Хотя… Пусть Тёмные и жуткие отродья, отринувшие праведный путь, они всё ещё остаются фиари по крови, помилуй их грешное дыхание Торнат.
Раньше Шари никогда всерьёз не думала о подобных вещах — это было не её делом. Сложные вопросы решают хранители правды и старейшины, а её дело набираться мудрости. Но теперь приходилось вспоминать и удерживать в памяти всё, что она когда-либо слышала от соплеменников. Иначе теперь никак — как и что делать подсказать больше некому, теперь вся надежда на воспоминания, да на собственные решения.
От этого девушке было очень неуютно — народ фиари так или иначе соблюдал традиции, что сформировались даже не сотни — тысячи кругов назад. Право решать у её народа не было всеобщей привилегией — решали лишь те, кто доказал, что достоин думать не только за себя, но и за соплеменников. Хорошо ещё, что теперь вокруг пусть и непривычный, но свой клан. Пусть с чужими и странными традициями, пусть удивляющий даже великую Ан-Хак и заносчивых имперцев, но зато теперь хотя бы есть те, у кого можно спросить совета и наставления. Это многого стоит. Особенно для того, кто всю жизнь не был один. Ну, кроме охоты разве что, но охота — это же совсем другое дело. Там всё просто, а вот обычная жизнь — штука куда более сложная.
— Что ты думаешь о людях в зелёном, Шари? — негромко спросила Эрин, пока они в сопровождении Эриксона шли к местному вождю. — Какого цвета тебе кажутся их помыслы?
Фраза была старой и выспренной даже по меркам фиари, но именно так в представлении Шари и должна была говорить великая и вечная — высоким слогом, словно существо из легенд.
— Они спасли жизнь мою, — коротко ответила фиари. — Я благодарна им. Их поступки велики, а нравы праведны и благородны, как мне видится. И ныне считаю себя я одной из них — что я поэтому могу сказать, матушка?
— Не зови меня мату… — начало была апостол, но осеклась и улыбнулась. — А всё равно же не прекратишь — сама ведь такая. Что ж, да будет так — матушкой меня не звали уже давненько… Но верно ли ты поступаешь, что остаёшься с ними? Сергей был готов не взымать с тебя долга, и ты могла бы уйти в другое племя — их на Востоке хватает.
— Не знаю, что бы сказали хранители правды, — честно ответила девушка. — Но по моему разумению — я делаю всё правильно. Ни Сергей, ни даже ты, великая, не можешь отменить долг — у вас одни боги, у меня другие. Мне отвечать перед своими.
— А что насчёт того, что люди в зелёном даже хуже имперцев, потому как лес для них — не дом? Их вотчина пропитана механической магией, их вотчина — города и владычество металла.
— Если люди в зелёном — люди металла, — сказала Шари. — Я стану такой же.
— Ваше племя ведь не даёт прозвищ? — рассмеялась Ан-Хак. — Жаль. Уверена, что ты была бы первой фиари, прозванной Стальной или, например, Железнорождённой.
Шари неопределённо качнула головой, но про себя подумала, что мало того, что прозвища положены лишь вождям, так ещё и столь громкое пришлось бы в пору лишь какому-нибудь великому охотнику или герою. Уж точно не юной маленькой охотнице.
Вождь людей в зелёном жил в точно таком же длинном железном доме и оказался высоким и широкоплечим человеком, с коротко-коротко стрижеными волосами, как было принято у федералов, и цепкими серыми глазами.
Войдя внутрь комнаты, Эрин первым делом осмотрелась по сторонам, оглядела вождя федералов, кивнула каким-то своим мыслям. Торжественно воздела правую руку, левой придерживая подол платья и изящно присела.
— От имени небес этого мира, по воле владычицы ночи и моей госпожи, я — двенадцатый апостол богини смерти и тьмы Эмрис, святейшая Эрин Меркурий, как посол мира и доброй воли приветствую того, что повелевает людьми в зелёном, пришедшими из легендарного Далёкого Отечества! — патетически воскликнула жрица, единым духом выпалив фразу.
