– Не слушай Лиса, – попросил он, не особо надеясь на успех, и вышел.
* * *
– Так значит, это ты его новая Тень, о доблестный воин? – снова раздался голос чинца, стоило Раэну исчезнуть за дверью.
– Замолчи, – бросил Халид, напряженно прислушиваясь, не звякнет ли где-то рядом оружие, не выдаст ли скрытого врага шумное дыхание или неосторожный шаг, пусть и по толстым коврам.
– О, не тревожься, – усмехнулся Серый Лис, удобнее устраиваясь на полу и глядя на Халида спокойно, будто он был званым гостем, любезным сердцу хозяина. Теперь, когда чародея рядом не было, страх из голоса чинца испарился быстрее, чем капля воды, упавшая на полуденный песок пустыни. – Мои домочадцы никогда не позволят себе прервать нашу беседу. Тебе нечего опасаться, ведь ты мне не враг.
«Уж точно я тебе и не друг», – хотел сказать Халид, но промолчал, подозревая, что его все-таки отвлекают от того, что происходит в доме.
– А ведь я мог бы исполнить твое самое заветное желание, – вкрадчиво сказал оборотень и безмятежно улыбнулся Халиду. – О, как сверкают гневом твои глаза… Но ведь ты благороден и не ударишь безоружного? Я вижу твое сердце, воин, и пусть на твоих руках немало крови, но до сих пор ты даже в этом шел путями чести. Ты убийца, но не мучитель…
– Но я могу заткнуть тебе рот, – еще холоднее пригрозил Халид, глядя на круглолицего узкоглазого чинца, такого беспомощного в своих цветных шелках, такого… обычного.
Раэн говорил, что Лис коварен. Но что он сделает против сабли, на которую косится с явной опаской? Хватит мгновения, чтоб Ласточка вылетела из ножен.
– Можешь, – невозмутимо согласился тот. – Но не мудрее ли будет выслушать меня? Неужели ты не хочешь узнать, как получить свободу?
И продолжил еще вкрадчивее, пытаясь поймать взгляд Халида:
– Я вижу, твои рабские узы совсем еще свежи. Прости, что невольно оскорбляю тебя, но ведь ты сам предпочел бы услышать правду, а не сладкую ложь? Хранитель называет тебя своей Тенью, но мы оба знаем, что это такое на самом деле. Жить и умереть по его воле – разве этого ты хотел от своей судьбы?
– А ты решил спасти меня из великой доброты? – ухмыльнулся Халид, немного успокаиваясь.
Нападать на них, чтобы отбить пленника, похоже, и вправду никто не собирался. А что до болтовни – пусть говорит, что угодно, Халид не такой дурак, чтобы поддаться на уловки.
– Ну что ты… – разулыбался Лис в точности, как любезный трактирщик, предлагающий кувшин самого лучшего аккамского в три раза дешевле, чем на рынке. – Доброта – слишком фальшивая монета, чтобы платить ею за истинно дорогие услуги. Но мы могли бы помочь друг другу… Еще не прошло трех дней и ночей с тех пор, как ты стал Тенью, и связь можно разорвать. Только спроси меня – как?
Халид промолчал. Не то чтобы он не поверил… Но как бы цена не оказалась выше, чем Зеринге может заплатить. И все-таки приманка была такой соблазнительной! Он даже вспомнил слова чародея и снова перебрал в памяти звезды Лучника, но никаких признаков наваждения не заметил. Сознание не туманилось, мысли текли ровно и ясно.
– Понимаю, ты мне не доверяешь, – безупречно угадал Лис. – Но я ведь и не притворяюсь твоим другом. Я не предлагаю тебе золото или свое покровительство… Хотя мог бы дать и то, и другое. О, ты даже не представляешь, сколько я мог бы дать тому, кто мне поможет. Но разве свобода – не самое дорогое, что у тебя есть? Точнее, было?
