Почему он не мог просто сказать мне о своих чувствах? Почему я должна вытягивать подробности, как занозу из-под ногтя? Разговаривать с Фитцем больно и неприятно, и я ни черта его не понимаю.
Даже не замечаю официанта, который подошел, чтобы принять заказ, пока Хантер не спрашивает:
– Саммер? Клюквенной водки?
Я поспешно качаю головой.
– Пока воды, – обращаюсь к официанту. Когда тот уходит, поясняю Хантеру свой выбор: – Ничего не ела с утра. Не люблю выпивать на пустой желудок.
– Да. Разумно. – Он наблюдает, как я разворачиваю салфетку.
Она из узорчатой ткани, и мои руки слегка дрожат, когда разглаживаю ее на коленях.
– Что случилось? – хмурится он.
– Все в порядке, – я сглатываю. – Просто был длинный, слегка дерьмовый день.
– Ты должна была встретиться с куратором, верно? Как все прошло?
– Не лучшим образом. Ричмонд меня ненавидит, – стискиваю я зубы и чувствую, как скулы напрягаются. Заставляю себя прекратить так делать. – Он почти вынудил меня сказать, что один из профессоров ведет себя странно, а потом отругал за то, что я разбрасываюсь обвинениями.
– Обвинениями? – встревоженным голосом переспрашивает Хантер. – Что этот ублюдок натворил?
– Ничего, – быстро отвечаю я. – Серьезно, он ничего не сделал. Но пугает меня до мурашек, да и руки немного распускает. Я призналась в этом Ричмонду, и, как уже сказала, получила нагоняй.
Официант возвращается с водой и спрашивает, готовы ли мы сделать заказ. Никто из нас еще не открывал меню, поэтому Хантер говорит, что нам нужно больше времени.
Мы берем меню. Я отчаянно пытаюсь сосредоточиться на перечне закусок, но мысленно все еще нахожусь в спальне с Фитцем.
Хантер тяжело вздыхает.
– Ты в порядке? – вскидываю я голову.
– Я? Я-то в порядке, – насмешливо кивает он. – А ты? Про тебя того же не скажешь.
– В порядке, – неуверенным голосом отвечаю я.
– Саммер, я живу с тобой уже месяц и научился различать оттенки твоего настроения. Сегодня ты очень расстроена.
– Знаю. Прости. – Я складываю руки на коленях. – Я…
– Что между нами происходит? – спрашивает он после продолжительной паузы.
Печаль обжигает горло, щиплет глаза. Я не знаю, как объяснить, что чувствую, потому что не знаю, что чувствую.
Сердце обрывается от мысли, что сейчас я веду себя с Хантером так же, как Фитц – со мной двадцать минут назад. Ведь я тоже приперла его к стенке, требуя признаний. Настаивала, чтобы он ответил на вопрос о чувствах.
Может, он действительно не знал. Видит Бог, я сама не могу точно описать, что чувствую к нему. И все же ожидала, что он будет сражаться за меня? Признаваться мне в вечной любви? И вот теперь Хантер спрашивает, что происходит между нами, а я не могу, хоть убей, ответить на этот вопрос.
– Саммер, – резко произносит он.
Я прикусываю нижнюю губу. Не люблю разочаровывать людей, но, похоже, выбора не осталось.
– Думаю, мне пора, – шепчу я.
Хантер не отвечает.
Я поднимаю на него взгляд. В его глазах нет ни капли удивления.
– Это из-за Фитца? – резким и тихим голосом спрашивает он.
Несмотря на отнимающее силы чувство вины и стыда, я заставляю себя сказать:
– Да.
Он смеривает меня тяжелым взглядом, а затем смотрит сквозь меня. Я даже не могу предположить, о чем Хантер сейчас думает. И не знаю, что он собирается сделать. Бросить салфетку на стол и спокойно выйти из ресторана? Рассердиться и назвать меня бессердечной сукой?
Ни то и ни другое. Он отодвигает стул и подходит, чтобы помочь мне встать.
– Пойдем. Отвезу тебя домой. – Он бросает на стол двадцатку: гораздо больше, чем нужно за два стакана воды, которые мы даже не выпили.
Стараясь не разрыдаться, я иду за ним к двери.
* * *
По дороге домой мы оба молчим. Мне чертовски неловко, и становится только хуже, когда Хантер останавливается на подъездной дорожке, но не глушит двигатель.
– Ты не пойдешь домой? – спрашиваю я и тут же ругаю себя за самый глупый вопрос в мире. Конечно, он не пойдет. Я только что его отвергла. Вряд ли он собирается сидеть со мной на диване, вместе просматривая видеоклипы «One Direction» на YouTube.
– Не-а, – постукивает Хантер пальцами по рулю. Кажется, он переполнен энергией, а может, ему не терпится, чтобы я вышла из машины. – Сейчас я не могу там появиться. Поеду развеюсь, найду тусовку. – Он пожимает плечами. – Не жди меня.
– Напишешь мне, если решишь не ночевать дома, чтобы я не волновалась?
Впервые с момента, как я призналась, что мне нравится Фитц, Хантер дает волю гневу.
– Уверен, ты будешь слишком занята, чтобы беспокоиться о том, где я пропадаю ночью, Саммер, – произносит он с циничной ухмылкой.
Чувство вины пронзает меня.
– Хантер…
«Не надо так», – хочется сказать, но разве можно его винить? Я согласилась пойти с ним на свидание и через десять минут сказала, что хочу быть с другим. Это дерьмовый поступок, и я не знаю, смогу ли когда-нибудь загладить перед ним вину.
– Спасибо, что подвез обратно, – шепчу я.
– Не за что.
Протягиваю руку и нежно касаюсь его плеча, и он вздрагивает, как будто я причинила ему боль. И ведь действительно причинила, только не физически. Я не знала, что нравлюсь ему так сильно. Мне казалось, он просто флиртует.
Я дергаю дверную ручку и выскальзываю из «ровера». Едва успеваю сделать шаг, как Хантер сдает задним ходом с подъездной дорожки. Он уезжает в облаке выхлопных газов, которые обжигают ноздри, прежде чем растворяются в вечернем воздухе.
Входя в дом, я чувствую себя ужасно. Похоже, Холлис куда-то ушел, потому что его нет в гостиной, и, минуя его спальню, я вижу, что она пуста. Вместо того чтобы идти к себе, направляюсь в главную комнату. Из-под двери в коридор не проникает свет, но Фитц точно дома, потому что его машина стоит на подъездной дорожке. Если только он не пошел куда-то с Холлисом, но это можно выяснить.
Делаю глубокий вдох, призываю на помощь всю свою храбрость и тихо стучу.
Никакого ответа.
Черт. Может, он действительно ушел.
После секундной заминки поворачиваю ручку и открываю дверь. Комната погружена в полумрак. Прищурившись в темноте, я различаю массивную фигуру на кровати. Фитц не укрылся одеялом полностью, а только небрежно накрыл ноги флисовым покрывалом.
– Фитц?
Слышится, как проседает матрас при повороте тела.
– Саммер? – сонным голосом отвечает Фитц.
