— Ты не спросил, хочу ли я, — я продолжала, шутя, отбиваться.
— Я же тиран, — ответил Джек и принялся беспощадно зацеловывать.
— А я Че Гевара! «Patria o muerte: venceremos!»
[6] — принялась со смехом скандировать я.
Джек на секунду остановился, округлив глаза.
— Сандра, ты начала учить испанский не с того! Говорили мне, не связывайся с русскими! У вас революция в крови…
— Ага, «Hasta la victoria, siempre!»
[7] — хихикала я. — А кто говорил?
— Не важно, — прорычал Джек. — Важно то, что я сейчас буду жестоко подавлять восстание!
И он ещё яростней принялся меня целовать.
Сопротивление было сломлено, и мятежники со сладкими стонами сдались. Впрочем, и тиран вскоре сдался и размяк, счастливый. Вздохнул.
— Завтра с утра к врачу… Мистер Хоули записал нас на восемь утра. Успеем до работы.
— А зачем тебе работать, если ты так богат? — спросила я, лежа на его груди и поглаживая ласково живот.
— А как же иначе? У меня не только в России завод. В Венесуэле тоже мой и доля в Китае. Без внимания и руководства всё покатится к чертям. Ты же знаешь!
— Знаю.
Он высвободился и бодро подскочил с кровати.
— Пойдём пробовать твои пэлмэни?
— Пельмени! — исправила я. — Л — мягкое, и П тоже. А, кстати, мне тут другого акушера-гинеколога порекомендовали…
— Кто? Твоя подружка из Ростова? — усмехнулся Джек, натягивая штаны.
— Да нет, — я пожала плечами. — Дайонсе.
— Кто?!
— Певица такая, не знаешь? — запросто сказала я, тоже выбираясь из кровати. — Очень популярная. И красивая. Но я её тоже сначала не узнала. Она мне леденцы от токсикоза подарила… В туалете Сакса.
Джек моргнул.
— Странно, что не Мелания Трамп…
Глава 5
Золушке несказанно повезло: она не отправлялась на свой первый бал беременной! И вообще возилась с тыквами и поливала грядки до последнего, пока не явилась фея и не одарила её горячим туром в королевский дворец по категории «всё включено». У меня же было наоборот: принц, беременность, фея, бал, мачеха…
Кхм, не мачеха, в общем. Но почему-то иначе мне жена главы корпорации не представлялась, несмотря на то, что по статусу её стоило приравнять к королеве. Её страницу в соцсети вычислить оказалось не сложно. С фото в Фейсбуке улыбалась чрезвычайно привлекательная, стройная женщина лет сорока пяти, похожая на итальянку элегантностью, точёным профилем и тёмным цветом волос. Красавица! Однако увидев её, я напряглась ещё сильнее — ямочками на щеках меня не обманешь.
Наверное, всё дело было во взгляде — аналогичном с моей одноклассницей Соней Шаповаловой. Та до пятого класса чуть ли не нищенствовала, а потом её мама очень удачно вышла замуж, и Соню стало заносить. В одиннадцатом она смотрела на нас со снисхождением королевы, вышедшей к плебсу забавы ради. Вокруг неё образовалась своя компания придворных, включая фрейлин, шутов и фаворитов.
Я от них держалась подальше, поближе к ботанам и лохам, ибо одевалась я плохо и не вникала в школьные интриги. Мне некогда было! Приходилось маму спасать то от желания напиться таблеток, то предотвращать её попытки спрыгнуть с балкона или побежать среди ночи искать папу. Учителя входили в моё положение и за прогулы по семейным обстоятельствам не ругали. Тем более, что на контрольные и зачёты я всегда приходила и сдавала на пятёрки. Позаниматься с учебником самой для меня проблем не составляло. Из-за семейного хаоса два последних класса у меня получились почти экстерном.
Соню с прихлебателями аж выворачивало от возмущения — им сачковать не позволяли. Их колкости и язвительные шуточки я в редкие посещения пропускала мимо ушей, хотя до сих пор школу обхожу стороной. Воспоминания так себе…
Я внимательно пересмотрела все фотографии второй половины главы корпорации и настроилась на оборону. Учитывая схожесть взглядов и выражений лиц у Сони Шаповаловой и Мэделин Кроннен-Стоу, вряд ли пахло ещё одной доброй феей на нынешнем балу под логотипом Оле-Ола.
* * *
Посещение врача прошло хорошо, но и тут не обошлось без «но». Едва мы всё оговорили, с волнением и радостью увидели нашего крошечку на УЗИ, поулыбались, поцеловались, и вроде бы были готовы уйти, Джек проводил меня в холл и оставил. Я решила, что ему нужно в туалет и с неприятным удивлением увидела, что он заходит снова в кабинет к мистеру Хоули.
По сердцу полоснуло недоверием. Джек вышел и продолжил улыбаться, как ни в чём не бывало, однако доктор пригласил меня и назначил дополнительные анализы и посещение генетика. Догадаться, о чём шла речь, я, конечно, могла и сама: Джек опасался дурной наследственности с моей стороны. Его можно понять, но всё равно было обидно. Тем более, что он так и не признался, о чём именно секретничал с доктором.
— Ты не считаешь, что это честно — шушукаться за моей спиной? — спросила я Джека, когда мы вышли из клиники в солнечное, морозное утро, бликующее искрами в стёклах небоскрёбов.
— Я разговаривал о своём ребёнке. Что тут такого?!
— О нашем ребёнке, — поправила я и надула губки. — Я категорически против секретов. Говори мне всё прямо, пожалуйста. Ты знаешь, я сильная и не истеричка.
— Нечего говорить. Всё хорошо, малышка, — успокоительно улыбнулся Джек и чмокнул меня, усаживая в авто. — Водитель отвезёт тебя домой. А я до работы дойду пешком, тут два шага. К шести будь готова. Заеду переодеться и захвачу тебя. Кстати, ты решила, в чём пойдёшь?
— Ага, — буркнула я, — в джинсах и свитере.
Джек моргнул, но затем рассмеялся:
— Шутница ты. — И ткнул в меня указательным пальцем снова, как президент Америки в избирателя. — Запомни: в шесть. Как штык!
Дверца захлопнулась, словно моего ответа и не требовалось, и я вздохнула. Иногда просто бесит такое его поведение! Уже не шеф, а туда же… И секреты-секреты! Хоть не агент ЦРУ, но, похоже, мнит себя исполнителем невыполнимых миссий.
— В Центральный парк, пожалуйста, — сказала я водителю.
Моему крошечке надо гулять. А парк, как выяснилось, был рядом. Затем я скрестила руки на груди и насупилась.
Ну, большой босс, погоди! В шесть часов тебя будет ждать сюрприз! Посмотрим, насколько ты к нему готов!
* * *
Салон, который мне порекомендовала Дайонсе, оказался действительно чудесным. Единственный нюанс — новые модные словечки из мира парикмахеров на английском мне ещё следует подучить, чтобы не попасть впросак и вместо элегантной завивки не выйти на улицы Нью-Йорка с зелёными прядями в фиолетовых волосах. Хотя, в целом, язык жестов никто не отменял, особенно тыканье пальцами в каталог.
