Анни решила взять его сейчас и перечитать, чтобы проверить, понравится ли он ей спустя шесть лет. С полки с литерой «Л» она сняла «Бэббита»
[9]. Она уже читала «Главную улицу», и на нее произвел впечатление новый тип литературы. И теперь она предвкушала, как будет читать «Бэббита».
Третьей книгой, которую взяла Анни, был тоненький томик одноактных пьес. Она видела много коротких водевилей, но никогда не встречала изданные пьесы. Конечно, были еще пьесы Шекспира, но она считала их поэзией.
Она опасалась, что библиотекарь за контрольным столом у выхода не выдаст ей книги, но этого не случилось.
Анни возвращалась через кампус с книгами в руках. Она слегка покачивалась, потому что видела, что так ходят студентки. Может быть, ее примут за студентку? Но она поняла, что это не так, когда кончились занятия и вышли студенты. На большинстве студенток было что-то вроде униформы: темная плиссированная юбка, свободный пуловер, нитка жемчуга, туфли с цветными союзками и носки. Анни, одетая иначе, чувствовала себя здесь чужой. «Я никогда не буду одной из них, – подумала она с грустью. – Никогда».
И тем не менее, прибыв домой, она добавила несколько пунктов в список вещей, которые следует купить:
5. Темная плиссированная юбка.
6. Пуловер.
7. Нитка жемчуга.
Потом она села и два часа читала.
Карл ждал ее у закусочной. Он обнял ее и поцеловал, и она впервые смутилась оттого, что ее целовали на людях. Когда они шли домой, взявшись за руки, он спросил, как она провела день.
– Я купила несколько необходимых вещей, взяла три книги в библиотеке и написала моей маме.
– Это все?
– Все. А как провел день ты, Карл?
– О, – произнес он небрежным тоном, – я весь день гонялся за своей секретаршей вокруг письменного стола, но не смог ее поймать. На ней были теннисные туфли. А если серьезно, я ужасно провел день: сидел на занятиях, пытаясь сосредоточиться на корпоративном праве, тогда как мне хотелось домой, к моей жене.
Он не заметил изменений в комнате, пока Анни не обратила его внимание. Карл сказал, что подумал, будто комната выглядит совсем иначе, но не знал почему. Да, она выглядит очень мило.
– Я рад, что тебе есть что почитать, – заметил он. – Мне нужно пару часов как следует позаниматься, так что не смогу составить тебе компанию. Фолли собирается провести у нас завтра тест.
– Кто такой Фолли?
– Профессор Фолсом.
– Он сердится, когда вы называете его Фолли?
– Он этого не знает.
– Почему вы его так называете?
– Потому что мы все любим его.
Карл готовился к ритуалу занятий на новом месте. Проверив стол, он обнаружил, что тот слегка шатается. Он подложил пустой спичечный коробок под одну из ножек. Потом положил на стол конспект лекций, вынул из шкафа учебник и очинил карандаш.
– Когда ты завтра вернешься домой, – сказала Анни, – я очиню твои карандаши и подготовлю стол к занятиям.
– О, если ты завтра пойдешь в город, купи мне бювар.
– Да, сэр! Какого именно цвета?
– Зеленый вполне подойдет.
– Что-нибудь еще?
– Не могу больше ничего придумать. Да, и спасибо за сигареты! – Он сел и раскрыл книгу.
– Мне бы хотелось сидеть рядом с тобой и держать твои перья.
– Какие перья?
– Ну, ты же знаешь! Как Дора в «Дэвиде Копперфилде».
– Верно. Совсем забыл. Я так давно читал этот роман.
Анни ужасно не хотелось, чтобы он занимался.
– А что это за опрос, Карл?
– Это не опрос, а тест. Деликты.
– Деликатесы? Не может быть!
– Посмотри в словаре, дорогая, как большая девочка.
В словаре было сказано: «Гражданско-правовой деликт – это гражданское правонарушение, дающее основание для предъявления иска». Она повернулась к Карлу. Он, казалось, чего-то ждал, с карандашом в руке.
– Занимайся, – сказала она. – Не обращай на меня внимания.
– Я подожду, пока ты устроишься.
Анни взяла с туалетного столика томик одноактных пьес, скинула лодочки и уселась в качалку.
Она читала «Доблестный»
[10], очень осторожно переворачивая страницы, чтобы они не шуршали. Ее сразу же захватила пьеса. Дойдя до того места, где выясняется, что мальчик – брат девочки, она разволновалась. Как раз в этот момент Карл хлопнул ладонью по столу. Анни подпрыгнула, уронив книгу.
– Что такое, Карл? – спросила она. Ее сердце учащенно билось.
– Эти проклятые часы! Так громко тикают! С таким же успехом я мог бы заниматься в кузнице.
Она подбежала к шкафу, достала свой жакет, завернула в него часы и положила их в нижний ящик. «Тс-с!» – прошептала она часам, закрывая ящик.
– Мне следовало купить те, которые тикают не так громко, – сказала она. – Но эти мне больше понравились.
– Иди сюда, любимая. – Анни подошла к мужу. Он обнял ее за талию, и она приникла к нему. – Прости, что я рассердился из-за часов. Но послушай, Анни, тебе будет очень трудно сидеть тихо вечерами, в этой маленькой комнате. Но мне же нужно учиться вечерами. Днем мало свободного времени. И мне нужно сосредоточиться. У меня не такая хорошая память, как у тебя. Мне приходится все заучивать – слово в слово.
– А как же ты занимался в общежитии, где полно ребят?
– Я занимался не в общежитии, а в библиотеке. Там у меня была кабина для индивидуальной работы. – Карл надеялся, что она не спросит, что это такое.
– А что это такое? – спросила Анни.
– Уютное тихое место, – терпеливо пояснил он.
– Спасибо. – Она поцеловала его в макушку. – Больше я не буду тебе мешать. Я буду сидеть на кровати и читать.
Несколько дней спустя Анни, вдохновленная одноактными пьесами, которые прочла, решила написать пьесу сама. Для начала нужно придумать хорошее название. Она сосредоточилась, но ничего не приходило в голову. Пожалуй, сначала нужно написать пьесу, а уж потом дать ей название. «О чем бы таком написать? Может быть, о Карле и обо мне? Но так, как будто мы другие люди, живущие иначе. И нужно придумать нам другие имена». Немного поразмыслив, она выбрала Линду и Ланса. «А как насчет места действия? Эта комната? Ладно, потом придумаю. Сначала напишу диалоги, а остальное добавлю потом». И Анни начала писать пьесу.