– Прекрати, – процедил Халид, трогая холодную рукоять Ласточки. – Или…
Наверное, стоило так и поступить. Заткнуть Лису рот – и пусть ждет чародея, не изливая сладкую отраву слов. Стоило…
– Разве Раэн не говорил тебе, что такие, как я, не лгут? – Голос Лиса звучал тихо, но четко. – Я могу играть словами, но сказать прямую неправду не способен, как ты неспособен летать или дышать водой вместо воздуха. И я говорю тебе, воин, что могу научить тебя, как освободиться. О да, это будет больно, очень больно – скрывать не стану. Однако сильный молодой храбрец вроде тебя вполне может вытерпеть эту боль и остаться жив. Впрочем… возможно, я ошибаюсь, и ты смирился с той судьбой, что тебе навязали? Готов есть из его рук, будто преданный пес, и ласкаться, когда тебя погладят…
Халид дернулся встать и все-таки заткнуть рот подлой твари, но шепот звучал в его ушах, отзываясь в смятенном разуме, и каждое слово безошибочно било в цель. Да, Раэн сам говорил, что Лис не врет! Значит… Значит, он может подсказать путь к свободе. Осталось узнать цену.
– И чего ты хочешь? – хрипло спросил он, все-таки старательно не встречаясь с оборотнем взглядом. – Чтобы я тебя отпустил?
– Тогда мы оба умрем, – снова совершенно разумно и правдоподобно заметил Лис. – Хранитель не простит тебе неповиновения, а мне…
– Своей ученицы, что ты велел замучить, – подсказал Халид, чувствуя себя мерзкой тварью еще хуже Лиса.
Если он согласится, фокусница Марей останется неотомщенной. А ведь еще есть девочка, за которой пошел Раэн!
– Я этого не велел, – с искренним сожалением в голосе вздохнул Лис. – Клянусь тебе, что не приказывал пытать или убить эту бедняжку. Мои посланцы посвоевольничали и будут наказаны. Я даже согласен отдать Минри ее дочь и примириться, попросив прощения. О, с ней-то я договорюсь за нас обоих. Оскорбленная женщина в гневе страшна, как пустынная буря, но тебе ли не знать, что даже самум проходит над головой терпеливого и умелого караванщика. А то, что сделано ради любви, женщины прощают охотнее всего.
Поверить или нет? Конечно, Лис хочет его использовать! Да и кто бы на его месте не ухватился за единственную возможность ускользнуть от возмездия? Но если он скажет, как освободиться от Уз Тени… И вернет девочку! То… В конце концов, Халид никогда не хотел вставать между тайными властителями Харузы даже за очень большие деньги. Так что ему бы только сбросить ошейник, и только его в столице и видели – сбежит на другой край света! А здесь почтенные господа колдуны и оборотни пусть хоть глотки друг другу перегрызут.
– Я вижу, ты колеблешься, – мягким, как лучший чинский шелк, голосом сказал Лис. – Время, что нам отпущено, уходит, как вода в песок, но я все-таки успею рассказать тебе маленькую историю. Ты никогда не спрашивал Хранителя о его прошлой Тени?
Он поймал взгляд Халида и позволил себе чуть заметную улыбку, видя, как Зеринге невольно насторожился.
– Не спр-р-рашивал, – удовлетворенно мурлыкнул Лис. – А между тем, это весьма поучительно.
В темных глазах чинца блеснул огонек, когда он слегка наклонился в сторону Халида и неторопливо продолжил:
– Однажды случилось так, что некий лихой искатель удачи попался в руки стражей закона и был отдан палачам. Обычаи моего народа запрещают лгать, и потому я не скажу с уверенностью, кто его выдал, потому что не знаю этого. Но могу поклясться, что в тот миг, когда юношу вели на казнь, у подножья плахи оказался Хранитель Раэн. Простое совпадение, конечно же… Он предложил жизнь в обмен на службу – и обреченный согласился.
