– Это издержки становления, – хмуро произнесла Эрна, понимая правоту Орка. – Люди не идиоты и выработают новые правила и законы.
– Создадут новый мир.
– Мир молодости и задора.
– Очень быстрый мир, в котором гражданская смерть наступает в сорок два года.
Показалось, что фраза стала приговором новому миру, однако Эрна быстро нашлась с ответом:
– Раньше у людей физическая смерть наступала примерно в этом же возрасте, и ничего, выжили.
– Выжили, – согласился Бен. – Однако выдающиеся открытия начали совершать в XIX веке, когда средняя продолжительность жизни изрядно подросла.
– Это спорное утверждение, – мгновенно парировала девушка. – Паровую машину изобрели намного раньше.
– Однако весь XIX век буквально взрывался идеями, теориями и открытиями, к его концу было создано практически все, чем мы пользуемся до сих пор.
– Ты имеешь в виду тот громоздкий настенный короб с раструбом для говорения и раструбом для слушания, который я видела в музее? – невинно поинтересовалась Мегера.
– Настенный короб показал, что принцип работает, – улыбнулся Орк. – Дальше началось усовершенствование.
– Давай сойдемся на том, что к XIX веку человечество накопило такой запас знаний и опыта, что его хватило для совершения выдающегося рывка, – предложила девушка.
– Живи люди дольше, накопили бы запас знаний и опыта намного быстрее.
– Спорно.
– Для меня – очевидно.
– Ладно, допустим. – Эрна помолчала. – Хочешь сказать, что в новом молодом мире прогресс замедлится?
– Обязательно замедлится, – убежденно ответил Орк. – Видимо, кто-то счел нынешний уровень развития достаточным.
– Для чего достаточным? – не поняла девушка.
– Для комфортной жизни в условиях остановившегося прогресса, – объяснил Бен. – Но не следует забывать о набранной инерции: некоторое время цивилизация продолжит развитие, но рано или поздно мы обязательно застрянем на каком-то полустанке.
– Допустим, я соглашусь и с этим, – поразмыслив, произнесла Мегера. – Но неужели эти неизвестные «кто-то» не понимают, куда ведут человечество?
– Уверен, понимают.
– Неужели они не понимают, что развитая наука и технологии – это единственное, что отделяет нас от голода… как минимум – от голода?
– Уверен, понимают.
– Тогда в чем смысл?
– Смысл в том, что быстрый мир расходует намного меньше ресурсов.
– Ресурсов потребуется столько же, – парировала Мегера. – Гражданская смерть не равна физической, олдбаги не исчезают, их просто отделяют от обычных людей и перевозят…
– В гетто?
– Не важно, как это называется, – после короткой паузы ответила Эрна.
Однако слово ее покоробило.
– Олдбагов уже сейчас убивают, – напомнил Бен. – Несмотря на усилия властей, погромы следуют один за другим. В Штатах этот процесс удается сдерживать, но посмотри, что творится в Европе.
– Они боятся, – угрюмо сказала девушка. – Когда новые законы начнут действовать, все успокоится.
– Любой олдбаг в любой момент может стать suMpa, – жестко произнес Орк. – Об этом знают обычные люди, об этом знают полицейские. Поэтому олдбагов продолжат убивать, а полиция будет расследовать их убийства без энтузиазма. Очень скоро олдбаги осознают свое положение и начнут защищаться.
– Уже начали.
– Это ерунда, потому что если WHO не отыщет вакцину в ближайшие две-три недели, и за это время – не дай бог – случится Вторая Вспышка, на планете начнется настоящая бойня. Хотя… – он сделал вид, что задумался, – возможно именно этого они и добиваются. В конце концов, для чего-то же они обрушили прежний мир.
– Тебя смутил возникший после Первой Вспышки хаос.
– Если хаос тщательно продуман и просчитан, это не хаос, а система.
– Хочешь сказать, что все вокруг – результат заговора?
Орк повернулся, несколько секунд внимательно смотрел Мегере в глаза и негромко спросил:
– А чем мы с тобой занимаемся?
* * *
Статен-Айленд США, Нью-Йорк июль 2029
В последнее время военные машины превратились в естественную часть привычного пейзажа, поэтому майор Шелдон, позывной Дакота, приехал в боро не скрываясь и не маскируясь, на высоком бронированном внедорожнике: не потому что хотел пофорсить и не только в целях безопасности – внедорожник Сил специального назначения был напичкан необходимой Дакоте аппаратурой, с помощью которой оператор Хаббл провел разведку Статен-Айленда. На сам остров не поехали, остановились на блокпосту Национальной гвардии, и пока Шелдон здоровался и общался с коллегами, Хаббл запустил два десятка разведывательных дронов, подключился к спутнику, залез в Сеть и к возвращению майора был готов дать взвешенный ответ на вопрос майора.
– Все действительно так плохо, как они говорят? – осведомился Дакота, стоя рядом с плечистым капитаном гвардии.
– Все намного хуже, – улыбнулся Хаббл. – Подключитесь к моей системе?
– Нет, посмотрю на коммуникаторе, – решил Шелдон, который, как и Орк, не любил использовать напыленный на глаза наноэкран.
– Тогда вот, – оператор вывел на монитор данные. – Времени было немного, поэтому дроны изучили два многоквартирных дома в разных частях боро. В сумме получилось около двух тысяч человек, зафиксировано сто пятьдесят Алых.
– Не так много, – подумав, произнес Дакота.
– Огромное количество, – не согласился Хаббл.
Гвардеец промолчал, но было видно, что он согласен с оператором.
– Сто пятьдесят человек на две тысячи – это очень много, учитывая, что мы в самом начале эпидемии, – тихо продолжил Хаббл. – Прибавь тех, которые прячутся в outG, прибавь тех, которые взорвались, пока мы разговаривали… Это не обычная эпидемия, больные не умирают и не выздоравливают, они накапливаются, а учитывая, что Статен-Айленд отдан олдбагам… – Оператор покачал головой. – Я подтверждаю опасения наших коллег из Национальной гвардии и даю прогноз на ухудшение ситуации.
– Здесь будет бойня, – добавил капитан.
– Или мы просто не будем их трогать, – вдруг сказал Дакота. – Пусть живут, как хотят.
– Алых боятся.
– Нужно дать людям время привыкнуть к ним, – убежденно произнес Шелдон.
– Я надеюсь, – обронил гвардеец. – Но вы, майор, изучите местность: если начнется бойня, правительство отправит вас на помощь.
– Армию нельзя использовать внутри страны.
– Если мы не справимся – страна рассыплется, – горько усмехнулся капитан. – Это же очевидно.
И они вновь посмотрели на бесчисленные дома, отданные олдбагам дома, за стенами которых назревал Алый нарыв.
