– У меня не самое тонкое чутье, – уныло отвечаю я. – Например, оно подсказывало мне проведать тебя в раздевалке после игры, и посмотри, что в итоге вышло.
При упоминании о том, как низко мы пали тем вечером (Я низко пала. На колени. Перед ним), на лице Фитца отражается сожаление.
– Я… – Он прочистил горло. – …хочу извиниться за это.
Даже не знаю, как реагировать, потому что не могу понять, за что он извиняется: за то, что исчез после того, как я отсосала ему, или вообще за то, что минет случился.
– Ты просишь прощения, – наконец говорю я.
– Да.
Я жду дальнейших объяснений. Не дождавшись, начинаю злиться еще больше и сердито прохожу мимо него на крыльцо.
Дверь распахивается прежде, чем я успеваю позвонить, и появляется огромный черный парень с бритой головой. За долю секунды восторг в его глазах превращается в глубокое разочарование.
– Это не пицца! – кричит он через плечо.
– Мать твою, – доносится из глубины дома.
– Фитцджеральд? Ты ли это? – Здоровяк смотрит мимо меня. – Привет, Рекс. Как дела? – Он подходит к крыльцу.
– Дерьмово. Я думал, девушка принесла пиццу, но в руках у нее ничего нет.
– Прости. – Изо всех сил стараюсь я не рассмеяться.
Фитц, кажется, делает то же самое.
– Ты ведь понимаешь, что еще только полдень?
– А что, пиццу нельзя есть в полдень? Парень, пиццу можно есть в любое время, когда хочется. В полдень, в полночь. В обед. На завтрак. Это же, черт возьми, пицца.
– Это же, черт возьми, пицца, – торжественно повторяю я. Потом протягиваю руку. – Я Саммер Ди Лаурентис. Я заставила Фитца привести меня сюда, потому что мне нужна помощь.
– Я заинтригован. Недоразумение с пиццей тебе прощаю. – Рекс придерживает для нас дверь. – Входите. Я замерз.
Мы входим в дом, и он указывает на ужасающее количество вешалок для одежды и полок для обуви в прихожей.
– Бросайте вещи. Мы играем в «Мэдден»
[42]. Будешь участвовать в следующем раунде, Фитц?
– Не-а, не думаю, что задержимся здесь надолго. Правда? – обращается он ко мне.
Качаю головой.
– Я тороплюсь, нужно вернуться домой и поработать над докладом.
Мы следуем за Рексом в огромную гостиную с U-образным диваном, на котором сейчас развалилось четверо футболистов. По моим подсчетам, это около трехсот пятидесяти или четырехсот килограммов мышц.
– Фицджеральд! – восклицает один из футболистов и машет игровым контроллером. – Будешь участвовать?
– В другой раз, – отвечает Фитц.
Рекс плюхается в кресло и жестом указывает на оставшееся свободное место:
– Садись, милашка. Саммер, ты можешь постоять. – Он громко смеется над своей шуткой, прежде чем продолжить: – Шучу. Фитц, твоя уродливая задница может постоять.
Я опускаюсь в предложенное кресло и буквально тону в коричневой коже. Это самое большое кресло на планете. Я чувствую себя ребенком, пытающимся сесть на место взрослого.
Рекс знакомит со своими товарищами по команде, я едва успеваю запоминать имена и позиции в игре. Оказывается, они все нападающие: два тайт-энда
[43], раннинбек
[44] и ресивер
[45]. Рекс тоже ресивер.
– Локетт, Джулс, Бибби, Си-Мак. Это Саммер Ди Лаурентис. Ей нужна помощь.
– Готов помочь, – немедленно откликается один из игроков. Джулс, кажется. Он очень милый, с темными волосами до подбородка, ямочками на щеках и бриллиантовой серьгой в ухе.
– Ты даже не узнал, в чем суть просьбы, – ухмыляюсь ему.
– Не важно. Никто из нас не откажет такой милашке, как ты, – растягивает слова Си-Мак, у которого дреды и самое милое детское личико, какое я когда-либо встречала. Если бы не его бицепсы и накачанные грудные мышцы, я бы решила, что ему четырнадцать лет.
– Серьезно, девочка. Даже если бы ты захотела эпилировать мне воском яйца, я бы согласился, – заявляет Локетт, самый маленький парень среди них. И называя его маленьким, я имею в виду, что его рост около ста восьмидесяти сантиметров, а не под два метра, и вес около восьмидесяти килограммов, а не больше ста. Размер тела обычного мужчины.
– Ого, – давлюсь я смехом. – Ну. В смысле, это громкое заявление.
Рекс фыркает.
– Хотя, если согласишься мне помочь, возможно, я поработаю над твоими яйцами.
– Что?! – шипит Фитц, в гневе поворачиваясь ко мне. – Дин сказал, что тебе просто нужны модели.
– Дин? – Локетт подается вперед, в его глазах мелькает догадка. – Вот дерьмо. Дин Ди Лаурентис? Хейворд-Ди Лаурентис? Ты сестра Дина?
– Угу. И мне нужны шесть моделей для модного показа, – объясняю я футболистам. В комнате их всего пятеро, но если хотя бы двое или трое согласятся, то смогут помочь добрать нужное количество. – Мне придется снять с вас мерки и кое-что подогнать. И, как уже было сказано, я могу случайно коснуться вашего хозяйства. Заранее извиняюсь.
– Никогда не извиняйся за это, – говорит мне Рекс.
– А какую одежду нужно показывать? – заинтересовался Бибби, тайт-энд с густой рыжей бородой.
– Купальные костюмы.
– Чур, я в плавках! – выкрикивает Локетт.
– Чур, я в стрингах, – взлетает вверх рука Си-Мака.
Удивительно, как легко все получилось. Но на случай, если они меня разыгрывают, я уточняю детали, чтобы оценить искренность интереса.
– Показ состоится через месяц, как раз перед весенними каникулами. Я все еще в процессе разработки эскизов, но если мы договоримся, то снимем мерки в ближайшие дни и начнем примерки в течение пары недель. Еще будем учиться ходить по подиуму…
– Мне не нужно учиться, – вмешивается Локетт, – я смотрел «Топ-модель по-американски».
– И я, – подхватывает Джулс, – Тайра Бэнкс – ничто по сравнению со мной.
Я прикусываю губу, чтобы не рассмеяться. Ага. Именно такие парни мне и нужны.
– Значит, вы участвуете? – Обвожу я взглядом комнату. – Все вы?
