Ни у кого из разведроты не было и быть не могло оружия под патрон 7,65х17 мм. Да ещё и с маркировкой «Дойче Ваффен унд Мунишнфабрик Карлсруэ».
* * *
Проход в подземелье чернел впереди. Эрин непринуждённо щёлкнула пальцами, и около её руки появился небольшой, но яркий сиреневатый огонёк.
Сергей посмотрел на жрицу, включил закреплённый на разгрузке фонарик, и яркий свет от светодиодов тотчас же осветил весь проход.
Апостол недовольно мявкнула и погасила огонёк.
— Знаешь, Вяземский, — с чувством произнесла девушка. — Многие маги за такую демонстрацию превосходства механической магии над магией мыслительной тебя бы возненавидели.
— А некоторые бы за знания о подобных артефактах отдали бы мне свои правые руки, — невозмутимо парировал разведчик. — К тому же это эффективно.
— Иметь у себя в запасе много отсечённых правых человеческих рук? — уточнила апостол. — У людей в зелёном какие-то странные понятия об эффективности.
Посмеялись, пошли дальше.
Коридор был достаточно широкий, чтобы по нему свободно прошла пара бойцов в полной экипировке, и достаточно высокий, чтобы Сергей со своими ста восьмьюдесятью сантиметрами роста не подпирал потолок. Периодически встречающиеся на пути массивные деревянные двери, окованные железом и ведущие в какие-то помещения, Эрин совершенно не интересовали — проход ветвился, но апостол уверенно шла по одному ей ведомому маршруту.
— Так имперская же постройка, — фыркнула апостол. — Как вы говорите — безобразно, зато единообразно. Несколько установленных схем планировок, несколько утверждённых принципов размещения ловушек…
— Здесь есть ловушки? — равнодушно поинтересовался разведчик.
— На охраняемом имперском объекте? Где могут храниться всякие ценности? Было бы странно, если бы их тут не было. Впрочем, о них беспокоиться не нужно — инсургенты их так или иначе уже поснимали…
По пути начали попадаться строительные инструменты, куски камней, раздробленные бетонные плиты и потухшие масляные лампы.
— Вряд ли ловушки стали помехой, — произнесла Эрин. — Ловушки вообще никого и никогда толком не могли остановить — разве что только задержать… А вот пара футов армированного железом и усиленного магией бетона — вполне.
— То есть гражданских сюда согнали только для того, чтобы долбить камень? — уточнил Вяземский.
— Что значит «только»? — удивилась девушка. — Не думаю, что инсургенты были в восторге от мысли, что им пришлось бы самостоятельно работать — такие, как они, работать вообще не любят.
Наконец достигли конца пути, на первый взгляд, закончившегося банальным тупиком. Однако преграждающая проход стена была изрядно издолблена, да и немного приглядевшись, Сергей заметил, что она несколько отличается от бетона, слагавшего стены коридора.
— Ну-ка посвети здесь. Ага… Ну что ж, вполне ожидаемо, что господа инсургенты не очень-то знакомы с системой потайных дверей центральных хранилищ, — прокомментировала жрица, деловито осматривая стены. — Так… Пять футов назад… четыре фута вверх иии… фут вправо! Вяземский, иди сюда. Как скажу, нажмёшь сюда. Понял?
— Вполне.
— Отлииично… — девушка перебежала к противоположной стене и снова начала что-то высматривать, бормоча себе под нос. — А тут четыре фута назад, пять… или шесть? Да, шесть футов вверх и ладонь влево… Ага! Сергей, жмём на счёт три. Раз… два… Три!
Камень под рукой майора хоть и с некоторой натугой, но неглубоко вдавился в стену.
— Нет, только не отпускай — надо их подержать какое-то… О!
Где-то в глубине камня послышался грохот, глухой лязг и утробный шум, после чего стена впереди начала медленно подниматься вверх.
— Ловкость рук… — небрежно отряхнула эти самые руки апостол. — И совершенно никакого мошенничества!
— Раз так, то либо ты невероятно везучая, либо была знакома с конструкцией таких вот хранилищ, — хмыкнул разведчик.
— А моё величие ты в расчёт не берёшь?
— Твоё что?..
— Величие, — терпеливо объяснила Эрин, наблюдая, как каменная плита по меньшей мере в полметра толщиной уползает вверх. — Ве-ли-чи-е. Это как моё обычное состояние, только ещё более потрясающе и почти гениально.
— А почему тогда «ловкость рук», а не какая-нибудь дверевзламывающая магия?
— Так не дураки систему защиты ставили, — хмыкнула жрица. — Тут вся механическая начинка настроена на сильную магию — стоит только рассчитать что-то сложнее простенького огонька-светлячка, как всё внутри разрушится и заблокируется.
По ту сторону секретной двери обнаружилось помещение примерно пять на пять метров по площади и почти пустое, если не считать полудюжины сундуков в углу.
— А где драгоценная утварь, горы монет, могущественные артефакты и прочие ценности? — поинтересовался Сергей, оглядываясь по сторонам и не находя ничего кроме пыльных каменных стен. Ну, если не брать в расчёт сундуки.
— Видимо, в следующем подземелье, — невозмутимо произнесла апостол, подходя к тем самым сундукам.
Короткий взмах выхваченным клинком, с лязгом прорубившим окованный железом бок сундука, будто бы это было не крепкое дерево и металл, а гнилая тыква. Молодецкий пинок по крышке, которая с грохотом распахнулась, и…
— Ну вот, — небрежно произнесла Эрин. — Как просил — ценности.
Внутри сундук оказался доверху забит одинаковыми холщовыми мешочками.
— Это что? — поинтересовался Вяземский.
— Ценности.
— Допустим. А они стоят того, чтобы ради них брать штурмом имперские форты и убивать людей десятками?
Апостол вместо ответа вспорола своим клинком один из мешочков, который тут же брызнул золотистым песком.
— Как думаешь, несколько сот фунтов золотого песка стоят того? — задала в общем-то риторический вопрос жрица. — Кстати, надо будет сообщить имперцам о золоте.
— А разве они не в курсе, что у них есть несколько фунтов золота в этом форте? — слегка иронично спросил разведчик.
— Может — в курсе, а может — и нет, — в тон ему ответила девушка. — Обычные холщовые мешочки, обычные сундуки для ценностей… Хотя, например, на каждом мешочке должна быть сургучная печать Золотой палаты.
— И никаких исключений?
— Ни малейших. Имперцы — знатные бюрократы, скорее небеса снова рухнут на землю, а Тибр и Ефрат потекут вспять, чем Золотая палата откажется от бюрократической волокиты. Спорю на щелбан, что это золото — неучтённое, и либо кто-то проворачивает тёмные делишки на рудниках Ржавого кряжа, либо в Восточном пределе расплодились непатентованные добытчики золота. А может, и всё сразу.
— Мир другой, а всё по-прежнему, — вздохнул Вяземский. — Люди гибнут за металл.
Интерлюдия
Имперские дипломаты никогда не гнушались демонстрацией силы Новоримской империи, поэтому трюк с прилётом посланника в сопровождении пары-тройки охранников прямо к порогу врага числился едва ли не штатным мероприятием. Не так уж и сложно подобное позволить, если твоё государство фактически доминирует во всей ведомой Ойкумене, и все прочие ничего не могут противопоставить подобным выходкам, а могут лишь скрипеть зубами от злости.
