Тон, которым Феллер произнес последнее слово, показал Карифе, что он крайне озабочен происходящим. А слово показалось настолько неожиданным, что девушка переспросила:
– Страшить? Намекаешь, что Орка нужно бояться?
Спешить с ответом А2 не стал. Долил вина в бокалы, помолчал, равнодушно глядя на экран коммуникатора, которому вновь отключил голос, и где-то через полминуты неспешно произнес:
– Мы слишком сильны, Карифа. – И девушка поняла, что он говорит о себе и своих коллегах, стратегических инвесторах, наследных властителях мировой экономики, чьи предки накопили такие богатства, что оно перестало что-либо значить, о людях, контролирующих Землю. – Мы создали экономику, и она принадлежит нам. Мы создали современную версию общества, и оно принадлежит нам. Мы направляем и контролируем все значимые для цивилизации процессы, включая хаос и потрясения, мы устраиваем их там, где они необходимы, и тогда, когда они необходимы. Мы не контролируем каждый шаг каждого человека, как любят придумывать писатели, – это бессмысленно и требует много ресурсов. Но мы создали условия, при которых любой шаг любого человека не будет нам угрожать. Мы создали систему, способную перемолоть кого угодно.
– Кроме Орка, – догадалась Амин.
– Для нас не представляет угрозы outG, – продолжил Феллер, никак не прокомментировав замечание девушки. – Более того, ее существование работает на поддержание системы, поскольку обеспечивает выбор и канал протеста. Кто-то должен демонстрировать несогласие, и лидеры outG с этим справляются.
– Они работают на вас? – без особого удивления спросила Карифа.
– Некоторые – да, ведь GS тоже должна демонстрировать результаты, – не стал скрывать А2. – Но большинство лидеров искренне не любят созданное нами общество. Борются с ним, но не способны победить, поскольку угрозу для системы представляет только тот, кто способен выйти за рамки. Радикалы профессионально подделывают «балалайки», опустошают банковские счета и вскрывают «зловещие замыслы корпораций», но пока они сидят в outG, они всего лишь часть системы. Подавляющее большинство людей смотрят на них с интересом, даже сочувствием, но как на часть системы. Орк страшен тем, что outG для него инструмент. Орк использует его, чтобы нанести удар по самой системе.
– Откуда ты знаешь?
– Анализ и прогноз, – пожал плечами Феллер. – Орк продемонстрировал, что умен, но просчитать его действия не так сложно, как кажется.
– Хочешь сказать, что остальные инвесторы еще ничего не поняли?
– Они недооценивают опасность, потому что мы слишком сильны. Они не понимают, что из-за suMpa запас прочности системы существенно снизился и требуется разумная осторожность. Мы ведь идем по канату, Карифа. Да, мы – профессионалы, мы сотни раз ходили по канату, знаем, как удержать равновесие и добраться до твердой земли, но на канате мы уязвимы. Орк это понимает и ударит.
– Что же делать?
– Идти по канату, – тихо ответил А2. – Ничего другого не остается.
Он хотел продолжить разговор, но пришло приглашение на срочную видеоконференцию. Проигнорировать вызов он не мог, поэтому попросил девушку выйти из зоны обзора видеокамеры и переключил настенный коммуникатор на защищенный канал.
– Приветствую, друзья! – И поставил на журнальный столик бокал с вином, свою единственную одежду.
– Милый, ты не стареешь, – протянула Лариса Томази, с интересом разглядывая Феллера. – Я помню тебя именно таким.
– Ты должна помнить меня в приподнятом настроении.
– Те воспоминания слишком сильно кружат голову.
– Спасибо, дорогая.
– Мальчишка, – хмыкнул дядя Сол.
– С детства был таким.
– Мы вас отвлекли? – кисло осведомился Митчелл.
– Немного.
– Накинь полотенце, – хмуро велел Арчер.
А2 картинно огляделся, взял с кровати простыню и обернул вокруг пояса.
– Так нормально?
– Ты видел выступление Орка? – вместо ответа спросил Арчер.
– Разумеется.
– Что скажешь?
– Полагаю, говорить должен директор Митчелл, – улыбнулся А2. И перевел взгляд на руководителя GS. – Арнольд?
– Мы делаем все, что в наших силах.
– Орк опирается на outG, – внезапно резанул Феллер. – Пусть твои осведомители сдадут его нам.
Переход к жесткому тону получился настолько неожиданным, что Митчелл вздрогнул – это заметили все, но тут же взял себя в руки и ответил:
– Орк общается только с лидерами сопротивления. Он очень осторожен.
– У тебя нет осведомителей среди лидеров? – подняла брови Лариса.
– Есть, но их Орк держит на расстоянии.
– Не значит ли это, что Орк пасется на твоей лужайке? – поинтересовался дядя Сол, намекая, что хакеры outG сумели взломать базу данных GS.
– По моему приказу Отдел внутренней безопасности запустил полную проверку лояльности, – скупо отозвался Митчелл. – И официально объявлена награда в сто миллионов за голову Орка.
– Хорошо, – дядя Сол перевел взгляд на А2: – Арнольд сказал, что ты давно заинтересовался Орком и настоял на том, чтобы его поисками занимались твои люди. Это так?
– Да, – спокойно подтвердил Феллер.
– Почему?
– Потому что, взорвавшись, полковник Орсон ухитрился сбежать от полиции и сменить чип.
– И ты об этом молчал? – У дяди Сола дернулось веко.
– Я надеялся, что охота принесет результат, – редчайшим для себя оправдательным тоном произнес А2.
– Ты ошибся.
– Теперь я это вижу.
– Ты выбрал не тех людей?
– Они висели у Орсона на хвосте, но отстали из-за Первой Вспышки. А теперь он снова сменил «балалайку».
– Орк станет проблемой? – выдержав паузу, осведомился дядя Сол.
– Уже стал, – бросил Арчер.
Лариса вздохнула. Митчелл изо всех сил старался быть невидимым.
– У Орка нет ни доказательств, ни свидетелей, – неспешно ответил Феллер. – Подпольная клиника, в которой его исследовали после заражения, разгромлена, ее персонал уничтожен. Так же как и хакер, сменивший ему первую «балалайку».
– Думаешь, он ни о чем не догадался?
– Орк не дурак и наверняка догадался, – спокойно произнес А2. – Но повторю: у Орка нет ни доказательств, ни свидетелей.
– Надеюсь, так и останется, – вздохнул дядя Сол.
– Надеюсь, – эхом повторила Лариса.
– Я предлагаю не нервничать, не паниковать, продолжить охоту за Орком, а его выступления считать сетевым вбросом и требовать доказательств, – перешел на деловой тон Феллер. – Но реагировать на Орка будут исключительно клерки, менеджеры среднего звена. Ни один серьезный руководитель не должен комментировать выступления главного преступника, которым мы его объявим. Наша стратегия: мы имеем дело с сетевым болтуном, ни одно обвинение которого не выдерживает критики.
