия во Францию на переговоры о прекращении огня и мире.

Однако также не вызывает сомнения, что для Кейнса стало дополнительным эмоциональным фактором знакомство с одним из германских представителей в Версале. Карл Мельхиор, еврей-юрист, успевший во время войны отличиться и на фронте, и в области экономической политики, был правой рукой Макса Варбурга в гамбургском банке M. M. Warburg & Co. Позднейшие слова Кейнса о том, что он “полюбил” Мельхиора во время переговоров в Трире и Спа, можно понимать как намек на сексуальное влечение. Однако больше похоже на то, что Кейнсу просто импонировал пессимизм Мельхиора, близкий к его собственному пессимизму, порожденному давними сомнениями в моральности войны 14. Мельхиор (как позднее вспоминал Кейнс) рисовал мрачную картину Германии, стоящей на грани событий, подобных русской революции:

Германская честь, германская мораль и германское общество, по его словам, рушились. Будущее виделось ему беспросветным. Он ожидал краха Германии и сумерек цивилизации. Мы должны делать все возможное, но впереди только тьма, считал он… Для него война была войной против России, и больше всего его беспокоила мысль о темных силах, которые могут вырваться с Востока 15.

Идея была ясна: слишком жестоко обойдясь с поверженным врагом, союзники рисковали отдать Центральную Европу большевикам. На Кейнса этот аргумент явно подействовал. Как заметил германский дипломат Курт фон Лерснер, когда Ллойд Джордж вроде бы изменил свою позицию по финансированию импорта продовольствия в Германию: “Благодаря объяснениям д-ра Мельхиора герр Кейнс понял, что затягивать дело опасно для союзников, и теперь пытается найти с нами общий язык” 16. Отметим, что сразу после конференции Кейнс предостерегал: “Немедленное сближение Германии с Россией… может оказаться для Центральной Европы единственной возможностью себя прокормить” 17.

Наиболее подробно германская позиция была изложена в контрпредложениях, которые с подачи Варбурга были составлены в мае в ответ на требования союзников – и существенно повлияли на точку зрения Кейнса 18. Центральная их тема (развитая в “Приложении о финансовых вопросах”) заключалась в том, что выдвинутые союзниками условия означают “полное разрушение германской экономической жизни” и обрекают Германию “на участь России” 19. Экономические ограничения – потеря промышленного потенциала, колоний, зарубежных активов и торгового флота – помешают Германии возмещать нанесенный войной ущерб согласно требованиям союзников, утверждал этот документ. Попытки заставить ее выплачивать компенсации, в свою очередь, приведут к трагическим последствиям. С одной стороны, уплата репараций из государственных доходов потребует “аннулировать или резко сократить расходы на выплату процентов по обязательствам военного займа и на пенсии инвалидам войны и семьям погибших солдат, а также на культуру, школы, высшее образование и так далее”. Это просто уничтожит германскую демократию: “никто больше не захочет и не сможет платить налоги, и Германия на десятилетия погрузится в самую ожесточенную борьбу между общественными классами”. С другой стороны, финансировать репарации за счет заемных средств также будет затруднительно:

В ближайшем будущем будет невозможно размещать германский государственный долг в больших объемах как внутри страны, так и за рубежом. Поэтому для уплаты компенсаций [владельцам экспроприируемых ради репараций активов] придется печатать деньги. Если будет заключен предложенный мирный договор, инфляция, и без этого чрезмерная, будет постоянно расти. Более того, крупные поставки сырья будут возможны только при том условии, что государство будет компенсировать его стоимость производителям, а это также означает выпуск денег. Пока будут продолжаться эти поставки, стабилизация германской валюты даже на нынешнем уровне будет невозможна. Марка продолжит обесцениваться. Эта валютная нестабильность повлияет не только на Германию, но и на все страны-экспортеры, так как Германия со своей постоянно обесценивающейся валютой станет подрывать стабильность мирового рынка, наводняя его товарами по смехотворно низким ценам 20.

Репарации можно будет выплачивать, только если союзники оставят Германии ее территорию, колонии и торговый флот 21. На этих условиях Германия предлагала за период с 1919 по 1926 год выплатить основной долг и проценты по обязательствам на сумму 20 миллиардов золотых марок и только основной долг без процентов по обязательствам на сумму до 80 миллиардов золотых марок – с ежегодными выплатами, “не превышающими фиксированный процент от германских имперских и государственных доходов” 22.

Этот документ не только крайне значим для истории германской внешней политики 23, но и предвосхищает будущую критику мирного договора Кейнсом. Наверное, это неудивительно. Известно, что Кейнса очень впечатлил отказ германской делегации подписывать договор без поправок 24. Фактически Кейнс в дальнейшем повторял мрачные германские пророчества:

Промышленность Германии… будет обречена на стагнацию… Германию ждет экономический крах… и миллионы немцев погибнут в гражданских войнах или будут вынуждены эмигрировать… В результате в сердце Европы появятся “экономические Балканы”, которые будут постоянно порождать нестабильность, способную распространиться на остальной мир 25.

Так выглядела германская версия. А вот что писал Кейнс:

Этот мирный договор возмутителен и неприемлем. Он не принесет ничего, кроме беды…Немцы, скорее всего, не смогут придерживаться его условий, что породит повсеместные беспорядки и волнения… Анархия и революция будут далеко не самыми страшными из последствий этого… Предлагаемое устройство Европы разрушит ее экономику и погубит миллионы человек 26.

Вдобавок, готовя свои прогнозы к публикации, Кейнс контактировал с немцами. В октябре 1919 года он по приглашению американского брата Варбурга Пола посетил небольшую конференцию экономистов и финансистов в Амстердаме 27. Там они с Варбургом вместе составили обращение к Лиге наций, по сути призывавшее к уменьшению репараций, отмене военных долгов и предоставлению Германии займа 28. Однако к январю 1920 года, когда была подготовлена окончательная версия этого меморандума, он уже лишился всякого значения. Его полностью заслонил выход “Экономических последствий”, черновую версию которых Кейнс читал в Амстердаме Мельхиору и Варбургу 29.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация