– Это доставит мне огромное удовольствие, – сказал галантный француз.
Его глаза сияли от восхищения, причиной которого, я думаю, была Генриетта – она выглядела просто прелестно, несмотря на некрасивую форму.
– Я не предлагаю вам кофе, – продолжал доктор Адер, – потому что дамам нужно уезжать немедленно.
Он повернулся к нам и сказал:
– Месье Лабланш – один из наших доблестных союзников. Он сумеет позаботиться о вас.
– Я сделаю все, что в моих силах.
– Во дворе вас ждет экипаж. Он доставит вас на берег.
– Тогда нам нужно отправляться, медам, – обратился к нам месье Лабланш.
Мы поднялись.
– Мы должны поблагодарить вас, доктор Адер, – сказала я.
Он наклонил голову, принимая нашу благодарность.
– Что бы мы делали без вас… – добавила Генриетта и вздрогнула при воспоминании о том, что нам пришлось пережить.
– На это происшествие можно взглянуть и по-другому, – возразил доктор. – Рассматривайте его как полезный опыт, тогда в будущем, возможно, вы не будете так безрассудны.
– А я ведь действительно вообразила, что нас похитили, чтобы отвезти в чей-нибудь гарем, – откровенно призналась Генриетта.
– Надеюсь, вы не разочарованы тем, как обернулось дело.
Генриетта искренне рассмеялась.
– Все кончилось очень удачно. Благодарим вас, доктор Адер. Тысяча благодарностей!
– Вполне достаточно и одной, – ответил он. И мы ушли.
Как и сказал нам доктор Адер, во дворе нас ждал экипаж. Садясь в него, я подумала, что в этом деле осталось еще очень много загадок. Что он делает в этом таинственном доме? Неужели, одевшись по-восточному, он и живет как турецкий паша? Что все это может значить? Какой он все-таки загадочный человек! Чем больше я его узнавала, тем больше он меня интриговал.
Филипп Лабланш оказался очень обаятельным человеком, особенно по сравнению с доктором Адером. Когда мы проезжали по улицам старого города, он показал нам некоторые его достопримечательности. Уже смеркалось. С минаретов правоверных призывали на молитву. Город, прекрасный и таинственный, казался чарующим и вместе с тем зловещим. Я взглянула на Генриетту – ее артистическая натура была переполнена впечатлениями, нежные щеки заалели.
Филипп Лабланш пояснил, что он служит во французской армии и что доктор Адер – его большой друг.
– Замечательный человек! – восторженно произнес он. – Я не знаю никого, кто мог бы с ним сравниться. Он… как бы это сказать…
– Уникальный? – подсказала я.
– А что такое «уникальный»?
– Это человек, не похожий ни на кого, единственный в своем роде.
– О да, – согласился Лабланш, – доктор Дамиен Адер именно таков.
– Вы читали его книги? – спросила я.
– О конечно! Они переведены на французский, и я их читал. Но, наверное, это не совсем то. Когда-нибудь я обязательно прочту их на языке доктора Адера.
– Он любит опасности.
– Они придают смысл его жизни.
– Наверное, и в вашей жизни случались опасные приключения, месье Лабланш.
– Да, конечно, но они в основном связаны с войной.
– Наверное, – вмешалась Генриетта, – мы не должны спрашивать, чем именно вы занимаетесь.
– Да, вы все правильно понимаете.
– Тогда мы и не будем спрашивать, – продолжала Генриетта, – а постараемся сами догадаться. Но вряд ли наши догадки будут верны.
– Как мило с вашей стороны! Значит, вы будете думать обо мне?
– Это вы очень милы – ведь вы везете нас домой.
– Видите ли, доктор Адер прав – дамам не пристало гулять в этом городе одним.
– Представляете, мы вообразили, что нас похитили для гарема какого-нибудь султана, – сказала Генриетта со смехом.
– О, это не так уж невозможно. Здесь такие вещи случаются. Иногда женщин действительно похищают. Видите ли, люди здесь очень отличаются от европейцев.
– Нам это известно, – сказала я. – В некоторых странах на женщин смотрят как на людей второго сорта, существующих единственно для того, чтобы ублажать мужчин.
– Увы, это так, мадемуазель. Поэтому, находясь в экзотических странах, надо быть готовыми и к экзотическим обычаям.
– Мы никогда не забудем этот день, правда, Анна? – воскликнула Генриетта. – Сначала несколько часов свободы. Какое блаженство! А затем мы потерялись… Какой ужас мы испытали, когда нас везли по улицам неизвестно куда. Он даже ничего нам не сказал! Да он и не мог этого сделать, не зная толком английского языка. И, наконец, мы очутились лицом к лицу с доктором Адером, который был одет как султан… Просто как в сказке!
Она смотрела на Филиппа Лабланша почти умоляюще. В ее взгляде ясно читалось – расскажите нам все, что вы знаете об этом удивительном докторе и его загадочном поведении.
Но, несмотря на все его очарование и готовность оказать нам любые другие услуги, Лабланш остался непреклонен и ничего нам не сказал, если ему, конечно, было что сказать.
Мы пересекали Босфор.
– Переезжаем из Европы в Азию, – торжественно произнесла Генриетта. – Звучит захватывающе, а между тем это всего-навсего узкая полоска воды. Но какой все же это интересный город! Мне бы хотелось узнать о нем побольше. Странно – мы живем в таком историческом месте и не видим ничего, кроме больничных коек.
– Я считаю, что вы просто великолепны, – сказал Филипп Лабланш. – Вы делаете столько добра этим несчастным людям!
– Доктор Адер придерживается на этот счет другого мнения, – возразила я.
– О нет! Он тоже считает, что вы приносите большую пользу. С этим никто не может спорить. Мы так много слышали о вас и о вашей изумительной мисс Найтингейл. Ее все считают героиней, даже больше, чем героиней, – святой. А вы, ее помощницы – вы ангелы милосердия. О вашем подвиге люди никогда не забудут.
– А вот мы сами совсем не чувствуем себя ангелами, е так ли, Анна? – засмеялась Генриетта. – Во всяком случае, не в госпитале. Хотя некоторые из раненых действительно нас любят, я в этом уверена. Но вот местное начальство… Они считают нас досадной помехой, не более того.
– Вы ошибаетесь. Просто у них не хватает времени, чтобы сказать вам, какое нужное дело вы делаете. Ведь в госпитале столько работы!
Мы подъехали к пристани.
– Я провожу вас до госпиталя, – сказал Филипп Лабланш.
– О, в этом нет нужды, – возразила я. – Мы теперь и сами доберемся.
– Но иначе я буду считать, что не до конца выполнил свою миссию. А, кроме того, должен вам сказать, что у меня есть дела в госпитале. Там много наших раненых, и мне иногда приходится приезжать туда.
