– А тебе, Мит, тогда девяносто? – предположил я. – Интересоваться возрастом леди на моей планете считается неприличным.
– Почти угадал. Мне скоро исполнится восемьдесят восемь.
– С этим разобрались, – кивнул я. – Тогда я задам тебе, Сифт, несколько вопросов, и тогда, скорее всего, вы все поймёте, при чём тут спецслужбы. Для начала скажи мне, кто производит, вернее, где изобретаются и разрабатываются нейросети.
– Производит фирма «Нейросеть» на центральных планетах всех империй. А новые разрабатываются в государстве Галантэ, это их основное направление, не считая медицины вообще.
– Как я понял, заводы по производству нейросетей тоже они поставляют?
– Да.
– Периодически государства и империи между собой воюют?
– Естественно. Это ведь основной двигатель прогресса. Конфликты являются главным законом в Содружестве.
– Серьёзно? – Я снова очумел от такой информации.
– Конечно, серьёзно. Но при чём тут войны?
– Для производства нейросетей не обязательно знать, как на самом деле они устроены. Реальную информацию потенциальному противнику никто не даст. Нейросеть быстро не извлечь. А кто даст гарантии, что в них нет каких-либо установок, отключающих людей по внешнему сигналу, скачивающих информацию или просто наблюдающих? Да просто внушающих нужные мысли или фильтрующих данные. Может, я и параноик, но эти устройства работают напрямую с мозгом.
– В твоих словах есть резон, – задумчиво произнёс Сифт. – Теперь понятно, при чём тут работа на СБ. Об этом просто никто не задумывается, все привыкли пользоваться нейросетями, хотя и не знают, как они работают.
– Есть ещё один возможный плюс, но он требует проверки, – продолжил я. – Я не нашёл в инфонете никаких данных, почему нельзя устанавливать нейросети до восемнадцати лет.
– Ну, это просто, – начал объяснять Сифт. – До совершеннолетия в мозгу формируются необходимые связи.
– Ты хочешь сказать, что после он не меняется вообще? – уточнил я.
– Ну почему, просто мозг не так сильно уже изменяется и не мешает работе нейросети.
– Допустим. А почему тогда индекс интеллекта после установки нейросети не меняется?
– Думаешь, нейросеть блокирует? – удивился Сифт.
– Уверен, но нужно проверить. Даже тело и то изменяется в течение всей жизни, то развивается, то угасает. С мозгом должно быть то же самое. Это, кстати, и подтверждает, что средний индекс интеллекта в Содружестве падает.
– Я тоже об этом слышал, но что это доказывает? – скептически поинтересовался Сифт.
– Да хотя бы спрос на диких рабов.
– Они-то тут при чём? – не понял Мит.
– У диких рабов нет нейросетей. Захватывают в основном взрослых. И не удивлюсь, если у них средний уровень интеллекта намного превышает таковой в Содружестве.
– Это всё на уровне предположений, но что-то в этом есть, – кивнул Сифт. – Надо это обсудить с более компетентными людьми. Из плюсов, я так понял, всё?
– Пока больше не нашёл, но тут многого и нет. Нужно поискать в Содружестве, там больше хранится информации.
– Уже и то, что нашёл, позволяет задуматься. Но давай обсудим решение проблемы невозможности установки нейросетей, – сказал Мит. – Я так понимаю, вариантов её решения у тебя тоже несколько?
– Конечно. Во-первых, можно пользоваться планшетом, – начал перечислять я.
– Шутишь? – скривился Мит.
– Согласен, слабое решение и очень неудобное, – улыбнулся я. – К тому же не решает главных проблем: закачки баз знаний и прямого управления.
– Вот именно! – надавил он. – Будто и без тебя никто не догадался пользоваться планшетом.
– Поэтому я поискал в инфонете и нашёл устройство, которое было до нейросетей.
– А до них что-то было? – поинтересовалась Олия. – Я думала, сразу были изобретены нейросети.
– Оказалось, что до нейросетей были такие внешние устройства, как нейрокомы.
И я рассказал всё, что нашёл в инфонете на эту тему.
– Очень важная информация. Хотя и не полностью, но позволяет решить нашу беду, – сказал Сифт Миту и обратился ко мне: – И это, наверное, не всё?
– Есть ещё мнение, опять же трудно проверяемое, что Галантэ самые новые и качественные нейросети держит у себя и не даёт их к распространению.
– Это и проверять не нужно. И так все знают, что у них самые лучшие нейросети, – усмехнулся Сифт.
– Я не об этом. Возможно, они устанавливаются при некоторых повреждениях мозга. Ведь причины отказа в установке могут быть разные, и некоторые они уже решили.
– Вполне может быть. Но они не продают их другим расам. Аргументируют это другим строением мозга, – сказал Сифт.
– Ага, а лет через пятьдесят, когда себе другие изобретут, продадут завод с этими нейросетями другим государствам, – заявил я, а сам подумал, что надо поподробнее узнать об этих галантэях, что за раса такая.
– Ты прав. Тут тоже есть о чём подумать, – согласился Сифт. – У тебя всё?
– Почти. Осталось обсудить с вами одну идею. Как насчёт создания благотворительного фонда помощи людям с проблемами установки нейросетей, если такого ещё нет?
– Я о таком не слышал, – помотал головой Сифт. – И зачем это нам?
– Это позволяет полностью решить нашу проблему в перспективе, – ответил я. – Да и не обязательно нам самим этим заниматься, можно напрячь более компетентных и заинтересованных людей. Наверняка есть немало людей по всему Содружеству с проблемами нейросети, и более обеспеченных, чем мы с вами. Под этот фонд можно организовать исследовательский центр решения данных проблем.
– Это слишком глобально, нам такое не потянуть, – нахмурился Сифт.
– А нам это и не надо. Нам пока хватит и нейрокомов из музеев, – пожал я плечами и спросил: – У тебя ведь есть какое-нибудь гражданство?
– Атаран. У всех троих.
– А выходы на СБ Атарана есть?
– Через знакомых найду.
– Ну вот. Они и помогут организовать этот фонд. Наверняка они уже подумывали над возможными проблемами с нейросетями. А финансы можно выбить у политиков или каких знаменитостей. Они любят благотворительность, типа забота о населении и инвалидах, это увеличивает их рейтинг.
– Может, что-то и выгорит. А чем конкретно будет заниматься этот фонд?
– Для начала тем, что точно будет работать. То есть скупкой законсервированных заводов нейрокомов и запуском их производства. Затем возможной модернизацией самих нейрокомов с учётом современных знаний и техники. Ну и, наконец, разработкой собственных нейросетей, способных устанавливаться при любых повреждениях.
– Убедил. Стоящее дело, – согласился Сифт. – Ещё что есть?
