ATN: На этом все.
Джонни: Домо аригато. (Спасибо большое)
ATN: Доитасимастэ. (Пожалуйста)
Джонни: Хай. Дэва мата. (Еще увидимся)
Часть четвертая
Анонимные невротики
Глава 1
Вечеринка!
Том Дойл, Q, июнь 1997 года
Рано утром в будние дни, когда другие рок-звезды еще спят и вряд ли проснутся в ближайшие часов шесть, а то и вообще не ложились после очередного алкогольного или наркотического загула, замечательный в своей угловатости гитарист Radiohead Джонни Гринвуд обычно выходит в поле в тихой сельской местности Оксфордшира, чтобы запустить воздушного змея.
Эта сцена, особенно если представить ее на широком экране, просто не может не заставить вспомнить о Pink Floyd, и, возможно, это даже не совпадение, потому что на переносном магнитофоне худого как жердь двадцатипятилетнего музыканта звучит Meddle, альбом, изданный в 1971 году, когда он родился. Это, конечно, само по себе нельзя считать доказательством, что Radiohead медленно, но верно превращаются в «новых Pink Floyd». Но есть и другие факторы, которые нужно принимать в расчет. Например, вокалист Том Йорк с теплом вспоминает, как во время сеансов записи третьего, самостоятельно спродюсированного альбома OK Computer в деревенском доме, переоборудованном в студию, за окном лениво бродили стада джерсийских коров. А вдали большая промышленная труба извергала в небо едкий дым.
– Это прямо как у Floyd, – с энтузиазмом рассказывает он, а потом, возможно, это типичная реакция, притворяется, что его тошнит от отвращения к себе из-за того, что его заставили проводить эту немыслимую вроде бы параллель.
У басиста Колина Гринвуда есть свои мысли по поводу хитрого плана брата и его воздушных змеев превратить Radiohead в прогрессивный рок-ансамбль.
– Джонни заставил нас всех посмотреть Pink Floyd Live in Pompeii и сказал: «Вот как надо снимать клипы», – ухмыляясь, рассказывает он; его и без того пугающе огромные глаза открываются еще шире в притворном недоумении. – Я только помню, как Дейв Гилмор сидел на жопе и играл на гитаре, а Роджер Уотерс, с длинными сальными волосами, в сандалиях и пыльных джинсах-клеш, подходит, шатаясь, хватает огромную колотушку и бьет в гонг. Смехотворно.
Тем не менее от этого никуда не убежать: ожидаемый с нетерпением третий альбом Radiohead – тягучее, очень экспериментальное произведение, которое просто невозможно описать, не используя слов «не от мира сего».
Первый сингл с новым материалом, Paranoid Android, уже дает понять, чего ждать дальше: он длится шесть с половиной минут и разделен на три «акта». Джонни Гринвуд признается, что во время записи альбома занялся смелым, но, возможно, безнадежным делом: попытался найти более-менее приличные прог-роковые альбомы.
– Я сильно разочаровался, потому что большинство из них ужасны, – тихо признается он в своей притягательно-аристократичной манере. – У меня в голове прочно сидела уверенность, что прог-роковые альбомы должны быть хороши, потому что они привлекали кучи фанатов. Пока что я прослушал только довольно нудные альбомы Genesis.
Кроме всего прочего, ходят еще и слухи, что Radiohead постепенно превращаются в R.E.M. с тех самых пор, как долго гастролировали у них на разогреве в турне Monster 1995 года. По крайней мере, всем хорошо известна дружба Тома Йорка с Майклом Стайпом, который прямо со сцены объявил, что «Radiohead настолько хороши, что пугают меня». На самом деле Йорк и Джонни Гринвуд только что вернулись в Оксфорд из Лондона, где работали вместе со Стайпом над песнями к «Бархатной золотой жиле», фильму об эпохе глэм-рока, который Стайп сейчас продюсирует. На OK Computer хорошо заметно, что подход Йорка к сочинению текстов стал куда более иносказательным, в духе Стайпа.
Впрочем, какие сравнения ни приводи, совершенно ясно, что Radiohead прошли через некий период преобразования. Можно с уверенностью утверждать, что работа с революционными студийными методиками и создание амбициознейшей музыкальной атмосферы стали важной частью их коллективного воображения. Может быть, они станут Queen для девяностых?
– Я накачал себе грудь, чтобы она хорошо выглядела в белой жилетке, – предупреждает невысокий, худощавый Йорк с типичным для себя сарказмом. – Боже, видели бы вы, какие усы у меня были на прошлой неделе.
* * *
После того как R.E.M. взяли Radiohead под крыло и помогли пройти важный период, в который они учились доносить свою музыку до аудитории стадионных размеров (Йорк говорит, что его самый главный кошмар – стать Джимом Керром эпохи расцвета), группа испытала невероятное облегчение и получила карт-бланш на запись и самостоятельное продюсирование следующего альбома. Благодаря этому на OK Computer они прорвались на совершенно новую территорию – от мощной атаки по всем фронтам на Airbag и жгучего гимна Electioneering до успокаивающе-эффективной Exit Music (For a Film), вроде как представляющей собой She’s Leaving Home, пересказанную в панических тонах.
Предварительные сеансы записи начались весной прошлого года в весьма пафосном месте – усадьбе актрисы Джейн Сеймур, близ Бата, там же, где The Cure придумывали свой коммерчески провальный альбом Wild Mood Swings. Прошлым летом Джонни Кэш снял этот дом перед выступлением на «Гластонбери». Английская красавица со струящимися локонами могла быть уверенной, что Radiohead ведут куда менее рок-н-ролльный образ жизни. Впрочем, мебель они все же переставили.
– Мы записывались у нее в библиотеке, – объясняет Джонни Гринвуд. – Работать в помещении, которое не предназначалось для звукозаписи изначально, очень здорово. В студиях сейчас все делается по науке, с медицинской точностью. Ты не можешь по-настоящему проявить себя, когда ковер прожжен сигаретами, а повсюду вокруг висят золотые диски. А тут мы приехали и решили, что можем превратить эту прекрасно обставленную гостиную во что угодно.
Сам квинтет называет себя «анонимными невротиками», но тот факт, что Radiohead тщательно скрывают местонахождение своей студии-штаба на ферме, где был завершен альбом, является отличным показателем их растущего статуса как архетипической английской рок-группы, выросшей из школы искусств и получившей полную творческую свободу, – роскошь уровня Imperial Leather. Это, скорее всего, является прямым следствием того, что за пять лет своего существования, пока все следили сначала за Blur, потом за Suede, а сейчас – за Oasis, Radiohead тихо превратилась в весьма успешную группу. Второй их альбом, The Bends, получил платиновый статус в Великобритании, а за британцами последовали и большинство других стран, где продаются их альбомы.
Когда в начале 1996 года Parlophone Records выпустила Street Spirit (Fade Out), четвертый, закрывший рекламную кампанию сингл с The Bends, из-за гипнотически-томного тона песню сочли слишком мрачной и безрадостной, чтобы взять в ротацию на Radio 1. Тем не менее сингл дебютировал в чартах на пятом месте, отсалютовав всем средним пальцем.
