Он очень серьезно подходит к выполнению своих обязанностей, потому что в доисторические времена только он мог обеспечить нашему виду выживание. В его арсенале есть безотказно работающие инструменты: острое чувство голода, пищевое вознаграждение, замедленный процесс обмена веществ. Когда гипоталамус вступает в противостояние с сознательной, рационально мыслящей частью мозга, то он, как правило, выходит победителем.
Так как гипоталамус оказывает воздействие на связи в ядре головного мозга и руководит чувством насыщения, то любое повреждение липостатической системы может привести к увеличению объемов потребляемой пищи. Иначе человек просто не чувствует себя сытым. Именно это происходит с людьми, страдающими ожирением: их мозг вырабатывает резистентность к лептину. Когда такой человек принимает пищу, она не подавляет реакцию мозга на пищевые раздражители, как это происходит у стройного человека. Участки мозга, отвечающие за голод и мотивацию к еде, продолжают интенсивно работать и принуждают человека есть больше, чем нужно, и даже больше, чем он хотел.
То же самое происходит, если в результате хронического недостатка сна регулярно вырабатывает-
ся больше лептина и меньше грелина. Организм переставит значение вашего веса на следующее деление, обозначит его как новую стройность и будет поддерживать его всеми силами своего гомеостаза.
Но что же делать, если обстоятельства складываются так, что высыпаться раз за разом не удается. Здесь придется пересмотреть свои привычки, а для этого начать с определения своего хронотипа. Он признан во всем мире и настолько важен, что в одной из иностранных армий хронотип военнослужащего заносят в его учетную карточку.
Ритм бодрствование – сон и хронотип
Жизнь на Земле приспособлена к вращению нашей планеты. Все живые организмы, включая нас с вами, имеют внутренние биологические часы body clock, помогающие адаптироваться к регулярной смене дня и ночи. Если вы легли и не можете уснуть, возможно, это связано с вашим хронотипом, вашими биологическими часами, и вы просто легли не в то время.
Часы регулируют все основные функции организма: активность, уровень гормонов, сон, температуру тела и метаболизм. Мы чувствуем временное несоответствие между внешней средой и нашими внутренними биологическими часами, например когда на самолете пересекаем несколько часовых поясов. В 2017 году Джеффри К. Холл, Майкл
Росбаш и Майкл У. Янг получили Нобелевскую премию по медицине и/или физиологии, так как смогли расшифровать механизм биологических часов на генном уровне. В связи с особой важностью вопроса в конце этой главы с интересующимися поговорим об этом подробно.
У каждого человека в генах закодирован его хронотип, их всего четыре.
1. Жаворонок: просыпается рано, около 5-6 часов утра, и ложится спать в 21–22, наибольшая рабочая активность в утренние часы с 7–9 до 11 и в 14–15 часов. Сон у жаворонков обычно стабильный. Возможно, потому, что жаворонки, скорее всего, базовый хронотип: вряд ли древние люди охотились в темноте.
2. Сова: предпочитает ложиться после полуночи, часа в 2 ночи, и встает в 9-10 часов утра, это «человек вечерне-ночной» с наибольшей рабочей активностью с 16 часов до полуночи и в первые часы новых суток. Однако считается, что совы более стрессоустойчивы, хотя чаще недосыпают. Разница в продолжительности сна у этих хронотипов 1,5-2 часа в пользу жаворонков. Совы, скорее всего, стали появляться в последние века с развитием искусственного освещения. Истинные (генетические) совы в этом случае – результат мутации генов и естественного отбора.
3. Голубь, или аритмик: спит обычно с 23 до 7 часов, окна наибольшей активности 10-12 и 15-18 часов. Это человек, встающий и ложащийся спать в обычные наиболее принятые часы, с правиль-
но идущими биологическими часами и часовыми периодами. Лучше всего приспосабливаются к любому рабочему ритму именно аритмики.
4. Бимодальный хронотип – сочетание признаков жаворонка и совы.
Есть люди, для обычного существования которых нормой является продолжительность суточного сна около 4 часов, и их антиподы со своей нормой – около 10 часов. Существует также редкий семейный (тем самым генетически обусловленный) синдром крайне раннего наступления потребности во сне и столь же раннего пробуждения.
В мировом сообществе совы составляют 20–40 %. Примерно столько же аритмиков – 35 %, меньше жаворонков – 25 %. Однако определение указанных процентов может быть с генетических позиций неточным, поскольку имеется достаточно много ложных сов и жаворонков. Они, следуя требованиям жизни, сознательно или бессознательно превратили себя в социально одобряемый хронотип вопреки своему генетическому хронотипу. Это часто сказывается на их адаптации, подобно переученным на праворукость левшам. Когда левшей наконец признали, жизнь их стала гармоничней. Может быть, так в конце концов произойдет с хронотипами?
Возможность полной, не только внешней социальной, но и внутренней перестройки из одного крайнего хронотипа в другой вызывает сомнения. Более вероятна возможность относительно полной адаптации в срединный аритмогенный тип или из
аритмогенного типа в один из крайних или в бимодальный.
Разные хронотипы отличаются не только по времени активности, но и в отношении здоровья. У жаворонков намечаются большие риски артериальной гипертонии и ишемической болезни сердца. У сов чаще наблюдаются сахарный диабет II типа и депрессии.
Современная социальная жизнь подстроена для большинства людей под жаворонков и аритмиков. Однако все указанные хронотипы реально существуют, хотя могут подстраиваться к внешним физическим и социальным условиям.
В качестве одной из иллюстраций может быть взято исследование успеваемости студентов с разными хронотипами в зависимости от времени лекций, семинаров и иных занятий. Жаворонки лучше усваивали материал, лучше развивались ментально при занятиях с 8 до 14 часов; совы – с началом занятий с 15 часов и окончанием в 21:50.
Тонкие механизмы контроля суточных ритмов
Нобелевскую премию 2017 года присудили за фундаментальное открытие body clock – генетических часов, отвечающих за циркадные (т. е. суточные) ритмы нашего тела. Ее получили Майкл Розбаш из Медицинского института Говарда Хьюза, Джеффри Холл из Университета Мэна и Майкл Янг из Университета Рокфеллера с формулировкой «за
их открытия молекулярных механизмов, контролирующих циркадные ритмы». Их открытия объясняют, как растения, животные и люди адаптируют свой биологический ритм так, чтобы он синхронизировался с вращением земли. Именно эта регулярная адаптация называется циркадным ритмом, происходящим от латинских слов circa – «вокруг», и dies – «день».
Еще в XVIII веке астроном Жан Жак Д’Орту де Майран изучал мимозу и обнаружил, что она поднимает свои листья навстречу солнцу в дневное время и опускает в сумерках. Его заинтересовал вопрос, что произойдет, если растение будет помещено в постоянную темноту, и обнаружил, что независимо от дневного солнечного света листья продолжают следовать своим обычным суточным колебаниям. Это однозначно свидетельствовало о том, что у растений есть свои биологические часы.
