Вопросы — много их, но ответов куда меньше.
Но как обычно многозначительная фраза Эрин прояснила для Вяземского хотя бы что-то.
Где лучше всего прятать? На видном месте.
Иными словами — чем-то вроде железной дороги или нефтеперерабатывающего завода заинтересовались бы и сами имперцы. Но что если советский анклав и не скрывается особо, а просто… загримирован под какое-нибудь имперское поселение?
Боксы с техникой и склады замаскированы под амбары, вооружённые силы носят латы и мечи, но хранят за поясом пистолеты и так далее. Агенты советских живут в других городах, путешествуют под видом купцов и странствующих магов…
И даже под видом апостолов Эмрис, а?
Вяземский оторвался от ковыряния в новомодном командирском планшете и посмотрел на жрицу.
Эрин уютно дрыхла на сиденье в десантном отсеке «гиены», посапывая во сне — после боя с механическим пауком и порции откровенностей, апостол время от времени корректировала маршрут, но большую часть времени просто спала. Видимо, восстанавливая силы после непростого боя.
Сами же откровения… Ну, честно говоря, Сергей уже давно подозревал, что Эрин, мягко говоря, чего-то недоговаривает и умалчивает. Поэтому его недовольство было по большому счёту показным — возмутиться в такой ситуации было нужно. Хотя мотивы апостола разведчик полностью понимал и её доводы находил более чем разумными, но в тот момент требовалось продемонстрировать соответствующие эмоции.
К тому же… Лично Вяземский считал, что Эрин определённую толику доверия уже заслужила. Не безоговорочное, конечно же — полностью Сергей и себе-то не доверял, но вот прикрыть в бою свою спину — он бы Эрин доверил. А для разведчика это многого стоит.
Впрочем, глубинные причины такого отношения Сергей тоже прекрасно осознавал: факт был в том, что Эрин нравилась ему и чисто-по человечески — как личность, и как девушка — чего уж тут скрывать. Встреться они в ином месте и времени — подошёл бы и познакомился. Подумаешь — двадцатитысячелетняя полубогиня, способная убить человека прицельным чихом — и не к таким подкатывали.
Однако встретились они и оказались связаны по службе, что сразу же наложило жёсткие ограничения на возможные… неуставные отношения. Личную жизнь и службу Вяземский разделял чётко, не говоря уже о том, что сполна навидался случаев, когда люди начинали думать не дарованным им Господом Богом и естественным отбором головным мозгом, а… иными частями тела. Поэтому майор жёстко придерживался мнения, что по службе можно и нужно дружить, но вот совсем уж поддаваться эмоциям — не следует ни в коем случае.
Вот такой вот парадокс: пока они вместе — вместе им не быть.
Впрочем, Вяземский от этого особо не страдал — не первый год он целиком и полностью посвящал себя военной службе и был вполне доволен. Хотя в ситуации с Эрин он находил некую злую иронию…
Апостол открыла глаза, сонно зевнула, посмотрела в смотровое окошко, произнесла:
— Через пару миль будет поворот направо, потом ещё раз направо, а дальше прямо, прямо и прямо.
— Насчёт прямо — понял с первого раза, — флегматично отозвался Руслан, ведущий «гиену».
— Так это не просто прямо, а три раза прямо — там развилки будут, — объяснила девушка. — Но нам в повороты не надо, нет-нет-нет, совсем не надо…
Жрица вновь зевнула так, что Вяземский себе едва челюсть не свернул, пытаясь не зевнуть в ответ, и явно вознамерилась продолжить свою спячку.
— Эрин.
— У?
— Ты ещё долго так дрыхнуть будешь?
— Сергей, открою секрет — бить таких врагов не очень-то просто даже для великой меня, — проворчала апостол, ёрзая на сиденье. — По-хорошему мне бы сейчас хорошенько вымыться… съесть два… нет три фунта шоколада и…
— Выпить какао с чаем в горячей ванне, блин, — произнёс майор. — Знаешь, сколько к тебе вопросов?
— Много, — жрица блаженно зажмурилась.
— А отвечать на них ты собираешься?
— Неа. Пока что.
— Ну и как это называется?
— Хм, — Эрин открыла один глаз. — Держать интригу?
— Хм, — передразнил её Вяземский. — И зачем же?
— Сергей, ну ей же ей, — снисходительно произнесла жрица. — Вот кем бы я была, если бы не использовала такой момент? Уж точно не собой. На моей текущей версии сигны за номером 12 703 стоило бы выбить пурпурным на чёрном — «Справедливость. Эффектность. Величие».
— Забыла ещё «шоколад».
— Неа, девиз должен быть трёхсложным, ибо четырёхсложный полагается императорам Новорима, а у апостолов-то статус повыше будет… Я бы просто вместо гербового поля нарисовала плитку шоколада.
— Твоё пристрастие к сладкому весьма ненатурально, но при этом, безусловно, комично…
— Это у меня-то пристрастие к сладкому ненатурально?! — Эрин аж окончательно проснулась от возмущения. — Да я бы посмотрела на тебя, Вяземский, если бы у тебя из сладкого был только мёд! МЁД! Только мёд и весь мёд! Имперцы обожают всё острое и солёное, а я желаю сладкого, ибо сладкое — компактный и богатый энергией продукт!
— «Значение сахаров для бессмертных апостолов», ну-ну.
— Зря ёрничаешь. Ме-та-бо-лизм у нас в целом вполне человеческий — мы спим, кушаем, чихаем, у апостолов по венам бежит кровь, бьётся сердце и текут слёзы, — Эрин невинно похлопала ресницами. — Даже детей можем рожать.
— И много ли у тебя отпрысков? — не удержавшись, задал в общем-то бестактный вопрос Сергей.
— Три?.. Пять?.. — жрица преувеличенно серьёзно начала загибать пальцы. — А! Двадцать четыре племени на Закатном континенте. Или всё-таки двадцать пять?..
Вяземский похлопал по карманам разгрузки и выудил пистолетную гильзу.
— Твоя?
— Всё-таки нашёл? Эх… — девушка недовольно цокнула языком. — Я была неосторожна. Экая оплошность…
— Значит, у тебя есть пистолет?
— Значит — есть.
— Покажешь?
Эрин жестом опытного фокусника вытащила из складок платья небольшой пистолет, по виду — «Вальтер ППК».
— Дать подержать не могу — уж извини, — произнесла апостол, убирая оружие обратно. — Сам понимаешь — артефакт опасный, но крайне простой. Это моё копьё не всякий даже поднимет, а пистолет применит даже ребёнок. Так что тут на всякий случай куча проклятий наложена, чтобы чужой не смог воспользоваться.
— Разумно, — согласился Сергей. — Почти как у нас с распознаванием владельца по ДНК… И раз ты теперь окончательно проснулась, то может быть всё-таки расскажешь что-нибудь об анклаве?
— Сам увидишь, — хитро улыбнулась жрица.
— Ну, а всё-таки?
— А что рассказывать-то, собственно? Военных секретов не выдам — уж извини, слухи и сплетни тоже не расскажу — новых ещё не слышала. В остальном же… Люди как люди. Не лучше и не хуже чем вы. Просто живут, стараясь жить по совести…
