– Не сомневаюсь. – Стейн предложил ей руку, и девушка с тихой радостью приникла к нему. – Между прочим, – добавил он чуть погодя, – вашего появления в госпитале с нетерпением ждут: и пациенты и сиделки желают знать окончание пьесы о веселой трактирщице. Один молодой человек третий день симулирует недомогание, только чтобы остаться и узнать, кому отдала свое сердце прекрасная Мирандолина.
Мэри рассмеялась. И уже в карете прошептала, прижавшись к его плечу:
– Как и всякая умная женщина, она отдала его лучшему мужчине на свете.
У маленькой Лиззи теперь не было недостатка в няньках: миссис Коути и другие сиделки наперебой ворковали над ней и умилялись, когда она бегала по коридорам босая и в одной рубашонке. Похоже, девочка не успела как следует испугаться и быстро забыла о том, что произошло накануне. Молли тоже оправилась от потрясения, но пока не вставала с койки и постоянно кашляла. А вот Элис Аттвуд пострадала сильнее всех: ее длинные каштановые волосы обгорели, а обе ноги были сломаны от удара о землю. Дежуривший ночью Риггз был вынужден провести операцию, и Стейн, осмотрев аккуратно наложенные шины и швы в том месте, где кости вышли наружу, похвалил молодого хирурга за отличную работу. После чего отправил смущенного Риггза домой, отдыхать.
Элис еще находилась под действием обезболивающего, но могла говорить и при виде хромого доктора разрыдалась:
– Скажите, – всхлипывала она, – я теперь стану такой же, как вы?
– Ни в коем случае, – заверил ее Стейн. – Когда я получил ранение, рядом со мной не было никого, кроме берберов и трюмных крыс. Некому было оказать помощь, поэтому кости срослись неудачно. Но вам повезло попасть в руки талантливого врача – его зовут мистер Риггз, запомните это имя – поэтому через пару месяцев вы сможете не только ходить, но и бегать, а ваши ножки сведут с ума еще не одного мужчину.
Молодая женщина слабо улыбнулась и прикрыла глаза, вновь погружаясь в легкое забытье. И тогда заговорила Молли:
– Я буду ухаживать за ней, как за родной сестрой, и молить Господа, чтобы Элис скорее встала. Если бы не она, мы бы вчера задохнулись в дыму: это ведь Элис сумела меня растолкать, и это она придумала, как связать простыни, чтобы спуститься вниз из окна. А я даже кричать не могла: висела мешком и думала, как бы не уронить девчонку… Почему все так вышло, до сих пор не пойму. Мисс Маккейн строго следила за тем, чтобы на ночь гасили свечи. Неужели те, что бросались камнями, решили поджечь дом?
– Нет, – подала голос Мэри. – Я уверена, это сделала миссис Чэпмен, погубившая свою дочь, Келли Паркер. – Молли удивленно округлила глаза, и девушка пояснила: – Подробности знает только мисс Маккейн, а она… увы, расспросить ее мы пока не можем.
– Сохрани Господь светлую душу, – пробормотала женщина. – Если позволите, я буду молиться и за нее.
Перед тем, как покинуть госпиталь, Мэри попросила Стейна отвести ее к Мин Чену, который колдовал над странно пахнущими порошками и снадобьями в маленькой комнатке на нижнем этаже. Девушка вошла туда, преодолевая робость: пожилой азиат до сих пор казался ей выходцем из какого-то иного, непонятного ей мира. Вот и сейчас, выслушав рассказ о состоянии Кейт, доктор Мин долго молчал, потягивая свою трубку, а потом ответил очередной загадкой и, как обычно, в стихах:
– Воин, ослепсий в бою,
Догонит отряд,
Услысав друсей голоса.
Древо, лисенное сил,
Потянетса к небу,
Когда над ним встанет солнтсе.
Удивительно, но на этот раз Мэри прекрасно его поняла.
– Да, верно, – задумчиво проговорила она, – порой кажется, что мы все потеряли, но это не так… Спасибо вам, доктор Мин! Теперь я знаю, что делать.
В полдень слуга из дома Бэнксов принес губернатору письмо, в котором мистер и миссис Бэнкс, воздав должное возмутительному поведению капитана, его моральному облику, вкусам и воспитанию, объявляли о расторжении помолвки. Эдвард Айвор сперва растерялся и уже начал было писать ответ, состоявший из объяснений, извинений и унизительных просьб… но вовремя остановился и, вызвав сына в свой кабинет, без лишних слов вручил ему послание от родителей бывшей невесты. Прочитав его, Роберт небрежно смял исписанный лист и бросил его в корзину для мусора.
– Хвала Всевышнему, – усмехнулся он. – Пусть я негодяй, порочный, безнравственный тип, человек без чести, совести, et cetera
89, но зато теперь совершенно свободен и могу устраивать свою жизнь так, как считаю нужным.
В этот раз мистер Айвор не стал ни уговаривать, ни угрожать. Просто тихо, устало спросил:
– И как ты намерен поступить? Сделаешь предложение этой… несносной мисс и попросишь у меня разрешения на брак?
– Мне не нужно ничье разрешение, чтобы жениться на Кэтрин Маккейн, – ответил Роберт. – Только ее согласие. – И тут же, смягчившись, добавил: – Но я буду рад, если вы, отец, одобрите мой выбор и благословите нас.
Губернатор вздохнул и печально взглянул на сына:
– Подумай как следует, Роберт. С ней тебе будет непросто.
– Зато не скучно. А к трудностям я привык, – улыбнулся капитан. – С детства я всей душой полюбил океан – непредсказуемый, таинственный, неукротимый, и всегда мечтал его покорить. Кэтрин… она на него похожа: такая же неугомонная и…
«Опасная», – почему-то подумал он и осекся, ища другое подходящее слово. И тут на помощь пришел отец:
– …прекрасная. Да-да, я все понимаю. Иначе и быть не могло. Что ж, иди к ней… иди и скажи все, что должен сказать. Говорят, принимая человека таким, какой он есть, мы его исцеляем. Очень надеюсь, что твои чувства к Кэтрин Маккейн помогут ей стать лучше. Да хранит Господь вас обоих.
Эдвард Айвор опустился в кресло и перевел взгляд за окно, давая понять, что разговор окончен. Роберт ожидал, что, смирившись с его выбором, отец захочет стать ближе и откроет перед ним душу, но этого не случилось. Тогда он просто молча кивнул и вышел из кабинета.
Состояние Кейт не изменилось, и, когда Мэри вернулась домой, Роберт отправился в город, чтобы позаботиться о немедленном освобождении Хупера. Пришлось обойти все инстанции и устроить в судебной канцелярии небольшой скандал, но, в конце концов, его хлопоты увенчались успехом: Красавчик покинул осточертевшую камеру и вышел за ворота тюрьмы, где бывшие члены команды встретили его восторженными криками «Ура капитану Хуперу!» и «Да здравствует капитан Айвор!»
– Спасибо вам, сэр, – смущенно потупившись, сказал Бен и протянул Роберту руку. – Если бы не вы… словом, не уверен, что прежде я заслуживал подобного отношения. Но обязательно заслужу, вот увидите!
– Очень на это надеюсь, Хупер. – Капитан с легкой ухмылкой вручил ему несколько шиллингов. – Мастер Корби готов принять тебя в своем доме. Вымойся, побрейся, переоденься и завтра утром возвращайся на «Призрак». В следующее плавание выйдешь уже мичманом. Только ради всего святого, не вздумай опять напиться и купить себе женщину!
