В самом деле, Эрлангер, вместе с американцем Джеймсом Слайделлом, выпустил первый «гарантированный хлопком» заем Конфедерации в марте 1864 г.; и единственный лондонский банк, который согласился участвовать в операции, был не «Н. М. Ротшильд и сыновья», а «Дж. Генри Шрёдер и Ко», который никогда раньше не занимался государственными займами. Лондонский дом сообщил Белмонту, что «заем Конфедерации спекулятивного характера, который, вполне вероятно, привлечет всех безнравственных спекулянтов… Его разместили иностранцы, и мы не слышали ни о каких почтенных людях, которые имеют к нему отношение… Мы сами сохраняем нейтралитет и не желаем иметь с ним ничего общего»
[54]. Самое позднее в 1864 г. Джеймс участвовал в финансировании поставок импорта европейских товаров в Северные штаты. Он критиковал Белмонта за то, что тот не хотел помогать правительству Линкольна, и убеждал скептически настроенного племянника Ната, что северные облигации представляют неплохую инвестицию
[55]. В 1874 г., когда их снова начали обвинять в финансировании Юга, Белмонт лишь немного преувеличил, заявив, что «около девяти лет назад покойный барон Джеймс де Ротшильд в Париже показал… в моем присутствии, что в годы войны он был одним из первых и самых крупных инвесторов в наши ценные бумаги». Разговоры о том, что Ротшильды поддерживали Юг, были просто выдумкой, как и позднейшие обвинения Белмонта в том, что он стремился задержать выплату американской помощи фениям.
Однако невозможно отрицать, что, по сравнению с такими конкурентами, как Бэринги и американские банкирские дома Джорджа Пибоди и Джуниуса Спенсера Моргана со штаб-квартирами в Лондоне, интересы Ротшильда в американских финансах — как Севера, так и Юга — были ограниченными. Такая ситуация продолжалась до конца столетия. В то время как новички вроде Зелигманов могли послать в Нью-Йорк кого-то из членов семьи, Ротшильды по-прежнему держались вдали от американского рынка, тем более что Белмонт посвящал все больше времени и сил политике (наживая в процессе влиятельных врагов)
[56]. Более того, Гражданская война даже у Джеймса вызвала разочарование в Соединенных Штатах. Хотя он испытывал оптимизм по поводу роста трансатлантических операций после заключения мира в 1865 г., он все время боялся возобновления политических «беспорядков». В 1867 г. он сказал последнее слово по данной теме, приказав продать американские ценные бумаги, потому что «я глубоко убежден, что, хотя Америка — страна превыше всяких расчетов, не следует питать иллюзий… война, которая все время возобновляется, направлена не только против президента, но и против Юга».
Хотя сыновья Джеймса по-прежнему интересовались хлопком, Альфонс в январе 1868 г. ясно дал понять кузенам, что «нам не нужно спекулировать на каком-нибудь негритянском восстании на Юге или чем-то в таком же роде». Не менее прохладно он отнесся и к американским железным дорогам. Такой же, хотя и более мягкой, была реакция в Лондоне. Когда американский финансист Джей Кук в 1870 г. посетил Лондон в надежде найти покупателей на облигации «Нозерн пасифик» на 5 млн долларов, Лайонел сразу же отказал ему. Участие Ротшильдов в экономике США все больше сводилось к выпуску облигаций для отдельных штатов или федерального правительства. Даже это оказалось проблематичным: возобновление послевоенных операций началось с неудачи. Лондонский дом вложил 500 тысяч долларов в облигации штата Пенсильвания. Через год стало очевидно, что власти штата собираются расплатиться с кредиторами обесцененными долларами. За возражениями Белмонта последовал грубый антисемитский ответ казначея штата Уильяма Х. Кембла: «Вы получите от нас фунт плоти, но ни капли христианской крови». Более успешным стал заем, выделенный штату Нью-Йорк в 1870 г. Его разместили Парижский, Лондонский и Франкфуртский дома в сотрудничестве с Адольфом Ганземаном. Еще одна эмиссия последовала в 1871 г. И все же Ротшильды всегда предпочитали иметь дело с центральным правительством. Начиная с 1869 г. они лоббировали президента Улисса С. Гранта в надежде помочь ему стабилизировать федеральные финансы. Лондонский дом оказался в числе пяти банков-эмитентов, которые выпустили заем рефинансирования. Процесс повторился два года спустя, а потом еще раз в 1878 г. Конечно, Ротшильдов по-прежнему поносили противники Белмонта; их называли «европейскими Шейлоками», чьей единственной целью служит переоценка облигаций различных американских штатов; таким образом они якобы подталкивают Соединенные Штаты к золотому стандарту. В действительности же Гражданская война привела не только к временному спаду во влиянии Великобритании на дела континентальной Европы, но и к постоянному спаду трансатлантического влияния Ротшильдов.
Самым лучшим доводом против вмешательства в гражданские войны в других странах послужили события к югу от Рио-Гранде. Хотя Наполеону III не удалось повлиять на исход Гражданской войны в США, он все же вмешался в события на американском континенте, хотя и по-другому. Французское вторжение в Мексику стало одним из самых неуспешных предприятий империализма за весь XIX в. Отчасти причиной поражения стала уверенность Наполеона в том, что Мексику необходимо уберечь от полной аннексии со стороны США. Отчасти нужно было «пристроить» бывшего австрийского губернатора Ломбардии, хотя эрцгерцог Максимилиан согласился взойти на мексиканский престол, лишь уступив давлению своей тщеславной жены Карлотты Саксен-Кобургской и вопреки советам своего брата, императора Франца Иосифа. Интервенция лишь на первый взгляд имела отношение к деньгам. Первоначальные французские, британские и испанские экспедиции в Мексику в 1861 г. были вызваны отказом нового правительства прогрессистов продолжать платить проценты по внешнему долгу; и в ходе последующих лет в оправдание своих поступков они часто приводили интересы инвесторов. На деле же большинство держателей облигаций были британцами, а французам нужно было раздуть собственные притязания или (как сделал Морни) приобрести облигации у других. После того как Великобритания и Испания отказались от участия в этом предприятии в апреле 1862 г., в Мексику отправился французский экспедиционный корпус в количестве 30 тысяч человек. Мексиканская операция вылилась в дорогостоящее фиаско. Да, французам удалось оккупировать страну и посадить на престол Максимилиана, но французское казначейство не могло платить бесконечно. По Мирамарскому соглашению новый мексиканский режим должен был выплатить Франции 270 млн франков: 40 млн держателям облигаций и другим частным инвесторам, остальное — за вторжение. Долг можно было выплатить, лишь сделав новый заем в Европе; заемщикам требовалось, чтобы новый режим был надежен. Но, как только закончилась Гражданская война в США и Соединенные Штаты дали понять, что не считают Максимилиана легитимным правителем, оккупация стала несостоятельной. В 1866 г. Наполеон вынужден был с позором вывести войска, бросив несчастного Максимилиана на произвол судьбы. Через год его расстреляли.
