— Хорошо, я готова взять тебя в компанию, — сказала она. — У меня тоже дела в горах, и большей частью нам по пути. Но учти, задохлик: начнешь отставать, решишь, что не справляешься, передумаешь — я все равно пойду вперед. Возвращаться, если что, будешь сам. Но если продержишься до плато, где когда-то стояла деревня, я доведу тебя до входа в Ледяной замок. И даже дальше, если понадобится. Годится?
Лыжи уже стояли, прислоненные к стене, полностью готовые для дальней дороги.
Кай мазнул по ним взглядом и решительно кивнул.
— Идет.
* * *
— Что это такое? — обманчиво спокойным голосом осведомилась я у кота, приподняв одеяло и указывая на середину кровати. — Дохлая мышь в моей постели?
Одеяло было новое, пуховое, выданное вместо того, которое я отдала деревенским жителям, хоть я о замене и не просила. Вся постель была мягкой, чистой и уютной, и обнаруженный в ней предмет на фоне общей картины несколько выделялся.
— Да что ты такое говоришь?! — воскликнул Барсик в порыве праведного гнева. — Чтобы я притащил тебе дохлую мышь? Кто я, по-твоему, последняя скотина, что ли? Я что, убийца, который вдобавок ничего не понимает в правилах этикета? — И, стоило мне чуть успокоиться, поверив, будто я сама что-то напутала, добавил: — Живая она. Просто я ее придушил немного.
Я сложила руки на груди и грозно нахмурилась.
— Не ем я мышей! — заявил кот, якобы недоумевающий, какие еще объяснения мне могут потребоваться. — Мне этика не позволяет! Ладно, не этика, — поправил сам себя он. — Просто это не вкусно. И вообще, что я, в замке другой еды не найду? А мыши — это так, для развлечения.
Он перебрался поближе к предмету обсуждения.
— Для развлечения? — мрачно повторила я, потихоньку слезая с кровати.
— Ну да. — Кот моего маневра не понял и продолжал как ни в чем не бывало. — А что тебе не нравится?
— Что — мне — не нравится? — медленно повторила я, будто пребывала в состоянии транса.
Сунула ногу в тапочек с помпончиком. Но только одну. Потом наклонилась. Взялась за второй тапочек. И, резко разогнувшись, замахнулась им на бесстыжее животное.
— Я тебе сейчас такое развлечение покажу! — рявкнула я. — Век помнить будешь!
Барсик кубарем скатился с кровати. Хотелось верить, что упал, но я в этом сильно сомневалась. Кошки — они такие: в любой ситуации сумеют вывернуться так, чтобы приземлиться на все четыре лапы.
Кот припустил в сторону двери. Я метнулась за ним, держа тапочек наперевес. Движения, к сожалению, затруднялись из-за отсутствия этого предмета обуви на моей ступне. В результате я полубежала-полуковыляла по коридору, пытаясь нагнать четырехлапое чудовище или хотя бы добраться до него достаточно близко, чтобы не промахнуться при броске.
Барсик бросился вниз по лестнице. Я — следом за ним. С грозным выражением лица и не менее страшным оружием. Полностью сосредоточенная на жажде мести, я не сразу заметила Снежного короля, который стоял внизу и с любопытством наблюдал за нашим, если можно так выразиться, общением. Кот, хоть и передвигался со всей возможной быстротой, все же сумел заметить невысказанный вопрос в глазах хозяина замка.
— Я — Золушка! — проорал он дурным голосом, скатываясь с последней ступеньки и незамедлительно припуская дальше, мимо Ингвара. — Она хочет примерить мне тапочек!
— Белый! — воинственно уточнила я, соскочив с лестницы и тоже не останавливаясь.
Королю оставалось лишь вертеть головой, чтобы отслеживать наши перемещения.
— Я тебе на все лапы по тапку обую! — не успокаивалась я.
— Спасииите! Я не хочу становиться принцем! — визжал Барсик.
Теперь он стал наматывать круги вокруг хозяина замка, что несколько затрудняло для меня погоню. Даже руку пришлось опустить, ибо угрожать Снежному королю — это уже, без сомнения, перебор.
— Если она меня поцелует, то ВСЁ! — припечатал кот.
В слово «всё» он вложил то отчаяние, на которое только был способен.
— Я? Тебя? Поцелую? — гневно повторила услышанное я. — Да не дождешься!
И, снова подняв белый тапок, словно (отнюдь не белый) флаг на поле боя, ринулась на врага.
— Ингвар, сделай что-нибудь! — взмолился кот.
Сначала он попытался взобраться на своего мнимого защитника, но тот без малейших колебаний прервал эти поползновения.
— Она меня обуть пытается! — обиженно воскликнул Барсик, не получив должной поддержки.
— Ну и что? — язвительно ухмыльнулся король. — По-моему, давно пора какой-нибудь женщине взять тебя в оборот. В том числе заняться твоей одеждой и обувью.
— И даже среди друзей бедному коту не найти сочувствия, — печально вздохнул, по-моему, совсем не бедный представитель семейства кошачьих.
— За что ты его так? — осведомился Ингвар.
Он не сердился, не предъявлял мне претензий, не стремился наказать. Просто полюбопытствовал.
— Он притащил мышь ко мне в кровать, — наябедничала я.
— Дохлую?
— Живую!
Занятно, но второй вариант, похоже, понравился королю значительно меньше, чем первый. Он развернулся к Барсику и гневно сощурил глаза. Тот, правда, не испугался, ответил вполне готовым к противостоянию взглядом.
— Откуда в моем замке, — Ингвар медленно сложил руки на груди, — могло появиться живое существо?
Кот не выглядел растерянным.
— А я, по-твоему, какое существо? — поинтересовался он и принялся напоказ вылизывать лапу.
— Ты — единственный, для кого было сделано исключение, — отрезал король. — Ученики не в счет, — тут же добавил он, едва взгляд Барсика переместился на меня.
— А самого себя ты, стало быть, в живые уже не записываешь? — спросил кот неожиданно зло.
— Тебя это не касается! — рявкнул король, чей настрой тоже перестал быть добродушным. — В моем замке не должно быть никого живого! Это жесткое условие, и каждое нарушение будет сурово караться. Слышишь меня? Никаких мышей! Иначе я сам, лично, сниму сапог, чтобы запустить им в твою белую шкуру.
— И правильно сделаешь.
Женский голос, раздавшийся из-за наших спин, оказался неожиданностью для всех. Он звучал холодно и твердо, тем самым идеально подходя к обстановке заколдованного замка — и, тем не менее, меня не отпускало чувство некоего неуловимого диссонанса. Этой женщине с ее ледяной непримиримостью было здесь не место.
Первым из нас к ней лицом развернулся Ингвар.
— Ранкара, — жестко произнес король, и я поняла, что выговор коту — это были всего лишь цветочки. По-настоящему он разозлился только сейчас. — Ты воспользовалась зеркалом без моего разрешения. Больше того, в мое отсутствие. Хочешь, чтобы я запечатал зал, в котором его держу?
