Но самыми интересными личностями были, безусловно, те двое, что стояли во главе небольшой приветственной делегации. Один — старик лет семидесяти с лишним, но подтянутый и весь бодрый на вид. Одет в советскую форму, околышек фуражки — ярко-синий, на поясе — кобура, на плечах — погоны капитана. От него буквально расходились волны уверенности и спокойствия — сразу чувствовалось, что именно он и является тут самым главным.
А вот его спутницей оказалась… Эрин.
Да, ещё одна. Только постаревшая лет на двадцать и с волосами не иссиня-чёрного, а совершенно белоснежного цвета. А в остальном один в один — миниатюрная, но хорошо сложенная; совершенно те же черты лица, лишь немного сглаженные лёгкими морщинами, и фиалкового цвета глаза. Даже хитроватая улыбка и взгляд были совершенно теми же, как и странного вида чёрное с пурпурными вставками то ли платье, то ли диковинный доспех. И это сходство было не тем, что бывает у родственников — так скорее может меняться один и тот же человек на фотографиях разных лет. Вот разве что ещё на плече вместо копья, больше похожего на совню, имелся не менее монструозного вида бердыш. Сразу становилось понятно, что и Гаэ Асайл, и это орудие локального геноцида — родичи. Чёрное металлическое древко с периодически вспыхивающими фиолетовым пламенем письменами, воронёное лезвие с замысловатыми узорами и общее впечатление, что обычный человек не то что драться — подымет-то такой с трудом.
БТР затормозил метрах в пяти перед анклавовцами, Сергей нырнул внутрь бронемашины, сменил каску на генеральскую фуражку, которая уже привычно заменяла ему кепи. Посмотрел в закреплённое на приборной панели зеркало.
— Машину не глушу, командир, — произнёс Руслан, не снимая рук с руля.
Вяземский кивнул. Правильно — на Аллаха надейся, а верблюда привязывай.
— Шари, остаёшься здесь, — добавил майор, обращаясь к приёмной дочери, которую, после некоторого раздумья, всё-таки решил взять с собой. — Если что — на тебе пулемёт.
— Поняла, отец, — моментально отозвалась девушка.
— Параноики, — прокомментировала эти приготовления Эрин. — Впрочем… Ваше право. Так! Как я выгляжу? Не как заспанная замарашка? Мне надо хорошо выглядеть, а то… Гхм. Да. Ладно, пошли уже, Сергей.
Майор вышел из «гиены», зашагав вперёд, а затем чётко — как по Уставу — перешёл на строевой, остановился в двух шагах перед главным среди встречающих анклавовцев и вскинул руку к виску.
— Здравия желаю, товарищ капитан! — отчеканил Вяземский… а вот затем он впервые за очень долгое время просто не нашёл, что сказать дальше.
К чему слова и что за слова могут быть уместны в такой ситуации?
Поэтому разведчик просто опустил руку и протянул её вперёд. Старый капитан, тоже ответивший воинским приветствием, пристально взглянул в глаза Вяземскому, а затем тоже протянул руку и двое российских офицеров из разных времён и миров обменялись крепким рукопожатием.
— Нууу раз на нашего бравого разведчика напал неожиданный приступ косноязычия, то значит мой черёд брать слово, — Эрин возникла рядом как и всегда буквально из ниоткуда. — Товарищи! Позвольте вам представить — командир разведывательного батальона, майор армии Российской Федерации Сергей Владимирович Вяземский. Большой зануда, крючкотвор, неплохой стрелок, офицер и хороший человек. Насколько я успела узнать, да. Впрочем, вряд ли бы я привела сюда кого-то другого. А это…
Апостол прошмыгнула за спины анклавовцев и продолжила:
— Это — её Святейшество Эйра, ныне — воительница и маг, служащая делу богини Эмрис. А это капитан МГБ Георгий Константинович Макаров — глава свободного поселения Надежда, населённого личным составом Строительства 507, его потомками и примкнувшими местными людями и нелюдями, — Эрин обняла этих двоих сзади и продолжила с широкой улыбкой. — По совместительству — мои мама и папа.
Эпилог-1
Тучный лысый господин, которого в Реморре знали как имперского купца второй ступени сира Велисария Вирибуса, потягивал вино из изящного хрустального кубка, задумчиво смотря на расположенный во внутреннем дворе поместья фонтан. Вино, нужно признать, было отличным, хотя и с несколько экзотичным вкусом — явно что-то с южного побережья… Что-что, а делать вино и торговать хиспанцы умеют, пожалуй, лучше всех в этом мире. Хотя вот особняк построен в типично имперском стиле — большой, монументальный… Не дом, а настоящая крепость. Впрочем, имперцы иначе и не строили.
Но тем ироничнее это казалось в свете всего происходящего…
— Доброго дня и здравствия вам, сир.
Пара крепких слуг в тонких белых халатах и с длинными прямыми мечами у пояса отодвинули две шёлковые занавески, и к имперцу вышел хозяин поместья, одетый в просторное одеяние янтарного цвета.
— И вам не хворать, господин Хэлле, — почтительно склонил голову Велисарий, обозначая попытку встать.
— О, не утруждайте себя, сир — я тоже с вашего позволенья присяду. Разговор у нас намечается небыстрый…
— Теряюсь в догадках, чем же моя скромная персона заслужила внимание столь важной особы… — недоумённо развёл руками имперец. — Я пусть и не самый бедный, но довольно скромный купец…
— Полноте, сир, — рассмеялся его собеседник, усаживаясь в лёгкое плетёное кресло напротив Велесария и наливая себе в кубок вина. — Мы оба прекрасно понимаем кто мы есть такие… На самом деле.
— Неужели? — скептически приподнял бровь купец.
— У меня в этом нет ни малейших сомнений, — заверил Хэлле.
Казалось бы — вполне мирная рядовая беседа двух не самых бедных людей… Вот только один из них человеком в полном смысле этого слова как раз и не был.
Иридан Хэлле был фейри. Да не обычным, а самым что ни на есть Тёмным — смуглая кожа, зловеще-алого цвета глаза и длинные белые волосы. Причём был он явно не рядовым потрошителем, а Падшим довольно высокого ранга, обнаружение которого всегда было для Империи поводом начать войсковую операцию или даже небольшую войну — в истреблении своего давнего врага люди не жалели ни сил, ни средств, крепко помня о том, кто такие — Тёмные фейри.
— Что ж, я вас внимательно слушаю, господин Хэлле, — сложил руки на своём объёмистом животе имперец, которого, казалось, не особого пугает или злит присутствие извечного врага на расстоянии вытянутой руки. Хотя за сотни и тысячи лет у большинства имперцев выработался почти рефлекс: если рядом Падший, то ты скоро умрёшь, а раз так, то нападай и дерись, стараясь продать свою жизнь подороже, потому что просить о пощаде бесполезно.
— До моих… сородичей уже дошли слухи о ситуации на вашем востоке, — произнёс Иридан. — Вспыхнул дворянский мятеж, имперские войска понесли серьёзные потери, какое-то местное племя сумело нанести вам ряд чувствительных поражений, но затем неожиданно вступило в союз с Империей…
— Иии… что дальше, господин Хэлле? — поинтересовался Велисарий. — Да, имперская земля полнится слухами, но даже у нас мало кто осведомлён о подробностях происшедшего… А что такого-то? Ну очередной мятеж, ну очередная война и новые союзники… Обычное дело для большой державы.
