* * *
Федеральная башня «Бендер» США, Нью-Йорк июль 2029
Новое положение Карифы – первого заместителя директора GS давало ей постоянный, а не временный кабинет на «директорском» этаже «Бендера» и возможность приказывать всем сотрудникам, в должности которых не значилось слово «заместитель» и уже тем более – «первый». Но Карифа не собиралась злоупотреблять властью и очень важное для себя совещание собрала с соблюдением всех положенных норм вежливости: лично связалась с участниками, уточнила, когда у них будет свободное время, и пригласила к себе. В кабинет, надежно экранированный от всепроникающей ar/G.
Встреча была очень важной, что подчеркивалось минимальным числом приглашенных: Карифа позвала только Руперта Карсона, начальника Оперативного отдела GS, и Сильвию Родригес, руководящую Отделом внутренних расследований. То есть тех, кого стала курировать по распоряжению Митчелла.
А точнее – Арчера.
– Господа, прошу, рассаживайтесь, – Амин указала на три кресла в дальнем конце кабинета. – Не хочу превращать нашу первую встречу в официальную.
– То есть мы просто познакомимся? – подняла брови Родригес.
Она, в отличие от Карсона, до сих пор не встречалась с Амин и держалась несколько настороженно.
– Нет, Сильвия, мы в том числе познакомимся, – спокойно произнес Руперт. – Карифа несколько смущена тем, что обскакала нас с тобой по карьерной лестнице, но в жизни бывает всякое.
Амин решила промолчать.
Родригес несколько секунд смотрела на Карсона, окончательно убеждаясь, что с новым заместителем директора можно вести себя свободно, после чего обронила:
– Карифа, не смущайся, ты нас не обошла. А2 обещал мне другую награду, не связанную с GS, поскольку служба мне изрядно надоела.
И тем показала, что готова играть открыто.
– Полагаю, первому заместителю Амин прекрасно известны наши обстоятельства, – рассмеялся Карсон. Он вел себя намного свободнее Родригес, подчеркивая, что полностью доверяет Карифе.
– Все так, – подтвердила Амин. – Руперт абсолютно прав: я действительно немного смущена, но только тем, что всего пару дней назад была вашим подчиненным, а теперь отдаю приказы.
– Это смущение быстро пройдет, – пообещала Родригес.
– Уже прошло.
– Тогда давай поговорим о делах.
Это был заговор. Старый, давно задуманный заговор на самом верху GS.
Испугавшись, что Феллер обретет слишком большое влияние, инвесторы запретили ему входить в Наблюдательный совет GS и провели чистку высших руководителей Службы, избавившись от всех, кто потенциально мог служить А2. Это было благоразумное решение, но инвесторы недооценили Феллера, просчитавшего их действия на несколько шагов вперед и сделавшего ставку не на тех, кто уже занимал высокие кресла, а на тех, кто только к ним подбирался. А2 тайно помогал нескольким перспективным офицерам, но до нужных ему должностей добрались лишь двое из них.
И сейчас они сидели перед Карифой.
– Руперт?
– У меня все готово, – немедленно отозвался Карсон. – Отряд сформирован, люди надежные.
Оперативный отдел GS представлял собой гигантскую структуру, первую по значимости в службе, в которую в том числе входили силовые подразделения. Именно Карсону подчинялся секретный отряд «Sputnik», состоящий из готовых на все специалистов высочайшего класса, и по приказу А2 он сформировал внутри отряда дополнительную ударную группу, которой в ближайшее время предстояла большая работа.
– Нужно будет ввести в подразделение еще одного человека, – негромко сказала Карифа.
– Захара? – догадался Карсон.
– Да, я расформировываю свою группу.
– Ты ему доверяешь? – помолчав, спросил Руперт.
– Как себе.
– Тогда ОК. – Он вновь выдержал паузу. – Я отправлю его в Калифорнию, пусть докажет квалификацию и преданность.
– Хорошо, – Карифа повернулась к Родригес. – Сильвия, тебя я хочу попросить взять Конелли.
– Почему не хочешь отправить его в технический отдел?
– Там ему перекроют кислород, – объяснила Амин. – А я доверяю Конелли и хочу, чтобы он сохранил и высокий уровень доступа, и свободу маневра.
– Без проблем, – кивнула Родригес. – Ты подготовила приказ о переходе?
– Уже переслала тебе.
– Я подпишу сразу после совещания.
– Спасибо, – Карифа помолчала. – Друзья, впереди нас ожидают напряженные дни, так что давайте обговорим детали плана…
#orcVideo05
– Меня зовут Бенджамин «Орк» Орсон, и я такой же, как вы: был маленьким, совсем ничего не понимающим, был юным, полным надежд и желаний, был зрелым, умелым в профессии, а теперь стал ненужным. – Этот ролик Бобби решил записать на простом черном заднике, и Бена облачил в черное, из-за чего зрители видели лишь его лицо и кисти рук. – У меня была семья – ее отнял suMpa, у меня были планы на жизнь – их отнял suMpa, я едва не погиб – тоже из-за suMpa, но сумел спастись. Я отправился в Воронеж, потому что захотел разузнать о вирусе, искалечившем мою жизнь. Разузнать больше, чем льют нам в уши. Захотел своими глазами увидеть то, что уничтожило мой мир. – Орк медленно потер подбородок, раздумывая, какими словами продолжить историю, и глядя куда-то внутрь себя. – Я знал, что Воронеж объявлен запретной зоной, но не понимал почему. Ведь метеорит уже прилетел и разрушил город, уничтожив более миллиона человек. Ведь вирус уже вырвался на свободу и поселился в наших телах. Направляясь в Воронеж, я знал, что нарушаю закон, но не понимал, почему нас не пускают на место самой грандиозной катастрофы в истории человечества. И сделал вывод, что там прячут какую-то тайну.
В следующем ролике, рассказывающем о полете над Воронежем, планировалось использовать много документального видео, и Челленджер специально выбрал для нынешней записи камерное обрамление. И попал в «яблочко»: ничто не отвлекало зрителей от рассказа.
– Я очень удивился, увидев принятые в окрестностях Воронежа меры безопасности. Вы знаете, орки, я – военный, я часто оказывался на полевых базах и в лагерях, расположенных в опасных зонах, но Воронежский кратер оказался самым охраняемым из всего, что мне доводилось видеть. Его защищают так, словно в кратер свалили весь золотой запас планеты, а по нарушителям и подозрительным лицам открывают огонь без предупреждения. И по нам… – Орк на мгновение сбился, – по нам тоже открыли огонь.
Единственное, чего не делал Бобби во время записей, – не указывал Бену, как он должен говорить, принципиально не режиссировал выступления, желая, чтобы каждый ролик получился максимально естественным. И ход себя оправдал: зрители верили Бену на подсознательном уровне.
– Мы с Беатрис планировали обмануть охрану и проникнуть в запретную зону, но не собирались никому вредить. Мы хотели узнать правду, а в нас… В нас начали стрелять. Узнав, что мы не те, за кого себя выдаем, патрульные могли нас арестовать, но вместо этого открыли огонь из пулеметов, и Беатрис… Моя Беатрис…
