В этом вопросе, как и во многих других, Родс, по мнению Ротшильдов, действовал чересчур стремительно — Ротшильдам надоело объяснять, что у правительства Португалии нет намерения продавать территорию, о которой идет речь. Уже в феврале 1891 г. Родс признался Реджинальду Бретту, что считает Натти «человеком честным, но не слишком сообразительным». Вскоре еще раз изменил свое завещание, назначив второго душеприказчика наряду с Натти. «Иногда меня мучает мысль, — заявил он, — что, если я умру, все мои деньги перейдут в руки человека, который, хотя и настроен благожелательно, совершенно не способен оценить мои замыслы. Я пробовал объяснить их ему, но, судя по выражению его лица, понял, что мои идеи не произвели на него впечатления… и я напрасно трачу время»
[198].
Натти, в свою очередь, возмущало, что Родс бесцеремонно использовал «Де Бирс консолидейтед» для финансирования своих планов, связанных с землями матабеле. Первым яблоком раздора стало решение Родса, чтобы компания «Де Бирс» стала крупным акционером в «Компании Британской Южной Африки», которую в переписке обычно называли «Компанией». Точку зрения Натти, что «„Де Бирс“ не должна владеть такими спекулятивными ценными бумагами», поддерживал и Карл Майер, всегда «очень пессимистично относившийся к Компании». В январе 1892 г. Натти «предельно откровенно» выразил свои взгляды: «[Вы] один вправе судить, следует ли правительству Капской колонии захватывать северные территории; это не наше дело, и мы не хотим высказывать никакого мнения по данному вопросу. Вы должны понимать, насколько ваша Компания встретит одобрение правительства ее величества. Однако мы утверждаем: если такова ваша политика и вы требуете денег на эти цели, вам придется получить их из других источников, а не из наличного резерва компании „Дебирс“ [так!]. Мы всегда считали „Дебирс“ просто и исключительно алмазодобывающей компанией… и если станет известно, что „Дебирс“ ссудила деньги Компании, некоторые акционеры „Дебирс“ могут потребовать судебного запрета и выдвинут вотум недоверия правлению, куда выберут своих представителей, что совершенно нежелательно. Поэтому, если не рассматривать вопрос о том, правильно или нет использовать средства „Дебирс“ таким способом, это было бы весьма опрометчиво и способно причинить большой вред кредиту и репутации компании и ее совету директоров».
На жалобу Родса, что «Компании Британской Южной Африки» нужны деньги, Натти ответил: «…прежде чем позволить „Дебирс“ субсидировать Компанию, мы предпочли бы, чтобы вы ввели небольшой экспортный налог на алмазы; несомненно, вначале он вызовет небольшое неудовольствие, но постепенно торговля к нему привыкнет. И отсюда возникает следующий вопрос. Не пора ли вам подумать о том, чтобы правительство Капской колонии взяло в свои руки власть на алмазных приисках и выкупило долю акционеров — конечно, уже не так дорого, как несколько лет назад, но по справедливой и равноправной цене. Пусть эта мысль проникнет в ваш плодовитый мозг, а потом напишите, что вы об этом думаете».
Нетрудно представить, что подумал Родс о предложении подчинить «Де Бирс» и «Компанию Британской Южной Африки» такому прямому политическому контролю.
В таких переговорах Натти всегда старался избегать противопоставления с изменчивым Родсом: «Вам известно… что я не люблю вмешиваться в их [„Де Бирс“] внутреннее управление, — уверял он в июле 1892 г., — и надеюсь лишь на то, что компания сможет в будущем выплачивать хорошие дивиденды и постепенно уменьшит свою задолженность». На самом деле в ряде случаев Родсу удалось пренебречь «приказами» из Лондона (например, когда он настоял на покупке «Премьера» или рудника Весселтон). Но Натти не скрывал от Родса, что расходами распоряжаются крупные акционеры «Де Бирс» в лондонском правлении. Конфликты между лондонским правлением и пожизненными управляющими снова вспыхнули в 1899 г., когда Родс пожелал, чтобы «Де Бирс» вложила деньги в золотые рудники и железные дороги Ранда в то время, когда компания вынуждена была занимать деньги на выплату дивидендов. Возражения Натти и его критика системы пожизненных управляющих заставили Родса жаловаться, что «лондонское правление противоречит всей моей политике в связи с „Де Бирс“ почти с самого основания», и подвергнуть Карла Майера «грубому оскорблению». Однако он не отрицал того, что Натти вместе с «большинством французских акционеров… представляет… большую часть капитала компании». В конце концов им удастся настоять на отмене системы пожизненных управляющих. Кроме того, стоит отметить, что сам Родс был должен Ротшильдам значительные суммы: в середине 1895 г., когда он был премьер-министром Капской колонии, он был должен им 16 515 ф. ст., хотя к тому времени он уже стал миллионером, главным образом благодаря своим пакетам акций «Де Бирс». Это было гораздо больше, чем был должен Ротшильдам Рэндольф Черчилль, когда находился у власти.
Если не считать специфической роли «Де Бирс», представления Натти о будущем Южной Африки во многих важных вопросах отличались от позиции Родса. Так, трудно поверить, чтобы Родсу понравилось его предложение в 1891 г. субсидировать проезд и обустройство сотен семей российских евреев, бежавших от преследований царского режима. Более серьезным источником трений стал отказ Натти признать, что планы Родса исключали мирное сосуществование с бурскими республиками. В мае 1892 г. Родса сухо информировали, что Лондонский дом обдумывает размещение займа в 2,5 млн ф. ст. для правительства Трансвааля, на развитие собственной железнодорожной сети республики. Такое предположение высказывалось в начале того года президентом Паулем Крюгером во время поездки Карла Майера в Йоханнесбург. Крюгер, как сообщал Майер в Нью-Корт, — «странный старый бур, уродливый, плохо одетый, с дурными манерами, и тем не менее превосходный человек и очень внушительный оратор». Он добавил и политическое наблюдение: «Отношения между старой партией буров и населением новых приисковых поселков становятся гораздо лучше, чем были прежде». Не случайно эти переговоры проходили в то время, когда Родс находился в Лондоне.
Конечно, возможно, что целью займа 1892 г. было утверждение неофициального имперского контроля над Трансваалем — можно было надеяться, что Родс будет рад такому шагу. Когда Натти заговорил об этом с лордом Солсбери, он многозначительно подчеркнул, что ему удалось свести на нет первоначальный замысел Крюгера о более крупном займе с целью приобретения португальской железнодорожной ветки Делагоа. А когда он написал Родсу на эту тему, то подчеркнул, что, «готовя контракт, мы оставили за собой голос в вопросе будущих заимствований, как вы и предлагали», и написал, что он намеревается указать на «необходимость достичь соглашения с Капской железной дорогой, когда придет время»: «Мы также сказали им, что не можем выделить им деньги на расширение Наталя, и, как вы увидите из проспекта, мы настояли на том, чтобы деньги были потрачены исключительно в пределах Республики. Естественно, мы ни за что не позволим им предполагать, что действуем по вашему предложению».
