— Ну да, ну да, — покивал Эрик. — Извини. Тактический центр… Разумеется! Само как-то вырвалось…
Разведчики — те еще извращенцы, конспирируются везде и всегда, разве что маски на лицах не носят.
— Извинения приняты, — улыбнулась в ответ девушка. — Я Мариса.
— Рад знакомству, Мариса.
— Не рад, — покачала она головой. — Но, что бы ты не думал об этом сейчас, одному тебе оставаться, я думаю, не стоит… пока.
— Спасибо за заботу.
Он не знал, стоит ли ее благодарить, но вежливость требовала оставаться человеком. Что он и делал.
— Чем тебя угостить? — спросил, чтобы не молчать и не выглядеть дураком.
— Вообще-то это я хотела тебя угостить, — снова улыбнулась девушка. — За такую атаку можно даже отдаться, не то что угостить.
"Отдаться? — удивился Эрик такой откровенности. — Серьезно? Она сказала "отдаться"?"
У девушки-офицера были приятные черты лица, полные губы и, кажется, совсем светлые волосы.
— Отлично, — кивнул Эрик. — Значит, следующий круг за тобой! Что будешь пить?
— То же, что и ты, — указала она на бутылку и наконец села за столик.
— Идет.
Эрик встал, сходил к барной стойке, вернулся с бутылкой для Марисы.
— Не знаю, что это за пиво, — прокомментировал он, выставляя бутылку перед девушкой, — но на вкус, вроде, ничего.
Посидели молча. Если честно, Эрик и так был не в лучшей форме, а сейчас и вовсе растерялся. Он не знал, о чем говорить. Чувствовал неловкость и скованность, и, прежде всего, он вообще не понимал, что здесь происходит, и чего хочет Мариса. Это дружеский жест с ее стороны, или девушка его клеит? А может быть, и не клеит, а только знакомится без каких-либо планов на будущее…
— Извини, — сказал после пары минут молчания, — я просто… Я просто не знаю, как себя вести, о чем с тобой говорить.
Эрик сказал правду. Тот опыт, который он приобрел несколько дней назад на Фронтире, явно не подходил к этой ситуации, а другого — у него вообще не было.
— Ты что никогда не ухаживал за девушками? — кажется он смог ее удивить.
— Ну, почему никогда, — усмехнулся Эрик. — Три раза. С одной устраивал спарринги в академии, с другой поговорил пять минут, но так ничего ей и не сказал… Ну и были еще две девушки, три дня назад на Фронтире…
— Серьезно? — прищурилась Мариса. — Инструктор нужен?
— Сочту за честь.
Все-таки честность — лучшая политика. Она выручила его и на этот раз.
— Ну, тогда, начнем с азов. Это ты провел атаку на "Хадж"?
— "Хадж" — это "носитель"? Да, я.
— Ну, если это был ты, — улыбнулась Мариса, — то ты, Эрик, самый крутой сукин сын из всех, кого я знаю.
— Понимаешь, — криво усмехнулся Эрик, — не чувствую я в себе никакой крутизны.
Он сказал правду. Не чувствует. Растерянность чувствует, а крутизну — нет. Наверное, все это случилось с ним слишком быстро. Не переварил пока.
— А ты почувствуй! — наставительно подняла палец вверх Мариса. — Почувствуй и дай почувствовать мне. Девушка должна знать, с кем имеет дело. Я-то знаю, допустим, но другие-то — нет!
— Я так не умею, — Эрик снова не знал, что говорить и что делать.
Просто наваждение какое-то, честное слово. Сопляк и есть сопляк, будь он хоть трижды герой войны.
— Тяжелый случай… А, скажи, если я тебя приглашу… Не сейчас, конечно, а после третьего или четвертого круга, ты пойдешь со мной? Я к тому спрашиваю, что дурой себя чувствовать не хочется.
"Издевается? Или интересуется на полном серьезе?"
— Если пригласишь, пойду.
Эрик знал, что пойдет. Сейчас, здесь, он вдруг понял, что ужасно хочет близости. И не из-за секса, если что — хотя и секс ему бы точно не помешал, — просто ему нужно было человеческое тепло. Вот еще минуту назад он об этом не знал и не думал, а сейчас вдруг понял. Нельзя все время быть одному. Рано или поздно устаешь даже от одиночества. Замерзаешь. Где-то так.
— Я бы и сам напросился, если бы не боялся получить по морде, — добавил вдогон.
И опять сущая правда, потому что, если не кривить душой, он ее боялся. Хотел и боялся, и одно другому никак не противоречило.
— А я думала, что ты ничего не боишься.
Сейчас он ее наконец вспомнил. Видел среди других офицеров в день, когда Моргенштерн дал ему добро. Красивая девушка. И молодая. Ненамного старше его. Как Анна, наверное. Но Анна к нему так никогда не придет, а он не подойдет к ней.
— Ты ошибалась…
— Давай выпьем чего-нибудь покрепче, — предложила Мариса, — я схожу за виски… Ты ведь пьешь виски? Вернусь, и ты расскажешь, что почувствовал, когда ракеты пошли.
— Облегчение, — ответил он раньше, чем она успела встать из-за стола.
— Что? — не поняла Мариса.
— Я почувствовал облегчение, — вот это и была та самая правда, в которой он боялся признаться даже самому себе. — Я сделал все, что должен был. Выполнил приказ. Не подвел. Не струсил. Не оплошал… Ни одной ошибки… Прошел через пояс… Потом "подпрыжок"… Маневры уклонения… Нас халиф задел лазерами, да и осколков прилетело… Вот это было страшно. Подумал вдруг, что не успею, что все напрасно… А вот после пусков, все… Там уже стало неважно, живой или нет… Перегрузки были очень сильные, просто жить не хотелось… и еще этот говенный "белый шум"… Но пока не произвел пуск, должен был терпеть… Терпеть… Терпеть… Терпеть… А потом выстрелил, и все… Ни долга, ни ответственности, ничего…
Он говорил и говорил. Не задумываясь, не подыскивая слов, не заканчивая предложений. Говорил и понимал, что вот она вся правда про Эрика Минца, человека без имени, без рода и племени. Всю жизнь он только и делал, что выживал. Боролся за место под солнцем. За лучшую долю. За надежду. И вдруг все это пришло. Сразу вдруг. Офицерское звание, уважение, удача… Вот даже девушек встретил на Фронтире, как раз перед самым сражением… И в результате переспал сразу с двумя! Но об этом он, разумеется, Марисе не рассказал. Хватило ума промолчать. Достало выдержки не похвастаться…
* * *
Мариса оказалась замечательной девушкой. Молодая, но понимающая. Хотя кто их знает этих разведчиков, может быть их всех этому учат. Выслушала Эрика от и до. Он, наверное, час говорил без перерыва. Напоила — какие там четыре-пять кругов, а восемь не хотите? — но алкоголь Эрика не брал. Вот она его живучая природа, где ножку подставила! Но Мариса не стала дожимать…
— Пойдем! — встала она из-за стола. — Идти сможешь?
— Я-то смогу, а ты?
— За меня не беспокойся, — улыбнулась улыбкой победителя и пошла вперед. Нормально пошла, даже не покачивалась на ходу, вот что любопытно.