Шари в некоторой растерянности прижала ладонь к сердцу и коротко склонила голову, не найдя ничего лучше, чем использовать обычное приветствие, принятое среди фиари.
Кравченко крякнул. Поднялся с места, нацепил лежащую на столе кепи, вытянулся и отдал воинское приветствие.
— Командующий гарнизоном базы Китеж полковник Кравченко, Денис Юрьевич. Эм… Присаживайтесь.
— Ну, с официальной частью покончено, продолжаем дальше, — непринуждённо заявила Эрин, потирая руки, усаживаясь на стул и мгновенно теряя всю свою напускную надменность. Ещё раз огляделась по сторонам. — Хм. А у вас тут покушать ничего нет, нет? Жаааль…
Апостол солидно прокашлялась и продолжила уже более серьёзным тоном.
— Полковник, мне искренне жаль, что воссоединение двух миров началось с войны. Я не хочу, чтобы вы и ваши сограждане думали о Новом Риме превратно — это лучшее государство, что создали люди в нашем мире за последние тысячи лет. Но никто не застрахован от ужасных непониманий.
— Можете не волноваться, госпожа апостол…
— Просто Эрин.
— Можете не волноваться, Эрин, — Кравченко скупо улыбнулся. — Нам не впервой вести спокойный диалог с теми, с кем лишь недавно дрались насмерть.
— Доброе дело, — улыбнулась жрица. — Как вы, наверное, уже знаете, я выступила гарантом перемирия между Империей и Федерацией, и уж так вышло, что я, кажется, являюсь первым официальным лицом этого мира, прибывшим с миром.
— Не буду врать, Эрин, моё начальство не только знает об этом, но и настоятельно интересуется вашими мотивами. То есть на хре… гм, зачем вам вообще это понадобилось? Вы же зовёте себя апостолом богини смерти.
— У вас в Далёком Отечестве, наверное, какие-то не слишком добрые боги смерти, раз вы меня в чём-то подозреваете, — озабоченно произнесла апостол. — Но смею вас уверить — я в целом очень мирный и добрый апостол смерти, и чту законы и традиции людей. Меня по большому счёту интересует лишь то, чтобы люди уходили к моей госпоже с достоинством и спокойным сердцем, а не вопящими от ужаса кусками мяса, полными зла и грехов.
— Грехи и зло вы отделяете, надо полагать, вот этим, — полковник хмыкнул и указал подбородком на торчащую из-за спины Эрин рукоять оружия. — Кстати, как вас с этим пустили-то вообще?
— Не стоит наказывать стражу — я просто отвела им глаза, — улыбнулась апостол, но тут же стала серьёзной. — И, кстати, хоть мне потребовалось и немало усилий, чтобы скрыть моё оружие, это всё-таки оказалось возможным. Где же ваши волшебники? Ведь это могла быть не я, а кто-то настроенный куда как менее дружелюбно.
— Наша… магия, — тщательно подбирая слова, начал Кравченко. — Очень своеобразная, завязана на артефакты, и с такой хре… магией, как у вас, мы сталкиваемся впервые.
— А я могла бы помочь, — доверительно сообщила жрица. — Ведь кроме дипломатических навыков я являюсь великолепным воином и сильным магом. Со мной ещё двое магов прибыли, один и вовсе специализируется именно на теории межмировых переходов…
— Что взамен? — офицер мыслил практично.
— Я — вам, вы — мне, — ослепительно улыбнулась девушка. — Мне тоже интересна ваша магия. А вы же тут явно не какая-то банда наёмников, дисциплина тут у вас покрепче легионной будет… Запишите меня в ваши книги как какого-нибудь советника, чтобы я могла ходить по вашим землям, не опасаясь этого вашего непонятно-устрашающего за-дер-жа-ни-я.
