– Не ладно. – Он качает головой, продолжая смеяться себе под нос, и плетется к двери. – Вы продолжайте заниматься своими делами. А я займусь своими. И все будут жить долго и несчастливо. То есть, счастливо. Долго и счастливо.
– Хантер, – хмуро смотрю я ему в спину.
– М-м-м?
– Мир? – осторожно предлагаю я.
Он бросает на меня взгляд через плечо.
– Нет.
* * *
После этого разговора я старался держаться подальше от Хантера, особенно в стенах нашего дома. Это меньшее, что я мог сделать. С одной стороны, мы с Саммер не сделали ничего плохого: она же не встречалась с ним официально. Но Хантер ясно обозначил для меня свои намерения. Он застолбил девчонку, а я через него переступил. Но раньше мне не верилось, что у нас с Саммер могут быть отношения. Я считал, что мы друзья.
Но это уже не имеет значения. Изменить прошлое нельзя. Можно только попытаться сделать лучше будущее.
В нашем случае это означает оставить Хантера в покое, что мы с Саммер считаем сейчас оптимальным выходом из ситуации.
Если бы на его месте был Холлис или Так, может быть, я бы повел себя по-другому, поговорил с ними, постарался бы помириться. Но мы с Хантером, хоть и дружили, не были очень близки. У него отличное чувство юмора, и с ним приятно общаться, но я не очень хорошо его знаю.
Так что лучше держать дистанцию. Это казалось мне более сложной задачей, учитывая, что мы живем вместе, но со дня нашей ссоры Хантер нечасто появляется дома. Правда, полностью избегать его не получается, потому что нам приходится играть в одной команде.
Гарвард по-прежнему лидирует в наших встречах. Через несколько дней нам снова предстоит играть против них, поэтому теперь тренер Дженсен и тренер О’Ши гоняют нас с утроенной силой. В среду утром мы начинаем тренировку с выполнения нескольких упражнений один на один, а затем играем мини-игру трое на трое: Джесси, Мэтти и я против Хантера, Нейта и Келвина.
Хантер и я – центровые. Когда он встает на позицию, по решительному выражению его лица становится понятно, что игра будет жесткой.
Так и есть. Он завладевает шайбой и откатывается. Пытается передать шайбу Нейту, но ее перехватывает Мэтт, который пасует мне. Я лечу к синей линии и пробрасываю шайбу, снова догоняя ее за воротами. Едва успеваю коснуться ее клюшкой, как меня швыряет на бортик. Сильнее, чем обычно, а в придачу Хантер любезно бьет локтем по ребрам.
Он безрадостно улыбается и отбирает у меня шайбу. И исчезает.
Мать твою, как больно. Ну ладно. Плевать. Спущу это на тормозах. У него есть право злиться, и лучше пусть он выплеснет свою агрессию во время игры, чем вне ее.
На льду это не запрещено. Вот что мне нравится в хоккее. Может быть, это и дурацкая примитивность, и, может, женщины не зря считают мужчин глупыми самцами, но порой приятно выпустить пар там, где это безопасно сделать.
Тренировка продолжается, и столкновения между мной и Хантером становятся все более травматичными. Наши товарищи по команде начинают это замечать. Нейт тихонько присвистывает, когда я толкаю Хантера в спину костедробительным ударом сжатой двумя руками клюшки. Клянусь, я выбил весь воздух из его легких.
– Побереги силы для настоящей игры, – предупреждает меня Нейт после свистка.
Выстраиваемся в линию перед очередным вбрасыванием шайбы. Хантер сверкает в мою сторону глазами. Толчок не пришелся ему по вкусу. Ну а мне не пришелся по вкусу его удар локтем по ребрам, но что тут поделать. На этот раз шайбу захватываю я. Мы с Джесси передаем ее друг другу, подготавливая атаку. Лениво и хищно. Команде Хантера не нравится, что мы их дразним, и как только они бросаются в атаку, Джесси пасует шайбу мне, и я провожу удар по воротам. Корсен перехватывает шайбу клюшкой и пасует Хантеру.
Гонюсь за ним, и мы оказываемся за воротами команды. Работаем локтями. Его локоть попадает мне прямо в горло. На секунду у меня перехватывает дыхание. Втягиваю ртом воздух, но трахея перекрыта, чувствую, что задыхаюсь. Хантер никак не реагирует на это. Отъезжая, он толкает меня, и мне с трудом удается не упасть. Простить такой удар в горло? Ни за что.
Я гонюсь за ним по льду, почти забыв про игру.
– Что, черт возьми, это было?
На катке воцаряется тишина. Я слышу скрежет коньков Нейта, когда он останавливается неподалеку от нас.
– Это был удар в рамках правил, – отвечает Хантер.
– Ничего в рамках правил в нем не было, – рычу я.
– Нет? Тогда прости. Виноват.
Его небрежный тон действует мне на нервы.
– Как скажешь, брат. Если от того, что ты меня избиваешь, тебе становится легче, вперед.
– Ах, как великодушно, что ты разрешаешь мне спустить пар. Это помогает полностью смириться с тем, что ты трахаешь девчонку, которая мне нравится.
Что ж, он начал первым.
Нейт подъезжает ближе, покачивая клюшкой в руке.
– Хорош, парни, нам надо работать.
Мы не обращаем на него внимания.
– Послушай, мы с Саммер приглядывались друг к другу больше года. Я влюбился в нее еще до того, как познакомился с тобой.
– Забавно, ты не вспоминал о чувствах, когда я рассказал тебе о своих.
Взгляды товарищей по команде устремлены на нас, и это вызывает знакомое покалывающее ощущение: я снова в центре внимания из-за разыгравшейся сцены, которой не могу избежать.
Я протискиваюсь мимо Хантера, но он хватает меня за свитер.
– Давай не здесь, – бормочу я.
– А почему нет? Ты не хочешь, чтобы все слышали, какой ты мудак?
– Эй, дамочки! – кричит тренер. – Мы не можем ждать весь день. Тащите свои задницы обратно на скамейку.
Хантер неохотно повинуется. Я с радостью подчиняюсь, потому что до мурашек ненавижу привлекать к себе внимание.
Тренер объявляет, что нас ждут новые парные упражнения. В первом два игрока отрабатывают угловые удары: один должен бить по воротам, второй – отражать атаку. Со скамейки я наблюдаю, как работают пары. Когда подходит очередь, без особого удивления слышу, как тренер ставит меня в пару с Хантером. Может быть, как и я, он надеется, что Хантер выплеснет гнев и оставит наше противостояние в пределах арены.
Как только звучит свисток, Хантер из кожи вон лезет, лишь бы зажать меня в углу. Наконец я прорываюсь и бью по воротам, но вратарь-второкурсник, Трентон, легко ловит шайбу перчаткой и с ухмылкой подбрасывает в воздух.
– Еще раз, – командует тренер.
Мы повторяем еще раз. Снова толкаемся в углу. Перехватываю шайбу и веду к воротам, но прежде чем успеваю ударить, боль пронзает руку, когда ублюдок двумя ладонями хватает меня за запястье.
– Да что, мать твою, с…
