Вот, наконец, мы увидели и сам Кайзервальд, его башенки и домики. При виде всего этого на меня нахлынули воспоминания о Герде – гусиной пастушке, Клаусе-разносчике, фрау Лейбен… Бедняжка Герда, как тяжело она тогда болела! Но все же поправилась и сейчас наверняка чувствует себя хорошо. Все это произошло до моего знакомства с Дамиеном Адером, тогда меня еще обуревали недобрые чувства по отношению к нему.
Каким нелепым это кажется сейчас! А были ли мои подозрения такими уж нелепыми?
Я должна забыть своего «дьявольского доктора». Пока он владеет всеми моими помыслами, я не буду знать покоя. Но легко сказать: «Выбрось его из головы», а как это сделать?.. Я должна опять стать разумной. Возможно, я никогда больше его не увижу.
Нас встретила та же диакониса, что и в прошлый раз, когда я приезжала с Генриеттой. Она посмотрела на Элизу с некоторым удивлением, и я поспешила объяснить, что мисс Марлингтон вышла замуж и что Элиза приехала вместо нее. Диакониса кивнула и сказала, что главная диакониса ожидает моего прибытия и просила меня по приезде тотчас же зайти к ней.
Нас провели в ее комнату. Она вышла нам навстречу с распростертыми объятиями.
– Мисс Плейделл, как я рада, что вы приехали! Очень мило с вашей стороны, что вы так быстро откликнулись на мою просьбу.
– Для меня большая честь, что со своей просьбой вы обратились именно ко мне, – сказала я. – Мисс Марлингтон вышла замуж и сейчас живет за границей. А это мисс Флинн, которая вместе со мной работала сестрой милосердия в госпитале во время Крымской войны. Я подумала, что вы не будете возражать против ее приезда.
– Возражать? Да я просто в восторге! Добро пожаловать, мисс Флинн. Как приятно видеть человека, способного на такую непростую работу! Нам нужно о многом поговорить.
Она предложила нам сесть и продолжала:
– Нам предстоит быть свидетелями больших перемен. В больницах всего мира происходит реорганизация всей системы ухода за больными. Кажется, наконец-то этой важной работе начинают уделять достойное внимание – и все это благодаря мисс Найтингейл.
– Я думаю, что так оно и есть, – согласилась я с главной диаконисой. – По-моему, уже организуются курсы по подготовке сестер милосердия.
– А чем вы сейчас занимаетесь?
– Мы обе – Элиза и я – надеемся, что сможем где-нибудь применить свои силы и знания.
Главная диакониса с доброй улыбкой посмотрела сначала на меня, а потом на Элизу.
– Вы ведь работали вместе? – спросила она.
– О, да, и хотели бы продолжить свою работу. Элиза – мисс Флинн – очень умелая и преданная сиделка.
– Да, – подтвердила Элиза, – это дело мне по душе.
– Именно такие люди нам и нужны! Мисс Плейделл, вы сказали, что та сестра милосердия, что приезжала с вами в прошлый раз, теперь вышла замуж?
– Да. Она живет в Константинополе. Ее муж – француз, сотрудник французской дипломатической миссии.
– Ну да, французы были нашими союзниками в этой войне. Мисс Марлингтон – весьма приятная молодая леди, но я не считаю ее образцовой сестрой милосердия. Как вы, наверное, уже и сами заметили, эта профессия требует постоянного тяжкого труда.
– Точно! – энергично подтвердила Элиза.
– И надо очень любить ее, чтобы переносить лишения и страдания. Я распорядилась, чтобы вам отвели комнату на двоих. Наверное, вы хотели бы отправиться туда прямо сейчас. А позже мы еще поговорим.
– Благодарю вас! – с чувством произнесла я.
Тут же была вызвана диакониса, которая встречала нас по приезде. Она провела нас в отведенную комнату.
Это жилье напоминало скорее келью, чем настоящую комнату. Там стояли две кровати, стул, шкаф и маленький столик. На стене висело распятие.
– Какая женщина! – с восхищением произнесла Элиза. – И подумать только – она одна управляет такой больницей!
Я кивнула.
– Элиза, вы даже до конца не представляете себе, какую честь нам оказали. Нам дали отдельную комнату! В прошлый раз мы с Генриеттой спали в огромной спальне, разделенной перегородками на клетушки. Иметь комнату – это здесь роскошь.
– Это здорово – стоять во главе такой больницы, как Кайзервальд! – не слушая меня, продолжала Элиза. – Мне бы хотелось поскорей взглянуть на палаты и вообще на то, как здесь идут дела. И лес вокруг, эти деревья… как тут хорошо!
– Я рада, Элиза, что вам здесь понравилось. И рада, что вы все же решили поехать со мной. Наверное, главная диакониса хочет что-то предложить нам. И если это так… ну, не будем загадывать. Посмотрим.
Позже у нас состоялась еще одна беседа с главной диаконисой. Она подробно расспросила нас о методах, применявшихся в ускюдарском госпитале. Мы рассказали о катастрофической нехватке медикаментов, об эпидемиях, которые приносили гораздо больше вреда, чем ранения, полученные на поле боя. Главная диакониса согласилась с тем, что вопросам санитарии и гигиены все еще уделяется недостаточно внимания. По ее мнению, неудовлетворительное санитарное состояние больниц уносит жизнь многих пациентов.
Беседа с главной диаконисой была очень интересной, кроме того, мне льстило то внимание, которое она выказывала мне. Я была чрезвычайно благодарна этой женщине за готовность, с которой она включила Элизу в нашу беседу, и за внимание, с которым выслушивала ее мнение.
Мне редко приходилось видеть Элизу такой оживленной. Она явно была в восторге от нашего визита в Кайзервальд.
Ночью, лежа в постели и прислушиваясь к размеренному дыханию безмятежно спящей рядом Элизы, я радовалась, что все-таки уговорила ее поехать со мной. Мне очень нравилась моя новая подруга. Так хотелось, чтобы жизнь повернулась к ней, наконец, светлой стороной. В сущности, она хорошая женщина, несмотря на ее собственные усилия доказать обратное.
«Дорогая Элиза, – мысленно говорила я ей, – я так же способна сама позаботиться о себе, как и вы. Но так ли это на самом деле? Ведь я невольно поставила себя в зависимость от человека, который вряд ли принесет мне счастье».
Лежа без сна, я вспоминала свой прошлый приезд в Кайзервальд. Это было еще до того, как я познакомилась с доктором Адером. Странно, но, похоже, моя жизнь теперь делится на несколько периодов – время, когда я даже не подозревала о его существовании, затем долгие годы, когда он казался мне некоей зловещей фигурой, приносящей несчастье всем, с кем он сталкивается, и, наконец, открытое противостояние.
В конец концов я заснула и во сне увидела его. Мне приснилось, что я в лесу и со мной Герца. Сон был тревожным, и я обрадовалась, когда, наконец, пробудилась.
У Элизы было радостное и приподнятое настроение.
– Какой здесь чудесный воздух! – воскликнула она. – А как мне нравится запах хвои! Тут так мирно, спокойно. Я рада, что приехала. С удовольствием примусь за работу.
